Д Штольц - Небожители Севера

Успокаивая себя, что он сам, в общем-то, чудовище и подобных ему теперь нет смысла бояться, Уильям подошел к кромке реки и оглянулся вокруг. А когда удостоверился, что опасностей нет, то разделся. Река в это месте была глубока, а уровень воды быстро поднялся выше груди. Вода холодила и, стараясь как можно скорее закончить, Уильям окунулся, смыл грязь с волос. Все-таки какими бы спокойными не казались равнины, что-то в них Уильяму не нравилось. Они казались словно неживыми, не желающими, чтобы посторонние топтали их землю своими ногами.

Внезапно что-то коснулось его щиколотки. Уильям вздрогнул. Рыба? Нет, касания продолжились, вот нечто провело по бедру быстрым движением, потом по спине, и так со всех сторон. Холодная хватка страха сдавила горло и грудь. Он уже приготовился кинуться к берегу, но тут из воды показалась голова с черными волосами, затем немигающие голубые глаза Вериатель.

— О Ямес, Вериатель! — схватился за сердце Уильям и шумно выдохнул, успокоившись. — Ты меня едва в могилу не загнала!

Нижняя половина лица девушки осталась в воде, и та заливалась в ноздри и приоткрытый рот. Уилл протянул руки, чтобы обнять свою любимую демоницу, но вдруг девушка разогнулась и, обойдя мужчину, резко толкнула его в спину, по направлению к берегу.

— Что такое? Я же не умылся до конца… Погоди, Вериателюшка, — воспротивился Уильям.

В ответ на это Кельпи лишь усилила толчки, да так, что вампир едва не рухнул в воду с головой, споткнувшись о что-то. Препятствие, о которое запнулся вампир, зашевелилось. Кто-то или что-то продолжало касаться ног, живота и спины молодого вампира. Побледнев, Уильям уже сам побежал из воды, а Вериатель, высоко вскидывая ноги, стала пихать его еще сильнее, постанывая и рыча.

Выбравшись на берег, Уильям оглянулся. Чуть рябая от сильного ветра поверхность воды вдруг взволновалась. Что-то шевелилось под гладью реки, словно множество змей скользили друг по другу, сплетясь в клубок. И так по всей длине реки, куда только доставал взор. Река ожила. Где-то там слева, в десяти васо от вампира, показалась из воды какая-то то ли спина, то ли что-то еще, гладкое и черное, округлой формы. В то же мгновение это что-то скрылось в водной пучине, а черная река вновь стала безмолвна, успокоилась.

Уильям спешно оделся и, обернувшись, чтобы поблагодарить демоницу, обнаружил, что той и след простыл. С грязной одеждой в руках молодой Старейшина быстрым шагом, едва ли не бегом направился к лагерю, бледный и взлохмаченный, со стекающей с волос водой. На месте ночлега оживленный народ то штопал какие-то вещи, то чистил лошадей от грязи. Кто готовился ко сну, а кто оживленно переговаривался меж собой. Слуги разливали из котла остатки варева тем, кто хотел добавки, чтобы позже пойти и перемыть всю посуду в реке.

Сэр Рэй, увидев Уильяма, весело направился к нему, сытый и довольный.

— Ну и как водичка? — бодро спросил рыцарь. — Ноги можно ополоснуть?

— Не надо там купаться, сэр Рэй, — испуганно ответил Уильям, вспоминая увиденное.

Мимо них прошли двое воинов, неся вещи, которые надобно было почистить в воде. Солдаты направлялись в сторону реки.

— Стойте, погодите! — воскликнул Уильям, обращаясь к переговаривающимся между собой конникам. — Не ходите на берег, пожалуйста!

— Почему?

Филипп встал с лежаки, подошел к молодому Старейшине и внимательно осмотрел его. Грязная и нестиранная одежда лежала в руках у вампира, а вид его, беспокойный и бледный, внушил тревогу окружившим Уильяма воинам. Даже Леонардо, ласково мурлыкающий с Эметтой, подскочил на ноги, вслушиваясь.

— Что ты там видел? — резко спросил Филипп.

— Не знаю, господин… Что-то коснулось моего тела, а потом появилась она… Ну вы поняли кто. Она выгнала меня из воды и, пока мы шли к берегу, всё огрызалась и шипела. Река словно ожила и зашевелилась, или в ней что-то задвигалось, либо большое, либо множество мелких… На мгновение что-то мелькнуло, но я не успел разглядеть, это было похоже на спину или руку. Что-то черное и гладкое.

Филипп побледнел и закричал.

— Сворачивайте лагерь, уезжаем! — Потом уже тише добавил, но также резко, обращаясь к сэру Рэю: — Кто-нибудь ходил к реке?

— Да, господин. Аурит и мой оруженосец, Винсент. Они вдвоем пошли плащи от грязи почистить.

Схватившись за меч, граф посмотрел на рыцаря, который тоже потянулся к ножнам, и рявкнул.

— За мной не ходить никому! А ты, — глянул он на Уильяма, — вот ты как раз иди. Сворачивайте лагерь, я сказал! Всем держаться вместе, выставьте охрану с оружием наготове.

— Но, господин, как вы одни, — сделал шаг в сторону Филиппа рыцарь.

— Я вам что приказал, сэр Рэй? Пойдете за мной — лишитесь головы! Лично отрублю за неповиновение.

Граф развернулся и быстрым шагом направился к холму, что отделял лагерь от реки. А за ним побежал Уильям, неуклюже держа меч в руках. Народ в лагере, встревоженный и перепуганный, спешно засобирался. Коней готовили к отбытию, седлая, а слуги закинули грязную посуду в мешки и принялись сворачивать походные пожитки.

Старейшины завернули за холм, откуда до реки оставалось каких-то пятьдесят васо.

— Если что-нибудь вылезет, то бей без раздумий, — предупредил Филипп, осторожно оглядываясь по сторонам.

— Вы знаете, что это было в реке?

— Догадываюсь, — мрачно ответил граф.

Ноги провалились в жижу — пологие берега речки заболотились из-за долгих дождей. Вокруг было ни души. Ни Аурита, ни Винсента вампиры не увидели. Тихая водная гладь, рябая от ветра, была спокойна и ничего не предвещало беды. Филипп помялся на месте, обнажил меч и медленно, осторожно переступая в грязи, пошел куда-то в сторону.

Последовав за ним, Уильям пригляделся и заметил что-то блестящее, васо в тридцати. Вода доходила уже до щиколоток, ноги вязли. Не было слышно ни звука, словно равнины сами обратились в слух, выжидая. Филипп поднял блестящую фибулу с изображением ворона — аксессуар плаща сэра Рэя, который должен был почистить Винсент. Васо в десяти от фибулы, чуть утопленный в реке, виднелся из воды и сам плащ.

Филипп развернулся и пошел обратно, постоянно оглядываясь. Старейшины выбрались из реки и стали взбираться на холм.

— Они мертвы? — дрожащим голосом спросил Уильям, понимая, что задал глупый вопрос и уже знает на него однозначный ответ.

— Да, — кивнул Филипп.

— А кто это был, господин?

Граф резко развернулся, всмотрелся куда-то, затем схватив Уильяма за плечо, и тот тоже обернулся. Река, живая, опять зашевелилась. Из нее показались гладкие спины десятков, сотен тел, что, сплетенные меж собой, копошились. Уильям побледнел, вспомнив, что это касалось и его в воде. И если бы не Вериатель…

— Это все одно существо. Его зовут Ехидной, и, судя по всему, это очень и очень старая тварь, вон до каких размеров вымахала, — тихо сказал граф, показывая острием меча на живую реку. — Хитрая, древняя и осторожная. Даже я не услышал ее.