Д Штольц - Преемственность

— И я рад видеть вас и ваш великолепный Брасо-Дэнто, уважаемый граф. — Ханри ответил крепким рукопожатием и затем развернулся в сторону сопровождавшего его отряда. — А это мои достопочтенные спутники! Это барон Даймон Голдрик, рыцарь его Величества. — Грузный рыцарь кивнул. — Это сэр Виджлин Вордерлвуд, рыцарь его Величества. — Худой мужчина отвесил красивый поклон.

С чуть меньшим почтением в голосе Ханри назвал своих нетитулованных помощников.

— Это писарь, Лоутрин Милос Шорлот, а это мой личный помощник, Сулмас, младший сын барона Гевотского.

Филипп кивнул, поприветствовав всех спутников посла, которые, уставшие, но гордые, стояли за спиной Ханри и осматривались.

— Рад знакомству! Хочу представить вам мою дочь, Йеву фон де Тастемара. — С этими словами граф указал ладонью на стоявшую позади себя девушку. Йева присела в легком реверансе.

Обмен любезностями подошел к концу, и народ стал расходиться, чтобы накрыть на столы гостям и растопить бани во дворе. Раскрасневшиеся служанки, которые стайкой окружили серьезного Уильяма, с нескрываемой досадой разбежались. Оставшись практически один среди немногочисленных зевак, рыбак решил вернуться в кабинет, чтобы прибрать за собой книги и не мешать слугам.

Он обошел переговаривающихся между собой графа и посла по широкой дуге и уже направился было к лестнице, но тут Ханри, сразу приметивший высокого молодого человека в костюме с символикой Тастемара в толпе прислуги, обратился громко к Филиппу.

— Уважаемый граф, насколько я знаю, у вас еще есть сын.

— Есть, — кивнул Филипп и кинул быстрый взгляд в сторону лестницы в надежде, что Леонард уже собрался и вот-вот покажется здесь, чтобы не опозорить отца.

Ханри по-своему растрактовал этот взгляд и с улыбкой ответил.

— Так почему вы не представляете мне своего сына? Природа щедро наградила его и ростом, и статью, так что я вашего сына сразу заприметил. Тем более, уж очень он похож на вас лицом. — Посол ожидающе посмотрел в сторону замершего Уильяма.

Граф как-то растерянно повернулся в направлении, куда указал посол, и увидел Уильяма. Йева и помощники Филиппа переглянулись меж собой, а оставшаяся прислуга зашептала, показывая пальцем.

— Ах вот вы о ком… — чуть обескураженно произнес Филипп и подозвал к себе Уильяма. — Это сын моего товарища, Уильям фон де Аверин.

Смущенный и чуть бледный Уильям подошел и поклонился, поприветствовав посла и стоявшую позади его свиту.

— Тогда прошу прощения. Хотя, признаюсь, мои глаза редко обманывают меня, но видимо вышивка в виде воронов заставила ошибиться.

Уильям же хотел побыстрее скрыться с глаз, чтобы разрядить обстановку. В это время по лестнице спешно спустился Леонард, наряженный в зеленую тунику с цепочками, поверх которой надел кожаный дублет без рукавов. На ногах были плотные облегающие штаны из кожи. На глаз Лео надел самую красивую из повязок, золотистую с символикой воронов.

— А вот мой сын, Леонард фон де Тастемара, — выдохнул Филипп.

Лео помпезно поклонился и красиво улыбнулся. Ханри странным взглядом посмотрел сначала на одеревеневшего Уильяма, который неуклюже сделал пару шагов назад в попытке ретироваться, потом на Леонардо, который, не выдержав надлежащего по этикету расстояния, почти вплотную подошел к послу. Ханри, как он сам считал, очень редко ошибался, потому посол пришел к выводу, что природа сыграла злую шутку и наградила внебрачного сына графа, которого тот скрыл под чужой родовой фамилией, всем тем, чего недодала его родному сыну, который совсем не походил на отца.

— Рад знакомству. — Ханри сделал пару шагов назад, чтобы макушкой Лео не задел его, и бросил быстрый взгляд через плечо Леонарда на спешно удаляющегося Уильяма.

— Вы очень устали с дороги, — сказал граф. — Рекомендую расположиться в приготовленных комнатах, посетить бани, чтобы ваше тело отдохнуло от долгой дороги, а затем перейти в зал, где уже накрывают столы.

— Премного благодарен, нам льстит ваше радушие.

Спустя некоторое время Уильям вспомнил про просьбу графа забрать походный костюм и поднялся с кушетки. Он спустился на третий этаж, перепрыгивая ступени через одну. Неловкая вышла ситуация в холле, конечно. Посол перепутал его с Леонардо, обманувшись вышивкой. Рыбак постучал в пятую дверь справа. Дверь открыла миловидная барышня с огромной черной косой, крутыми бедрами и большой грудью, которая рвалась из выреза платья. Увидев Уильяма, она густо покраснела — краска залила ее лицо, шею и грудь.

— Здравствуйте, господин. Вы за дорожным костюмом?

— Да, будьте добры, если он уже готов.

Развернувшись в сторону кого-то стоящего за дверью, девица тихонько сказала.

— Матушка, тот господин, который гость нашего хозяина, за нарядом пришел.

Полная женщина в чепчике показалась из-за двери, почтительно поклонилась, глядя на высокого мужчину скорее со страхом, чем с восторгом, в отличие от дочери. Она передала Уильяму костюм, и тот, поблагодарив женщин, удалился.

Его обострившийся слух уловил учащенные вздохи молодой портнихи и ее обращение к матери сразу же после того, как закрылась дверь.

— Матушка, а он ведь действительно похож на хозяина. Панкрат сказал, что это, скорее всего, его внебрачный сын… Представляешь, матушка!

— Тебе какая разница, кто он, Асинья? Не забивай свою и так дурную голову тем, что тебя не касается! — грубо одернула мать распаленную девушку.

Побледневший Уильям дошел до кабинета на ватных ногах и спрятался там, усевшись на самую дальнюю кушетку и обложившись книгами по врачеванию. Он сожалел о том, что доставил столько хлопот графу одним своим присутствием, да еще породил столько слухов о себе.

Пытаясь как-то отделаться от тревожных мыслей, он ушел с головой в изучение медицинской литературы. Хотя бы одна зацепка, хоть что-то же должно быть в отношении зимней Аспеи! Если суд пройдет хорошо, а в этом Уильям почему-то был уверен, ведь ему покровительствовал столь могущественный и благородный граф, то Уильям бросит все свои силы на то, чтобы отплатить Филиппу за его щедрость и постарается помочь матери.

— Ох, хорошоооо, — проревел басом, словно медведь, барон Даймон Голдрик. Он вышел из бани, красный и мокрый, закутанный в длинное полотнище.

Он прошел по крытому переходу, соединяющему баню и замок, в сопровождении своих спутников — рыцарем Вирджином Вордерлвудом и двумя оруженосцами — в выделенные покои. Сняв полотнище и швырнув его на пол, он грузно завалился на кровать. Его огромное пузо заколыхалось, а тщедушный и юный оруженосец, Вильрик из Ксефурта, поднял за господином полотенце и стал доставать из принесенных слугами сум чистые вещи.