Александр Нагорный - Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань

И мы начали снимать стресс. Как оказалось, снимать было что. Хоть мы с Леркой и являлись единственными студентами, прибывшими непосредственно на территорию школы, но крылатых статуй на ограждении заметили не одни мы. Вернее, замечены, оказались не только сами статуи, но и их, так сказать, перемещения.

— Их переставляют, наверное, — предположил Дмитрий. — Не сами же они с места на место перелетают!

— А я ей как в глазищи-то глянула! — вещала Агата. — А она-то на меня как зыркнет! Я прямо обмерла вся! Живая! Истинный свет, живая!

— Да, полно! Скажите тоже! — усомнился в результатах её наблюдений земеля. — С чего бы здесь такую живность держать стали?

— А я слышал, что они по ночам оживают и школу стерегут, — вставил свои пять копеек Стас.

— Скажите, пожалуйста, оживают! — не поверил ему земеля. — Вы прямо сами видели?

— Нет, — смутился Станислав. — Сам я только слышал.

— Вот именно, что слухи всё это! — заключил добрейший из самаритян.

— Алексей Сергеич! — перестав играть, довольно громко обратилась к нему Лерка, чем не преминула привлечь к себе внимание аудитории. — Из источников близких к осведомлённым мы с братом знаем, что эти крылатые статуи не только способны оживать, но ещё и летают, не производя при этом громких звуков. И, к слову сказать, темнота им для этого вовсе уж ни к чему. Они зато́чены… ну, то есть реагируют, на вторжение. Эдакий дополнительный магический караул.

А вот это произвело впечатление. Про такое обычно говорят: «Произвело эффект разорвавшейся бомбы». С той, правда, разницей, что Леркины слова заставили всех притихнуть. И в этой тишине голос Самарского Лёхи прозвучал не очень уверенно:

— Разве не боевые маги школу охраняют?

— Боевые, — весомо так, со знанием дела, подтвердила Лерка.

— А ещё солдаты, — напомнила вездесущая блондинка. — Которые, сейчас приходили.

— Это — ландмилиция, — оповестил нас земеля. — А Альберт Янович — поручик.

Я счёл своим долгом вмешаться:

— А с чего Вы взяли, что он поручик? Он что, сам так представился? Одеты они, как Вы верно заметили, действительно в форму ландмилиции, но и они тоже являются боевыми магами из школьной охраны.

Лёха-самаритянин смутился:

— Я по плетению шнура на горжете… оно как у поручика… вот я и предположил… — Тут он решил, наверное, своих позиций больше не сдавать, и перешёл в «атаку»: — А Вы, Александр Константинович, откуда знаете, что они — не ландмилиция, а боевые маги, да ещё и из школьной охраны?

За меня ему ответила Лерка:

— Ваш заклятый друг рассказал.

— Кто? — не понял Лёха.

— Заклятый друг? Разве бывают заклятые друзья? — Агата тоже не поняла.

— Это, наверное, что-то по-Австралийски, — предположил Кирилл.

— Вообще-то, — вкрадчиво и членораздельно начала Лерка. — Я имела в виду Николая Михайловича. — И не дождавшись никакой реакции уточнила: — Горбунов. Помните такого?

— Его забудешь! — пробурчал земеля, но тут же, воспряв духом, осведомился: — А он-то откуда знает?

Настала моя очередь вести диалог:

— Странно Вы, Алексей Сергеевич, рассуждаете! Кому же и знать-то как не ему? Он ведь заместитель начальника гарнизона Армагорска, и вся ландмилиция у него в подчинении. Так что, если бы какая-нибудь группа его людей была бы отряжена для несения службы по охране школы, то он бы непременно знал бы об этом.

— А он не знает? — такое впечатление, что Лёха сейчас нарывается.

Положение спасла Лерка:

— Как раз наоборот, Алексей Сергеич, это мы с Сашей у него спрашивали, не его ли люди сегодня шпионов ловили. А он нам и рассказал, почему и для чего часть школьных охранников переодеваются… в этих… в красные мундиры, короче.

— И для чего? — хмуро и даже нехотя спросил земеля.

Лерка взглядом передала слово мне.

— Вы с таким понятием как «Военная тайна» знакомы? — решил я поставить на место зарывающегося парня.

— Знаком, — всё так же хмуро произнёс тот.

Я приготовился торжествовать победу, но увидев на лицах у остальных разочарование, сделал ход другим конём:

— А с понятием «Военная хитрость»?

— Полагаю, да-а-а… — Теперь в его голосе чувствовалась заинтересованность.

— Маскируются они так.

— От кого? — сразу последовал вопрос.

— А вот это — военная тайна! — не без злорадства ответил я.

Похоже, я всё-таки перегнул, но Лерка снова смягчила ситуацию:

— Нам тоже не сказали.

После этих её слов обстановка действительно как-то разрядилась, но она всё равно решила развить успех:

— А ещё он нам про статуи эти крылатые рассказывал.

— Про горгулов? — уточнил Кирюха.

— Они что горгулами называются? — удивилась Лерка и победно посмотрела на меня. Ещё бы! Она ведь почти угадала, а я… нет, ну, я же специально смотрел Википедию… Откуда я мог знать, что тут такие зверюги на самом деле водятся? Да ещё и называются как у нас водосточные трубы?

— Рискну предположить, что и ими он тоже не командует, — скептически высказался Лёха.

Лерка стоически выдержала удар и совершенно беззлобно ответила:

— Командовать не командует, но как летали, видел.

Мы ещё пару раз по кругу пересказали наш с Горбуновым диалог, отметили также что всё это происходило в присутствии командира роты фортификаторов и изначально преследовало совершенно иные цели.

Потихоньку к нашему диалогу с земелей примыкали и другие наши сокурсники, и понемногу разговор перетёк в другое русло. Новой темой для обсуждений стали присвоенные магические специализации. Кто-то как Агата, радовались совпадению желаемого и действительного, кто-то ещё не понимал, с чем придётся столкнуться, те же металлурги, например. Про нас с Леркой и Матвеем и говорить не чего: огненный эфир! Хотя, возможно, здесь быть энергетиком — это неимоверно круто, увидим.

А вот земеля откровенно горевал:

— Я хотел быть огненным боевым магом! А тут вода!

Когда стресс частично уже был снят, Лерка решила попробовать утешить его:

— А Вы с кем воевать собирались?

— Да как же?! — взвился земеля. — У нас же там, на границе псы Филаретовские постоянно набеги делают, и бесчинства всякие творят. С ними и воевать!

— Алексей Сергеич, а граница у вас там, я слышал, по какой-то реке проходит? — по какой реке проходит граница, я знал отлично, вот только остальным знать, что я знаю, не надо.

— Итиль — это великая река! — гордо вскинув голову, сообщил Лёха.

Он, наверное, совсем уже собирался поведать что-то ещё незнакомым с местными реалиями иностранцам, но я его опередил:

— Широкая?

— Самая широкая в Европе! — он сказал это так, словно сам к этому руку приложил.

Тут он, конечно же, приврал, самая длинная, да, а вот на счёт ширины… Дунай должен быть шире. Хотя, у них тут ещё и уровень моря другой, так что все мои прошлые знания географии сто́ят сейчас недорого. Но я всё-таки хотел от него цифры услышать.