Кирико Кири - Песнь надежды. Том 4

Будто меня это как-то волновало.

Я не считаю, что это действительно повредит миссии. Даже если я дал о себе слишком громко знать, во-первых, это всё ещё успеется забыться. Во-вторых, вряд ли кто-то заподозрит конкретно меня. Даже из-за того, что здесь я спасал девушку, а там кто-то исчезнет. Они и без этого могли подумать на меня, как могут и вовсе не вспомнить — здесь главное не оставить улик и свидетелей.

Единственное последствие, которое могло бы мне всё испортить — брат Руфуса Хант. Несмотря на то, что он мне казался адекватным, познакомившись ближе с его семьёй, которая считала своего сынка просто милым ребёнком, я был просто уверен, что он так же теперь будет его защищать. Но то ли ему запретили ко мне подходить, то ли он сам понимал, что лучше не разжигать эту тему дальше, Хант ко мне не приближался, путь и бросал злобные взгляд

И ведь забавно: мстить за то, что вскрыли их преступления. По сути, они ничем не отличались от мафии, которая нарушает закон. Просто официальные преступные синдикаты, если так уж подумать.

В коридорах академии только случившееся и обсуждали. Обсуждали во всех подробностях, вплоть до того, как Руфус обмочился, получив по морде. Я не уточнял, что когда ты бьёшь сначала в солнечное сплетение, а потом в горло, человек может настолько охренеть, что перестанет контролировать мочевой пузырь. Уёбок получил то, что заслуживал — слухи об обоссавшейся псине.

Некоторые рассказывали, что сами видели, как я набил морду придурку, кто-то рассказывал, что им поведала об этом девушка, которую я вытащил. Ко мне даже мышь подходила. С её слов, девушки только и говорят о произошедшем, в первую очередь обсуждая меня.

— Вы популярны, — сказала она с толикой гордости в голосе.

— Ужас, — пробормотал я.

— Но ведь хорошо быть популярным.

— Чем же?

— Эм… вы всем нравитесь?

— Был бы от этого толк.

Но, как я и говорил, вскоре это начало забываться. Учёба делала своё дело, и люди вместо обсуждения того, как Руфус обоссался, переключились на обсуждение предстоящих экзаменов, к которым все готовились всё усиленнее и усиленнее. И ждали их не из-за желания показать свои знания — следом за ними должен был идти бал, который считался одним из важнейших мероприятий, после которого, если верить слухам, в койке редко лежало по одному человеку.

Высшее общество во всей красе…

Я тоже ждал экзамена. Но не из-за того бала — примерно в этих числах должна была начаться наша миссия по похищению девушки.

Я даже поднялся несколько раз на крышу, чтобы окинуть взглядом место, с которым придётся работать. Поднялся, естественно, ночью, чтобы понять, насколько будет хороша видимость. По идее, Диор должен был подгадать день с метелью. А это значило, что будет мало того ночь, так ещё и ужасная видимость.

Отсюда до ближайшего дома было расстояние около сотни метров. Не так уж и много. Другое дело, что закрепить трос здесь было негде. А значит, придётся всё же воспользоваться дрелью и креплениями, чтобы закрепить трос.

В принципе…

Я огляделся.

В принципе, пойдёт. Даже сейчас было плохо видно что-либо. Я мог спокойно стоять и не бояться, что мою голову, торчащую из-за парапета, кто-то увидит. Чего говорить про снегопад, когда видимость вообще снизится до десятка метров.

— Пойдёт… — пробормотал я, оглядываясь.

Уже позже я осторожно перетащил на крышу административного корпуса все вещи, что могли потребоваться мне. Проверил все замки, их сложность и необходимость отмычек, после чего

внимательно проследил за стражей, примерно прикидывая их график и время, когда один сменяет другого. В любом случае, это было необходимо, а делать, кроме как с мышью греть кровать, было нечего.

К тому же, время шло, моё обучение продолжалось и неутомимо приближался момент, когда мы начнём.

Единственный момент, который мне не давал покоя — Суцьиси.

Это был идеальный вариант вытащить и её тоже отсюда. Других таких уже не будет. Но если пропажу одной девушки ещё смогут как-то утрясти, то вот если пропадёт Суцьиси или, как её ещё звали, Амелия, поднимется страшный ор. Всё же она дочь рода Рин, а у тех слишком много связей, чтобы просто так оставить это.

Да и как на это отреагирует Диор. Ясно, что правду не скажешь, но объяснить, зачем я притащил ещё и её, надо будет.

— Решу по ходу дела… — пробормотал я, оглядывая ночной город.

Да, решу, когда всё будет готово. Стоит её утаскивать, не стоит…

— Сегодня, — шепнула мышка, глядя на меня большими глазами сквозь свои круглые очки.

Она догнала меня в коридоре после занятий, когда я отправлялся на дополнительные по музыке, и, скромно подёргав за рукав, сказала всего одно слово. То самое, что ждал всё это время. Ждал и, честно говоря, боялся услышать.

— Спасибо, Фиалина, — кивнул я, улыбнувшись девушке, и в этот момент всё внутри скрутило. Моё сердце замерло, после чего гулко забилось, отдаваясь неприятной тревогой в живот.

Похищаем сегодня.

Наконец-то…

Чёрт…

С одной стороны, я хотел этого, ждал, когда мы начнём, будто это было развлекательным мероприятием. Но с другой — волновался, как это и бывало перед каждой миссией. Два противоположных, казалось бы, чувства удивительным образом умещались во мне. Мы действительно по-своему конченные: то, что других отпугнёт, нас заставляло испытывать прилив адреналина и желания то ли доказать что-то себе, то ли окунуться в эти события.

Как бы то ни было…

Сегодня.

Всё заранее было обговорено. От времени до места. Все вещи были уже на своих местах и лишь ждали своего часа. Давно уже пора было, хотя, глядя на безмятежные дни, становилось немного грустно от того, что в скором времени придётся со всем этим распрощаться. Ничего не значащие разговоры, уроки, совместные занятия…

На улице действительно собирались тучи. Белые, низкие, тяжёлые, оно заволокли собой абсолютно весь небосвод. Солнца не было и в помине, так что ночью можно было надеяться на безлунье — всё будет за тучами.

Честно говоря, остаток дня мне было очень тяжело сосредоточиться. Мысли то и дело возвращались к тому, что предстояло сделать. И крутились они вокруг простой вещи — получится или нет? Успех или провал?

Тяжелее всего было делать вид, будто ничего не происходит. Никакая музыка мне в голову совсем не лезла, если честно. Я едва слушал, что играю, хотя и пытался внимательно за всем следить, притворяясь, будто мне интересно. Наше дело будет ночью, сейчас же я обычный студент академии и нельзя было себя выдать волнением.

Да, пришлось очень постараться. Общаться с другими людьми, делать свои обычные дела, заниматься, отвечать, не показывая, как же внутри всё крутит от волнения. И только оказавшись у себя в комнате, я смог вздохнуть с облегчением. С облегчением в плане того, что можно было просто свалиться на кровать, глядеть в потолок и предаваться тревожным мыслям насчёт предстоящей ночи.