Д Штольц - Преемственность

— Так они существуют? Те, о ком говорил Бруно.

— Да, если еще не вымерли. Сам Ярл Барден Тихий сталкивался с ними, когда был молод, и исследовал старые горы Фесзота.

— И чем они отличаются от обычных вервульфов?

— Не знаю, — развел руками Филипп фон де Тастемара. — То весьма мутная история, после которой Ярл, будучи еще обычным вампиром, получил жуткие шрамы на всю жизнь.

— А много еще таких высших существ? И почему их зовут высшими? Из-за кровавых обрядов?

— Не знаю, Уильям… Еще раз повторяю. — Сжав губы, Белый ворон почесал нахмуренную переносицу. — То были темные времена, горы вырастали из пустошей за считанные дни, а в этом вареве, котле магии и демонов, кто только не рождался на свет. Наш род Старейшин был очень… нетерпим к созданиям иного происхождения, поэтому много кто бежал на юг либо скрывается сейчас среди людей, или же, как Старшие волки, ушли в Фесзот.

— Получается, что Севером правят вампиры?

— Громко сказано… Имеют достаточную власть, чтобы не пускать на Север кого попало, скажем так.

Оба Старейшин вздохнули одновременно, погрузившись в думы о былых временах, когда Север населяли невообразимые создания, удел которых сейчас — лишь существовать в глуши.

За окном посерело, дождь перестал тарабанить в окно, и омытый многодневным ливнем Брасо-Дэнто пробуждался ото сна. Послышался звук рога, оповещавшего о прибытии гостей.

Внизу же, на первых этажах, уже сновали слуги и везде царила суета. На кухне растопили открытую плиту и готовили еду для гостей, которые еще не добрались до крепости. Вскоре запахи жареного мяса разнеслись по всему замку Брасо-Дэнто.

— Вот и наши гости прибыли. — Граф вслушался в протяжное пение рога и поднялся с кушетки. — Можешь книги так оставить. Не думаю, что в Вардах тебе часто приходилось видеть королевских послов.

Филипп достал из ящика стола золотую брошь, внушительное кольцо-печатку с изображением ворона, надел фамильные украшения, и вампиры покинули кабинет. Простой люд, а также капитан стражи Онакс, помощник графа по финансам Брогмот, старый Него и новый Управитель Базил, под глазами которого были большие круги от недосыпа и тяжелой службы, уже стояли в большом и длинном холле, облаченные в парадные костюмы.

Йева, наспех одетая, в красивом зеленом платье с небольшим вырезом по бокам, заплела свои бронзовые косы, украсила их золотыми лентами и обручем из благородного металла, выполненном в виде переплетенных лоз. Она едва не столкнулась нос к носу с выходящими из кабинета отцом и Уильямом.

— Где Леонард?

— Спит, отец… В обнимку с Эметтой. Перепил.

— Что за безответственность, — раздраженно проворчал Филипп и быстрым шагом стал спускаться по лестнице. Йева и Уильям следовали за ним.

Железную решетку замка подняли, и во внутренний двор замка въехал большой отряд всадников. Впереди — несколько человек охраны, за ними — посол, верхом на белоснежном жеребце с черной попоной, украшенной витиеватыми узорами. Чуть поодаль от посла, на более неприметном коне, ехал его личный помощник.

Следом держались два облаченных в доспехи рыцаря. Туники поверх их брони покрылись грязью, и очень сложно было различить гербы, если бы не пара оруженосцев со знаменами — черный фон с несколькими пересекающимися кругами принадлежал высокому и грузному рыцарю. Красный бык на сине-белом фоне украшал знамя худощавого латника среднего роста.

В середине процессии располагались писарь и прочий служивый люд, а замыкали отряд трое верховых из охраны. Отряд остановился. Подбежали слуги графа, помогая путникам спешиться, а после увели уставших и грязных лошадей в конюшни. Гости же, облепленные грязью, немытые и дурно пахнущие, устало поднялись по каменным ступеням в главный холл.

Впереди всех шел посол, облаченный в роскошный белый плащ, отороченный мехом волка и украшенный золотыми пластинами. Хотя сейчас все это великолепие и скрывалось под слоем грязи, а плащ приобрел скорее цвет лошадиного навоза, чем снега, но дороговизна наряда и блеск золота пробивались даже сквозь последствия долгого и тяжелого пути в не сезон.

Посол, будучи человеком полным, чуть старше средних лет, с короткими темными волосами, слегка крупным носом, пухлыми губами и следами от какой-то болезни на лице держался чинно и благородно. Он цеплялся зоркими серыми глазами, за каждый предмет окружения, за каждого человека и внимательно изучал, подмечая мелкие детали. Благодаря этой привычке посол производил впечатление очень опасного человека. Однако легкая и приятная улыбка, выработанная годами, немного смягчала этот образ.

Весь отряд посла, наконец, подтянулся и стоял теперь в холле, озираясь. В нос Уильяму ударил крепкий запах вонючих мужчин, да такой силы, что он чуть отошел на пару шагов назад, едва не наткнувшись на служанок. Не сдержавшись, вампир чуть сморщил нос. Это, конечно, были не запахи оборотней, но видимо прибывшие гости давно не мылись и, возможно, даже не удосуживались в дороге снимать с себя штаны и облегчались прямо на ходу.

Посол его Величества, величественным взором окинул освещенный факелами холл и собравшихся перед ним людей. Его встретил граф, который стоял впереди всех, скрестив руки за спиной. Впопыхах хозяин замка не успел заколоть волосы и они, седые, но не потерявшие от прожитых лет густоты, лежали на его плечах, обрамляя достаточно красивое и гордое лицо с проницательными и спокойными синими глазами.

За Филиппом позади стояла Йева, а уже за ней расположились помощники Филиппа и прислуга, среди которой возвышался на целую голову Уильям. Слуги трепетно смотрели на высокого господина, который был гостем их хозяина. Люди очень хорошо помнили тот день, когда раненого Уильяма внесли в замок — тогда об этом судачили пару недель, но никто с тех пор так и не увидел этого странного человека. Только стражники пару раз шептали другим слугам, что этот самый гость несколько раз выходил в город. А сейчас он стоял среди людей, как ни в чем не бывало.

Особенно обращали внимание на Уильяма молоденькие служанки, для которых красивый и статный мужчина стал куда интереснее толстого королевского посла. Барышни перешептывались между собой, тихонько показывая на вампира пальцами.

Вперед посла вышел тощий, но весьма богато одетый молодой человек, лет так семнадцати, и громким высокомерным голосом, еще не отточенным до изящества, возвестил.

— Посол его Величества, Ханри Еордон Обуртальский, барон Ожеротта.

— Приветствую вас, уважаемый Ханри Еордон Обуртальский, — громко приветствовал посла Филипп.

Королевский посланник ласково улыбнулся, как умеют улыбаться опытные и очень богатые торговцы своим выгодным партнерам, и протянул руку, обильно украшенную кольцами. Одно из его самых крупных колец на левом безымянном пальце — печатка — было выполнено из белого золота, а в середине кольца сияло темным металлом роскошное дерево. Все кольца были начищены и блестели в свете факелов — видимо посол надел их перед въездом в город.