Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

Трапезная оказалась огромным залом. Своды уносятся высоко ввысь и переходят в плавные арки, на которых, нахохлившись, сидят каменные скульптуры различных диковинных летающих зверей. Окна круглые, как иллюминаторы корабля, стёкла в них разных цветов, и предвестники приближающегося утра окрашивают их в тёплые тона.

Вампиры накрыли огромный стол и, с беспокойством смотрят, на пробивающийся из окон свет.

— Вы нам больше не нужны, — махнула рукой Альмина. Вампиры, кланяясь, скаля в улыбках узкие клыки, спешат уйти в подвал.

— Сейчас улягутся в свои гробы и до следующего вечера спать будут, — с пренебрежением говорит девушка.

— Они что, в гробах спят? — я в удивлении округляю я глаза.

— А где ж, по-твоему, вампиры почивать изволят. В гробах, именно … в гробах спят, родимые.

— Уф, теперь хоть поесть спокойно можно будет, — вздохнул Витя.

— Я тоже в их обществе не в своей тарелке себя чувствую, — поддержала его Альмина.

— А кто днём замок охраняет? — удивляюсь я. — Все сейчас забьются в свои норы, не летучие обезьяны, верно?

— Зря ты говоришь о них с таким предубеждением. Знаешь, как они камни метко бросают, ни один человек так не сможет. Впрочем, стены защищены магией, сквозь неё сложно пробраться … хотя можно, — потемнела лицом девушка. — С каждым днём сила магии слабеет, а я не смогу её обновить, это умеет лишь моя мать, а её сейчас нет. Нам действительно следует торопиться, иначе скоро ворвутся в замок бесчисленные толпы бандитов, авантюристов и просто мародёров. Как бы мне хотелось, чтоб вернулись те времена, когда вокруг замка располагался город с нормальными людьми, в замке не было нечисти, чтобы к нам в гости прилетала подружка мамы, ведьма с гнилого болота, она мне часто такие интересные штучки дарила. А к папе герои приезжали, так весело было. Чтоб домовёнок вернулся и вообще, так плохо без друзей.

— Мы твои друзья, — ласково положила руку на её плечо Катя.

— Спасибо. Как это здорово! — расчувствовалась Альмина.

Совсем рассвело, становится и вовсе тихо, все ночные разбрелись по укромным убежищам, лишь летучие обезьянки что-то тараторят. Ночь прошла без сна, глаза слипаются, мне даже становится смешно, скоро перейдём на ночной образ жизни.

Витя допивает морс и клюёт носом, у Кати глаза осоловевшие, словно у подвыпившей птички, Юра кладёт голову на локти и уже сопит, один лишь Игнат пытается держаться, но и у него глаза становятся как у варёного рака.

Альмина с усмешкой качает головой:

— Идём немедленно, — передразнила она Катю.

Катя виновато улыбается, сражаясь со сном.

— Вот, что, милые мои, изображаем бодрость, встаём, и послушно идём спать. Днём раньше, днём позже, — вздыхает Альмина. — Вам необходимо хорошо выспаться. Считаю впору, — она на миг задумывается, — до следующего утра отоспаться.

— Ну, нет, — возмущается Игнат, — часик и всё.

— Как миленькие будете спать, я сооружу лёгкое колдовство, зато потом несколько дней бодрствовать будете, — заверяет она.

— Впрочем, я не против, устал так, что перед глазами обезьяны скачут. Или действительно, скачут? Ага, точно обезьяны, воровать конфеты залезли, — почему-то обрадовался Игнат.

— Дай им что-нибудь сладенького, — сладко зевает Катя.

Вновь закрутила призрачная винтовая лестница, друзья невольно ахнули от восторга, Альмина царственно предлагает нам улечься прямо на полу, на мягкой шкуре, что мы успешно делаем, как подкошенные рухнули в густой мех и мгновенно засыпаем.

Словно щёлкнул включатель, открываю глаза. Понять не могу, а спали мы или нет?

Но по необычной бодрости в теле, понимаю, спали, только сон пронёсся в одно мгновенье, даже и не снилось ничего. Рядом копошатся друзья, просыпаясь, Витя садится и с усердием трёт глаза, Игнат приподнимается на локтях, пинает Юру, тот в ответ его, я Игната, Катя с высокомерием смотрит на нас:

— Расшалились, как дети, — затем замечает Альмину, что возится у открытого красного шкафа. — Ты обезьянам конфеты дала?

— Дала и всё равно сегодня ночью воровать залезли, — отрывается от своих дел Альмина.

— Это они ещё не привыкли, — с убеждением говорит Витя.

— Будем надеяться. Вставайте, лежебоки, день и ночь проспали, пора собираться в дорогу.

Я, вот, волшебные вещи подобрала, сейчас раздам.

— Действительно волшебные? — ещё не совсем верит Игнат.

— Волшебные, — обыденным тоном повторяет Альмина. — Затем в оружейную комнату зайдём, выберем, что-нибудь из режущего и колющего. Кирилл, — подзывает меня, — я тебе лыковую верёвочку дам.

— А как же ты говорила, что она принадлежит лишь тебе и взять её не смогу? — удивляюсь я.

— А мы сейчас повяжем её на твоей руке, что-нибудь прикажу и после того как исполнишь мой приказ, она перейдёт тебе по праву. Заодно и друзья твои повеселятся.

— Шутишь?

— Какие тут шутки, вытягивай руку, — требует она.

— А это не больно? — пытаюсь шутить я, но в душе струхнул конкретно.

— Боишься? — с насмешкой вперила на меня угольно чёрный взгляд.

— Вот ещё! — смело протягиваю руку.

— Что бы такое придумать? — повязывая на моей руке верёвочку, задумывается Альмина.

Верёвочка затягивается и мне кажется, что мою кожу обхватывает мягкие лапки неведомого зверька, даже волоски на пальчиках чувствую и … словно в жар бросило.

Словно сквозь вату слышу.

— Ты, это, подруга, поаккуратнее с Кирой, — это тревожится Катя.

— Конечно соблазнов много, — звучит искренний голос Альмины, — но не буду пользоваться беспечностью доверчивого мальчика.

От звуков её голоса я задрожал, ловлю каждое слово, хочется весь мир бросить к маленьким ногам, весь трепещу и горю желанием.

Рядом хохотнул Игнат:

— Кирюха, смотри, из штанов не выпрыгни.

— Ты ничего плохого не сделаешь? — пискнул Витя.

— Может, развяжешь верёвку, пока не поздно? — словно издалека звучит голос Юры.

— Это он сделать не в силах, — шевельнулись губы у Альмины и меня, словно пронзило током, желание, что-то для неё сделать становится невыносимым.

— Приказывай! — взмолился я.

— Что ж, — вздыхает девушка, — принеси мне воды.

Какое счастье! Я сейчас принесу ей воды! Она утолит жажду! Не в этом ли смысл всёй моей жизни! Бросаюсь к графину с водой, поспешно наливаю в стакан, едва не расплескав всю воду, и невероятно счастливый несусь к ней.

— Спасибо, — берёт у меня стакан с водой и вздыхает и … словно пелена спадает с глаз, цепкие лапки неведомого зверька отпускают мою руку, с удивлением осматриваюсь.

Игнат хохочет, хватаясь за живот, посмеиваются и Витя с Юрой, лишь Катя выглядит сердитой.

— Теперь верёвочка твоя. Прежде, чем совершить волшебство, хорошенько подумай, — Альмина строго глянула мне в глаза.