Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

Это не торгашество бушуков, это тоже часть кодекса. Стараться оборачивать себе на пользу даже проигрыш.

– Как вовремя ты сделал эту оговорку, – усмехнулся Бельзедор. – А то я уже начал сомневаться в гохерримах, а оно вот что. Кодекс.

– Бельзедор, это моя сестра, не зли меня.

И на тридцать второй неделе, когда роды приблизились уже вплотную, Эсветаллила отыскала Кефринекса. Тот вновь сидел у Священного Дуба, но сегодня один, без обычного окружения. Даже преданный трикстерат гулял в этот день где-то еще со своей свирелью.

– О чем ты хотела поговорить? – спросил бог.

– Обсудим наше будущее, – сказала Эсветаллила. – Я согласна оставить ребенка тебе, но у меня будут три условия.

– Три условия. Какие же?

– Я буду свободно навещать свое дитя. В любое время. Приходить сюда, когда мне вздумается, говорить с ним.

– Законное требование. Полагаю, ты желаешь учить его пути гохеррима.

– Безусловно.

– На это я тоже согласен. Каково последнее условие?

– Еще два. Это было первое. Второе – моя безопасность. Ты дашь клятву, что впредь не причинишь мне вреда.

– Это очень развяжет тебе руки, – проронил Кефринекс. – Ты просишь о многом.

– Я не хочу приходить сюда и знать, что ты можешь в любой момент меня убить.

– Хорошо. Я не причиню тебе вреда у себя дома.

Эсветаллила улыбнулась. Как демон, она оценила эту оговорку. Но требовать большего не стала, потому что иначе он точно не согласится на третье условие.

– Я хочу иметь право на свободную охоту на любых животных, смертных, бессмертных или хтонических чудовищ, находящихся под твоим покровительством.

– Нет, – ответил Кефринекс без раздумий. – Этого ты не получишь и за все сокровища мира. А за одно такое предложение я могу растянуть тебя между сосен прямо сейчас.

Эсветаллила и не рассчитывала, что он на такое согласится. Она нарочно замахнулась на кусок покрупнее, чтобы обеспечить пространство для маневра.

– Какой ты несговорчивый, – покачала головой она. – Как же мы будем растить нашего сына?

– Сына?.. – нахмурил густые брови Кефринекс. – Все-таки сын?..

Эсветаллила кивнула и чуть заметно улыбнулась. Она почти видела, как мягчеет сердце Кефринекса, как охватывает его радость, которая не сможет не повлиять на его решение.

Специально приберегала это для подходящего момента.

– Только ради мира между нами я снижу свое требование, – сказала она. – Что если я получу право на те души, которых ты и сам ненавидишь? Поджигателей лесов. Браконьеров. Мучителей животных. Тех, кто ставит сети, перегораживая полностью реки. Охотящихся с капканами, взрывчаткой, ядами. Отравителей земли и воды. Отдай мне души губителей природы – и мы оба окажемся в выигрыше.

– Капканы и ловушки – не настолько тяжкий проступок, хотя и противны мне, – сказал Кефринекс. – Их использование часто бывает допустимым.

Эсветаллила довольно улыбнулась. Он возразил только против одного пункта – а значит, его не отвращает предложение полностью.

– Хорошо, оставим капканы, – сказала она. – Пусть взамен будут чудовища… не все, а только те, что тебе неугодны. Слишком крупные и агрессивные, губящие все вокруг себя. Некоторые из них станут мне достойными противниками.

– Те, что достойны быть противниками демолорду, мне неподвластны, – возразил Кефринекс.

– Тем более. Ты согласен? Я получу охотничью лицензию?

– Ты заставляешь меня ходить по очень тонкому слою мха над трясиной, – отвел взгляд Кефринекс. – Я должен поразмыслить.

Эсветаллила поняла, что победила. Семя упало на добрую почву. Кефринекс слишком любит свою живность, свои растения, но при этом он, как и все боги, не хочет сам пачкать руки.

Светлые миры часто передают наказание грешников в руки демонов. Таким путем они решают сразу две проблемы: создают исправительно-карательную систему, не ударив при этом пальцем о палец – и подкармливают тех, кто в противном случае нападал бы на всех без разбора. В итоге в выигрыше остаются все… кроме грешников, конечно.

– Разумеется, это право будет и у моего сына, – дополнила демоница.

– Ему это не будет нужно, – нахмурился Кефринекс.

– Кто знает, как повернется жизнь.

– Не требуй слишком многого.

Эсветаллила молча склонила голову, поняв, что здесь отец ее будущего сына на компромисс не пойдет. Лучше ограничиться тем, что сумела выторговать… пока что.

Они обговорили детали. Кефринексу не хотелось признаваться, но ее третье условие ему втайне пришлось по душе. Эсветаллила в любом случае останется демоном и останется гохерримом, она в любом случае продолжит охотиться, а если ее прикончить – демолордом просто станет кто-то другой. Возможно, гораздо худший.

Так пусть уж она лучше охотится на тех, кого он ненавидит почти так же, как самих демонов… если не еще сильнее.

Конечно, он не собирался давать ей полный карт-бланш и тщательно установил границы дозволенного. Но Эсветаллила все равно осталась очень довольна. Ей открылось множество новых охотничих угодий – пусть и придется охотиться очень выборочно.

Но так в чем-то даже интереснее. Возможно, теперь она почаще будет выбираться из Паргорона.

– Мы договорились, – подытожила Эсветаллила, когда обсуждение закончилось. – Я останусь здесь, пока не рожу, а после этого покину Сальван – и все обиды будут забыты. Можешь сразу подыскивать кормилицу, поскольку я не собираюсь подниматься к вам по несколько раз на дню. И малютки-гохерримы очень прожорливы.

– Ты можешь оставаться здесь, пока ребенок не перестанет нуждаться в матери.

– Тебе, конечно, было бы это приятно. Но я Ключница Паргорона, и у меня есть обязанности.

Оставшиеся три недели Кефринекс и Эсветаллила провели почти друзьями. Им удалось прийти к решению, устроившему обоих, и оба испытывали облегчение, что ситуация разрешилась. Эсветаллила пообещала, что не расскажет в Паргороне о случившемся… ну разве что брату, и по большому секрету. Позор Кефринекса не станет достоянием общественности и не сделается козырем в руках демолордов.

Это обещание она дала в качестве жеста доброй воли. Решила продемонстрировать, что тоже может чем-то поступиться, что и Кефринекс кое-что выиграет от их сотрудничества.

Ну а потом настал день родов. В Сальване подобное случается крайне редко, и повитух здесь практически нет.

Небожители, знаете ли, не размножаются обычными путями. Большинство их – светлые духи, пусть и облекшиеся в плоть. Ими становятся праведники, или же они отделяются от богов, являются их материализовавшимися мыслями, продолжениями воли.

Но богу плодородия никакая повитуха не требовалась. Кефринекс желал сам принять свое дитя. У него было их уже множество, он прожил много тысяч лет и не раз одарял женщин своим вниманием. В иных мирах и сейчас живут полубоги, рожденные от него. За всеми он присматривал, судьбой всех интересовался.