Д Штольц - Преемственность

Вериатель свирепо фыркнула, сорвала с него остатки рубахи и потянулась уже было к штанам, но тот остановил ее.

— Нет-нет, давай-ка я тут сам. Мне в них еще в деревню нужно вернуться, а то не поймут… Хотя и так не поймут, но штаны пусть будут целы.

Он приподнялся, стащил с себя штаны и неловко обнял девушку за талию, а та жадно впилась в его губы. Чувство времени потерялось, и Уиллу казалось, что он проваливается в дивный сон. Свежий пронизывающий ветер вернул ему чувство реальности. Уилл обнял дремлющую рядом девушку, которой, казалось, ветер и холод были совсем нипочем. Он погладил ее по мокрым волосам, по лицу, и она улыбнулась сквозь сон. Они так и лежали, обнявшись, пока Уилл совсем не закоченел. Тогда он позвал кельпи, и та с загадочной улыбкой на губах лениво встала, чуть покачиваясь.

Уилл натянул мокрые штаны, и стало ещё холоднее. После поискал взглядом свою обувь, но, похоже, старые сандалии были безнадежно утеряны в глубинах озера. Послышалось пение сверчков, и только тогда он понял, что сейчас далеко не полдень.

— Как такое возможно? — удивленный юноша вскочил и завертел головой по сторонам. — Только что был день, а теперь вдруг ночь!

И действительно, на лес и озеро опускалась ночь, а в небе появились первые едва различимые звезды. Вериатель довольно рассмеялась и качнула бёдрами, надевая своё платьице. Сандалии на ногах были все перемазаны тиной, и Уилл грустно посмотрел на загубленные плоды своей работы. Девушка поняла, на что он глядит, подпрыгнула, ударилась ногами о землю. И в тот же миг сандалии стали чистыми и новыми.

— Ты настоящая волшебница, Кельпи, — промолвил Уилл, поеживаясь от ветра. — Может быть, ты и мне вещи каким-нибудь чудом восстановишь?

Вериатель грустно покачала головой, и через секунду на ее месте уже стояла темно-мышастая лошадь, которая грациозно водила головой.

— Да, пора бы вернуться, я уже весь продрог, если честно. Спасибо тебе за сегодняшний день, Вериатель! Я его точно никогда не забуду, — Уилл улыбнулся, несмотря на то, что сильно замерз.

Он взобрался на спину лошади, мир снова смазался и через мгновение Уилл уже слезал с кобылы около своего пустого короба. Вериатель радостно похлопала в ладоши, и из реки стала выпрыгивать рыба, прямо в корзину.

— Спасибо, Вериатель. До завтра! — Уилл подошел к девушке и, краснея, неловко поцеловал ее. После чего развернулся, надел на плечи короб полный рыбы и пошел в деревню. Но чем дальше он отходил от девушки, смотревшей ему вслед, тем сильнее он чувствовал усталость — каждый шаг давался все тяжелее и тяжелее.

Матушка при виде исцарапанного и грязного, как болотного черта, Уилла испугалась и взмолилась богу Ямесу. Малик же поперхнулся ухой и зашёлся кашлем, а когда перестал, принялся таращиться на младшего брата. Уилл, пошатываясь из стороны в сторону, опустил тяжелый короб на пол и поздоровался с матушкой. Только по ее глазам он понял, что забыл искупаться. А ещё он очень странно себя чувствовал: он валился с ног от усталости, глаза закрывались, руки тряслись.

— Уилл, сынок, что случилось? — кинулась к сыну Нанетта.

Бабушка и дедушка уже умерли несколько лет назад, так что теперь в доме жили лишь трое: Малик, Уилл и Нанетта.

— Просто упал в реку, матушка, — сказал, покачиваясь, Уилл. Мир вокруг завращался с дикой скоростью и, чтобы не упасть, ему пришлось опереться о стул.

— В горных реках нет такой тины и грязи, сын мой! — не поверила такому очевидному вранью Нанетта. — Кто тебя так исцарапал, ты весь истекаешь кровью! Как ты умудрился так разбить губы?

Уильям посмотрел на грудь и заметил, что он действительно весь изодран ногтями. Сейчас тело горело от боли, но почему раньше он не обращал на это внимание?

— По камням проволокло, матушка. Я очень устал. Сегодня ужинать не буду, посплю немного.

Шатающейся походкой юноша прошел мимо перепуганного Малика, который к его удивлению молчал, но с ужасом взирал на пропахшего тиной брата. Уилл же добрался до своей лежанки и едва коснулся головой подушки, как в тот же миг забылся крепким сном. Уилл провел в объятьях кельпи полдня, а не несколько минут, как он считал. Демоница околдовала его своей магией, заставив не замечать течение времени. Неудивительно, что вконец измученный и обессилевший парень сразу же рухнул спать.

Матушка, переживая за сына, тотчас побежала к вождю Кадину. Тот деловито вошел в дом, внимательно осмотрел исцарапанного, покрытого тиной, илом и кровью юношу. Каждую минуту, пока он находился подле спящего, его губы тихонько читали молитву Ямесу. А после приказал привести служителя храма.

Ворчливого старика, привыкшего ложится спать с пением мацурок, растолкали и привели к Уиллу. Служитель, едва завидев спящего, завопил «демоны» и стал громко начитывать молитвы Ямесу, но и они не помогли юноше проснуться, словно сон его был колдовским. Пока старик начитывал молитвы, матушка потянулась к коробу Уилла, чтобы достать оттуда рыбу. Когда она заглянула внутрь, то воскликнула от удивления. Малик соскочил с лежанки и подбежал к матери, а там обступили корзину и вождь со служителем. Оказалось, что весь улов состоит из форели, причем рыбы были как на подбор, длинною с локоть взрослого мужчины. Считалось большой удачей, если удастся выловить хотя бы одну такую рыбу, а тут целый короб!

— Колдовство, демоны! — вновь воскликнул служитель и со злобой посмотрел на мирно спящего парня. — Он, поди, с демонами связался! Говорю тебе, женщина, что сын твой проклят! Вот почему он перестал носить подаяния в храм нашему богу!

На вопли старика прибежала соседка Ахва, с выпученными от любопытства глазами. Увидев, что происходит в доме Нанетты, она запричитала, заохала и помчалась за мужем и детьми. Те пришли, осуждающе покачали головами и рассказали об Уилле остальным соседям.

Новость быстро облетела деревню, и вскоре каждый её житель побывал в доме матушки Нанетты и каждый успел попричитать по поводу юноши. Кто-то уверял, что Уилл связался с суккубом, кто-то требовал сжечь юношу на костре посреди деревни, ну а одна сердобольная старая женщина предположила, что на Уильяма просто напали вурдалаки. Уж очень не хотелось этой старухе верить в то, что такой красивый и вежливый парень замешан в чем-то нечистом.

Наконец, неспокойная ночь закончилась. Утром матушка и брат Уилла стали будить Уилла, но все их попытки оказались тщетны — юноша спал мертвым сном и не реагировал ни на что.

Он проснулся лишь ближе к полудню. Уилл открыл глаза, привстал и охнул от боли. Складывалось ощущение, словно его очень долго били — руки и ноги не слушались, поясница не разгибалась, а в бедра отдавало стреляющей болью, спина горела. Юноша коснулся покрытых тиной волос, перепачканного грязью лица, посмотрел на свои набитые илом штаны, которые едва держались на худых бедрах.