Марина Эльденберт - Парящая для дракона. Обрести крылья [litres]

Судя по тому, как сияли глаза Танни, шоу зарядило ее не меньше, чем меня, а может быть, даже больше. Я хотела спросить ее о том, как она себя чувствовала – сыграв одну-единственную роль, потому что я собиралась поступить так же. Я не хотела продолжать выступать, мне гораздо больше понравилось писать сценарии и принимать участие в консультациях актеров, постановщика, создателей спецэффектов. Хотя, судя по тому, как зрители встретили шоу – нас не отпускали минут пятнадцать, у нас все получилось.

У нас больше чем получилось.

Потому что мне уже обрывали телефон, но дотянуться до него я физически не могла. Едва попрощалась с четой Гранхарсен, в гримерную вбежали остальные участники шоу. Минут двадцать мы обнимались, делились впечатлениями, и я наконец-то выпила веоланского! После чего голова закружилась еще сильнее, а тело стало еще легче.

Потом наша команда разбежалась, и в гримерную вошли Даргел, Торн, Мелори, Рин, Сэфл, мама и папа.

Откуда Торн взял такой букет цветов, который едва пролез в дверь, оставалось только догадываться, но я даже поднять его не смогла – мне обхвата рук не хватило. Впрочем, с цветами были все, а для зрительских даже пришлось открывать отдельную комнату.

– Как себя чувствует моя жена? – поинтересовался Торн, притягивая меня к себе.

Я посмотрела на букет, который занял весь диван.

– Безумно счастливой.

Все засмеялись.

– Нет, правда. Я представляла, что все должно получиться круто, но… даже не представляла, что это будет так!

Море оваций. Сияющие глаза зрителей. Ревущий от восторга зал.

– Это только начало. – Торн усмехнулся. – Мне уже сообщили…

Я приподняла бровь.

– Ты не отвечаешь на звонки, поэтому приходится пробираться к тебе всеми возможными способами, в том числе и через моего секретаря. Судя по тому, как и кто с тобой жаждет заключить контракты после «Парящей», тебе скоро понадобится свой.

У меня не осталось слов. Хорошо, что меня кинулись поздравлять Дар и Мелори, а после Рин с Сэфлом. Потом они вышли, Торн тоже – он что-то собирался сказать Сэфлу, и мы остались втроем. Я, мама и папа.

– Поздравляю, дочка. – Отец протянул мне букет.

– Спасибо!

Между нами установились ровные, спокойные отношения, далекие от семейной близости, но достаточные для вежливого общения. Мы иногда созванивались, обменивались новостями. Я знала, что отец вернулся к практике и у него все хорошо, я даже через него узнала, что Ингрид снова вышла замуж в Аронгаре.

– Я хочу попросить прощения. – Отец посмотрел мне в глаза.

– Юргарн, сейчас это ну очень в тему, – хмыкнула мама.

Он обернулся.

С мамой у них так и не получилось ни разговора, ни чего бы то ни было еще. Они терпели друг друга на днях рождения и семейных встречах, а на моей свадьбе едва ли перекинулись парой слов. Я долгое время считала, что они должны разобраться сами, но сейчас только покачала головой.

– Пап, мне казалось, мы закрыли этот вопрос. Ты был под внушением и…

– Не за это. Точнее, не только за это. – Он нахмурился, посмотрел на меня, потом снова на маму. – И не только у тебя. Меня не было рядом, когда я был вам нужен. Мне не хватило смелости это сразу признать, а сейчас… боюсь, что сейчас уже слишком поздно. Тем не менее я прошу у вас прощения. Лаура, Оррис. Вы были и останетесь самыми дорогими моими женщинами, и мне жаль, что моя слабость стала причиной всего, что случилось.

В эту минуту я вспомнила Бена и наш последний разговор.

– Никогда не поздно, папа, – сказала я. – Потому что все мы здесь сейчас, и все мы можем обнять друг друга. Если захотим. Лично я хочу.

Я шагнула к нему и обняла, поймав немного растерянный взгляд мамы. Кажется, она такого не ожидала. Особенно того, что отец обнимет меня и мы так замрем на мгновение.

– Эй, мы собираемся пить кофе и праздновать успех Лали. Мам, пап, вы с нами? – В гримерную заглянул Даргел. – Ого. Чему я помешал?

– Собственно, ничему, – немного смущенно ответил отец, отстраняясь. – Да, я, разумеется, с вами.

– Я собиралась…

– А мама тоже с вами, – сказала я, – потому что она тоже хочет отпраздновать мой успех.

Мама возмущенно раздула ноздри, но возражать не стала. Зато, как только отец и брат вышли, накинулась на меня:

– Лаура!

– Что – Лаура? Вам давно пора поговорить.

– Мы уже все сказали друг другу!

– Все – это значит «Привет, Юргарн», и «Нет, я не хочу с тобой разговаривать»?! – Я перебила все ее возражения, кивнув на дверь. – Поговори с ним всего один раз. И я от тебя отстану. Но поговори нормально. Хорошо?

Мама снова возмущенно прищурилась, но тут к нам заглянул Торн.

– Лаура?

– Да. Уже едем. – Я поцеловала маму в щеку. – Завтра созвонимся, хорошо?

– Хорошо, – пробурчала она и вышла.

Торн усмехнулся.

– Все не оставляешь попыток?

– Им действительно стоит нормально поговорить. По своему опыту могу сказать, что я бы не наделала кучи ошибок, если бы мы сразу нормально поговорили.

– По своему опыту могу сказать, что, когда один хочет говорить, а другой нет, ничего не получится, но мы отвлеклись. Дома нас ждут два карапуза, а еще с тобой хочет кое-кто поговорить.

– Кое-кто – это кто?

– Кое-кто – это Арден.

– Я с ним говорить не хочу.

Торн хмыкнул и увлек меня за собой из гримерной.

– Ладно, помимо шуток, Лаура. Ты действительно на него злишься?

– Конечно! Он пропустил мою премьеру.

Мы вместе вышли под вспышки камер, но интервью я сегодня давать не планировала: завтра на это была отведена половина дня, поэтому сейчас мы просто прошли от дверей Хайрмарг-Арены до флайса, который стремительно унес нас и сопровождающие флайсы мергхандаров на аэромагистраль.

Глядя на удаляющиеся огни ледяного кристалла (именно его напоминала новая достопримечательность Ферверна), я положила голову Торну на плечо.

– Устала?

– Нет. Наоборот, я горы могу двигать. Просто мне нравится сидеть с тобой так.

– А мне нравится, что тебе это нравится. – Он коснулся пальцами моего подбородка, и, когда я повернулась к нему, – губами моих губ. Не знаю, чем бы закончился этот поцелуй, мигом отозвавшийся во всем теле тысячами ледяных драконьих искр, если бы нам не позвонил Арден.

Точнее, он позвонил Торну.

– Привет! – Таким счастливым я видела его, пожалуй, только когда они с Эллегрин объявили о помолвке. – Как все прошло?

– Лаура была великолепна, а вот актер, который исполнял мою роль…

– Не твою, – хмыкнула я. – Политкорректности ради все имена были изменены.

Не только имена, но и эпоха. Мы перенесли действие во времена древности Севера, и отбор туда отлично вписался. Справедливости ради надо отметить, что историки забросали бы нас тухлыми литтоновыми ягодками и что несмотря на историческую канву сама история по духу получилась все равно ближе к современности.