Александр Нагорный - Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань

— Саженей сто наберётся? — закинул я удочку.

Лёха наживку заглотил:

— Да, какоё?! Верста! Не меньше! А в иных местах и все полторы!

Если верить старинным картам, в иных местах и до двух доходило, но сейчас это не существенно.

— Верста, говорите? — как бы задумчиво проговорил я.

— И шире бывает! — не переставал гордиться своей причастностью к великому Лёха.

— А как же тогда они её переплывают? — спросил я, и на всякий случай добавил: — Эти… псы Филаретовские.

— Известно как! — поразился моему вопросу Лёха. — Барки разные, челны, учкуи. Да, бывает, что и на лодках.

— И что? — вмешалась Лерка. — Разве вы их там не топите? В смысле, пока они плывут.

Земеля завис. А Лерка продолжила:

— Если им устроить небольшой шторм, то они все попросту потонут.

— А если совсем небольшой, то их просто прибьёт обратно к ихнему же берегу и всё, — высказался я.

Земеля начал всё услышанное обмозговывать.

— Так что можно и без огня обойтись, — подвела итог Лерка.

Присутствующие одобрительно зашумели, подобное решение понравилось почти всем.

— Да! — воскликнул самаритянин. — Но всё это возможно только тогда, когда они ещё не доплыли. А когда они уже на нашем берегу, тогда как быть?

Лерка отодвинула свой бокал:

— Алексей Сергеич! Имейте совесть! Разве это мы должны думать, как вам быть, когда вы там вовремя не смогли опасность разглядеть? Да я вот даже и не знаю, где она вообще эта ваша Самара! А Вы с меня требуете готовый план обороны города. А сами-то Вы на что?

Я бы, конечно, ещё добавил бы что-нибудь типа: «Не справляетесь без Горбунова?» Но это, наверное, было бы уже слишком. Кстати, как не странно, пламенная речь дочери далёкой Австралии возымела успех. Лёха и сам уже понял, а тут ему ещё и другие попеняли, мол, тебе и так с ходу крутое решение подкинули, а ты рыло воротишь. Ну, не в таких, естественно, выражениях, но всё же.

В целом распитие спиртных напитков прошло без эксцессов. Не знаю как у других, но за себя могу сказать с уверенностью, что стресс был снят полностью, поэтому по мере иссякания запасов ректорского вина, мы с Леркой откланялись и отправились к себе.

С утра, вопреки ожиданиям, паче чаянья, так сказать, никакого похмелья не случилось. Хотя… Да, нет. Показалось…

Я сел на кровати. Всё-таки, некоторая физическая слабость присутствовала. Ванная была занята, поэтому я немного походил из угла в угол. Повспоминал вчерашний день, оказавшийся без сомнения очень насыщенным. Сон ещё этот дурацкий. Ничего в общем-то особенного, так… горгулы за мной гонялись, а я по ним разными молниями садил. В принципе ничего особенного не случилось, никто никого не поймал, да и попасть никто ни в кого не попал. Но это если не считать того факта, что я тоже летал, и у меня тоже имелись крылья. Лерки в этот раз не было, или она просто свалила куда-нибудь в самом начале.

Услышав, как хлопнула дверь, я вялотекущим… вялотекущей субстанцией просочился в ванную и только там вспомнил, что обещал каждое утро приветствовать сестру.

— Здравствуй, Валерий Палыч! — заорал я, приоткрыв дверь.

В ответ мне прилетело:

— Слышь ты, Чкалов, сгонял бы к Акимычу, узнал бы, едет он сегодня на рынок или нет?

Я малость призадумался, силясь припомнить, на кой нам сегодня на рынок? Не добившись от своих синапсов ничего путного, спросил напрямую:

— Ты что-то покупать собралась?

— Дом.

Я застыл со щёткой во рту. Не сходилось ничего.

— На рынке?

— Не на рынке, балбес, а в мэрии. У этого… главного мещанина.

— А на рынок тогда зачем?

— А на рынке есть такой Семён, таксист. Помнишь?

Помнил я не только про Семёна:

— Ты же на телегах не ездишь!

— А у Семёна разве телега? — как у дурака спросила у меня сестра.

Я решил ответить ей в том же стиле:

— У Акимыча телега!

— Ну-у-у???

— Чё НУ?! Ты в прошлый раз на телеге ни в какую ехать не хотела! А сейчас телегу ей подавай!

Лерка, с которой до этого мы разговаривали через дверь, вышла из своей комнаты с наполовину причёсанной шевелюрой:

— Сань, ты можешь просто узнать, едет Акимыч сегодня на рынок. И если он всё-таки едет, то сможет ли прислать за нами Семёна? Или это кабздец как сложно?

Нет, всё было предельно просто, даже стремновато стало. В смысле, план был простой, а стремновато стало мне, из-за того, что сразу не допёр.

Когда я уже почти выходил, получил ещё одну вводную:

— И спроси там у Мозеля насчёт прислуги в дом, может, кого посоветует.

Я остановился, обмозговывая.

— Если Танюшку свою начнёт сватать, не соглашайся!

Вот щас вабсчене просёк. На всякий случай уточнил:

— Почему?

— Мы её не потянем.

— Ты-то причём? — опять не понял я. — Тоже собираешься участвовать?

— Саня, ты меня пугаешь, — медленно проговорила сестра.

— Это ты меня пугаешь! Если он её начнёт сватать, то не за тебя же! Причём здесь МЫ ?!

— Э, э, э, брателла! Сватать — это в смысле предлагать взять её на работу. А не замуж. А она нам не по карману — слишком крутая! Ясно тебе? — и, дождавшись вялого кивания: — Иди уже, жених!

Внизу в фойе никакого Мозеля встретить, конечно же, не удалось. С Татьяной же разговаривать на эту тему, да ещё в таком затрапезном виде, я не рискнул. Но зато Акимыч в этом смысле оказался очень полезным собеседником. Во-первых, он почти сходу предложил две кандидатуры, свою троюродную племянницу Антонину и Владимира, сына покойного друга. Во-вторых, посоветовал для первоначальной уборки в давно не прибираемом доме нанять Аннушку с Глашей. Особенно Глашу, она же всё равно всё это с помощью магии делает, так что ей не в тягость, а к свадьбе лишние деньги лишними не будут. Он даже предложил самолично провести переговоры, увидев, что я замешкался. А в-третьих… в-третьих, обещал втолковать Семёну, с кого надо брать деньги, а с кого и не очень. Ну, и прислать его, конечно, тоже пообещал.

Часа через полтора прибыл Семён. Мы с Леркой взяли деньги, документы и уже после обеда, предварительно осмотрев дом изнутри, стали обладателями столь необычной недвижимости. Правильнее будет сказать, что юридически дом принадлежал мне, а Лерка… ну, она просто прописана, что ли, как-то так, короче. Она, конечно же, такой постановке вопроса не обрадовалась, но благоразумно промолчала, даже тогда, когда нам вручали ключи, слова не сказала. Как так и надо.

По возвращению в гостиницу выяснилось, что Антонина нас уже ждёт, да и Владимир должен вот-вот подойти.

Антонина оказалась темноволосой женщиной лет двадцати пяти — двадцати семи. У нас в таком возрасте женщинами обычно никого не называют, но здесь другой мир, другой уклад жизни, значительно меньше косметики, да и фитнесцентров тоже нет. Так что всё-таки женщина. Кроме того, её семейное положение на наш язык просто так и не перевести. Она была замужем и имела сына семи лет, но её муж полтора года назад ушёл с рудознатской артелью и не вернулся. У нас бы непременно сказали, что он семью бросил. Вот только не вернулся не он один, никто из той артели не вернулся. Тут так бывает. Не часто, но бывает. Сгинули. Поскольку в их возвращение уже никто не верил, то после трёх лет отсутствия их всех признают погибшими.