Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

— Ты кто такой, чудовище? — она с прищуром смотрит и вдруг мне кажется, что её красивое лицо искажается, проступают черты лошади, затем — оскал львицы и — вновь женское лицо. Такое ощущение, что женщина имеет сразу несколько обличий и какое предпочтительнее, зависит от обстановки.

— Кирилл, — хлопнул глазами я.

— Как ты сюда попал, в Долину Мёртвых, живой? И зачем мой мёд крадёшь?

— Из-звените, я сейчас положу на место. Но ведь там его так много!

— Стой, не надо никуда бежать … Кирилл. Первый раз сталкиваюсь с тем, что воруют жертвоприношения, предназначенные мне, и при этом так мило краснеют. Случаем, это не из-за тебя моя подруга башню разносит?

— Из-за меня, — опускаю взгляд и носком ноги ковыряю землю.

— И как ты сюда попал? — на миг на её лице проступают лошадиные черты.

— За другом приходил, — буркнул я.

— За его душой? — поняла женщина.

— Угу.

— И … как успехи? — вкрадчиво спрашивает она, не сводя с меня пристального взгляда.

— Забрал, в кувшин посадил, — потупился от её взгляда я.

— А Цербер … что? — в удивлении округляет она глаза.

— Да он хороший … добрый такой … пёсик.

— Добрый?!

— Угу.

— Цербер?!

— Ну да. Мы с ним подружились.

— С Цербером? — она отступает на шаг, крылатое существо за её спиной злобно зашипело, когда она случайно наступила ему на ногу. — Но ведь ты не герой, обычный ребёнок! — не удержавшись, выкрикивает она.

— Я не ребёнок, в шестой класс уже перешёл, — хмурюсь я.

Вероятно, этим её совсем добиваю, из левого плеча у неё появляется голова лошади, а из правого — львицы и все эти головы таращат на меня глаза. Собаки с горящими глазами взвыли, в воздух взмывают крылатые демоны, но никто на меня не бросается, хотя от страха я вжимаю голову в плечи и жмурю глаза. Но вот, женщина успокаивается и вся её свора, вновь у неё одно лицо — женское и взгляд удивлённо-печальный.

— А вас как звать? — пискнул я, не зная зачем.

— О! — застонала она. — Ты не знаешь, с кем говоришь? Но это верх бестактности!

— Простите, тётя, — я вновь ковыряю землю носком ноги.

— Тётя?! Я богиня!!! — громыхнула она всеми, вновь появившимися, тремя головами.

От страха я едва не роняю кувшин с мёдом, но богиня быстро успокаивается и неожиданно начинает смеяться:

— Тётя! — от смеха у неё выступают слёзы. — Какая непосредственность! Вот что мальчик, я Геката, дочь титана Перса. Сам Зевс дал мне в удел власть над судьбой земли и моря, а Посейдон — великую силу!

— Здорово! — искренне говорю я.

— Что здорово? — с иронией спрашивает она.

— Ну, что вы … Геката, — я усиленно копаюсь в своих мозгах, пытаясь вспомнить всё, что читал о ней в мифах.

— Здорово … как обыденно. Вероятно, сейчас уже иной век, люди забыли нас, а нам на смену пришли другие боги, — взгрустнула богиня.

— Что вы, я где-то читал о вас! — спешу успокоить её я.

— О-о-о! Это выше моих сил! Иди отсюда … мальчик!

Я переминаюсь с ноги на ногу.

— Что топчешься! — рыкнула на меня Геката.

— Мёд … простите … можно с собой взять?

В следующую секунду я уже несусь прочь, а меня сопровождает яростный рёв свиты Гекаты. Как заяц петляю в развалинах, едва не разбиваю лоб об античную колонну.

Затем подпрыгиваю, лихорадочно машу одной рукой, другая занята, держит кувшин с мёдом, пытаюсь взлететь, но меня заносит в сторону. Падаю, вспоминаю кожистые крылья, которые я видел у демона из свиты Гекаты и, спина словно раздаётся как у жука.

С оглушительным треском распрямляются крылья, с лёгкостью взмахиваю и стремительно уношусь в тёмное небо.

Методично взмахиваю крыльями. Какое блаженство, лечу как ночная бабочка, величаво и спокойно, а к груди бережно прижимаю кувшин с мёдом. Где-то внизу вижу Хрюха, который суетливо мельтешит прозрачными крылышками и цепко держит за руки Катю и Эмиру. По его лихорадочным зигзагам понятно, он ищет меня. Планирую сверху, едва их не сбиваю, зависаю рядом, лениво взмахивая большими крыльями, и довольно смеюсь произведённым эффектом.

— Кирилл! — вскричали все. — Ты где был?

— У Медузы-Горгоны в гостях побывал, затем к богине Гекате забрёл на огонёк … вот … целый кувшин с мёдом подарила.

— А ты делаешь несомненные успехи, какими крыльями обзавёлся, — с одобрением поджимает губы Хрюх.

— А, пустое, у демона одного подсмотрел, — я грохнул кожистыми крыльями, легко делаю разворот, хватаю свободной рукой Катю, мысленно представляю мягкий ремешок и он мгновенно переплетает наши ладони.

Летим над Долиной Смерти, а внизу, что-то есть, передвигаются чёрные тени, изредка вспыхивают красные огоньки, иногда доносится злобное рычание и горестные вопли. Жутко в этом мире! Увеличиваю скорость, стараюсь быстрее подлететь к скалам.

Большой Хрюх, жужжа прозрачными крылышками, уверенно догоняет меня:

— А может, попробуем с Хароном договориться, — указывает взглядом на причалившую лодку. — Так не хочется через страну живых камней идти, платформы уже той нет.

— У тебя есть, что дать ему за проезд? — с иронией глянул я на него.

— Нет … но может, по старой памяти?

— Не прокатит, — уверенно говорю я. — Заворачивай к скалам.

Уже на подлёте к ним я начинаю понимать, что волшебные силы начинают исчезать, крылья слабеют, ремешок вокруг наших ладоней истончается.

— Приземляемся, волшебные силы исчезают! — кричу я.

— Я это давно понял, — доносится исчезающий голос Большого Хрюха. Он, по спирали опускается вниз, одна пара его крыльев исчезла.

Едва не убились. На высоте трёх метров крылья испаряются как роса с куста.

Падаем, кувыркнулись, встаём, потирая ушибленные места.

— Жесткая посадка, — с облегчением смеётся Эмира.

— Да уж, подруга, — Катя растирает ладошкой мышцы на руке, — ещё чуть-чуть и рука оторвалась.

— Кувшин с мёдом цел! — внезапно выкрикивают все.

— Вот он, — отрываю его от груди.

Нас окружает мрак и великая скорбь, а в наших душах светло и радостно, мы лопаем мёд.

— А ведь дикий мёд, — с видом знатока шмыгнул носом Хрюх.

— Как узнал? — скашивает на него взгляд Катя.

— Вкусный очень!

— Да уж, после всех этих хлебных крошек, эта еда кажется пищей богов, — Эмира с наслаждением облизывает свою руку, которую использует вместо ложки.

— А нам и без хлебных крошек так кажется, — чуть ли не мурлычет Катя.

Некоторое время наслаждаемся покоем и душистым мёдом, но в Долине Мёртвых нельзя долго находиться на одном месте. В самый последний момент мы понимаем, что нас окружают зловещие тени.

— Пахнет живой кровью, — проносится тихий шёпот и в нашу сторону вытягиваются костлявые руки.

В ужасе вскакиваем, кувшин падает, остатки янтарной жидкости разливаются по каменистой земле и неожиданно делают вокруг нас круг. Костлявые руки дёрнулись назад, слышится злобный шёпот. На миг из темноты вынырнуло уродливое старушечье лицо, перекошенное в лютой злобе и, исчезает в темноте. Тени вокруг нас закружились, но круг прорвать не могут.