Крис Кельм - Отвергнутые Боги Годвигула. Книга 3

— Похоже, не мне одному плескаться за бортом.

— Распустил их Шарк, совсем мышей не ловит, — пробурчал Лири. — Но ничего, скоро все станет, как и прежде, как надо.

— Не боишься, что рано или поздно они снова взбунтуются?

— Я еще ни разу не встречал команды, которая не хотела бы избавиться от своего капитана. А что дальше? А дальше они провозглашают нового вожака, и все повторяется. И это в лучшем случае, потому что в худшем, если капитан начинает потакать своей команде, это всякий раз плохо заканчивается. Для всех.

— Я учту это на тот случай, если когда-нибудь стану капитаном.

— Ты, капитаном?! Ха, не смеши меня! — загоготал Лири.

— Так я и не претендую.

— И не надо… Ладно, что-то разболтались мы с тобой не по делу. Нужно спускаться, скоро начнется веселье…

Пока мы спускались по тропе, произошли кое-какие перемены. Во-первых, заметно стемнело. Во-вторых, команда «Госпожи удачи» вернулась на корабль. И да, нас уже ждали: Рав привел с собой четырех человек из числа бывших рабов. Мы встретили их позади склада, рядом с которым стояло интересующее нас судно. Что интересно, Фарна с ними не было, хотя он и обещал помочь. В чем же тогда должна была заключаться его помощь?

— Справимся вшестером? — засомневался я. Команда Шарка была более чем в два раза больше нашей, и, как бойцы, пираты уступали разве что оркам, да и то не всегда.

— Мои люди спаивали их весь день, — усмехнулся Рав. — Они с трудом добрались до корабля, а теперь, наверняка, спят без задних ног. Нужно будет лишь снять вахтенных.

Да, прежних вахтенных сменили трое новых. Эти тоже были в изрядном подпитии, но хотя бы держались на ногах. Убрать их с палубы не представлялось особой проблемой, но…

— Никого не убивать! — заявил Лири. — По крайней мере, пока я об этом не скажу.

Что ж, на этот случай у меня имелось кое-что. Поэтому именно я вызвался на задание.

— Я не против, видел тебя в деле, — кивнул капитан. — Но помни: если они поднимут шум, нам из порта не уйти.

— Не поднимут, — заверил я его и направился к причалу.

— Как закончишь, спусти сходню, — прошипел мне в след Лири.

Пиратам в Лудуле ничто не угрожало, орки относились к ним снисходительно, и, если те сами не нарывались на неприятности, опасаться им было нечего. Поэтому и вели они себя крайне беспечно. Однако хотя бы минимальные меры предосторожности все же предпринимали. Например, на ночь, после того как вернулась команда, убрали сходню, соединявшую корабль с причалом. Да и вахтенные бдели, разбавляя скуку вином. Один расположился на корме, другой — на носу а третий у грот-мачты, под колоколом, именуемым среди моряков рындой. Именно он представлял собой наибольшую опасность, так как мог подать сигнал тревоги, способный привлечь внимание курсировавших по порту патрулей. Но как раз он вел себя беспечнее остальных — клевал носом под мачтой, даже не пытаясь бороться со сном.

Задача виделась мне предельно понятной и несложной. Перво-наперво нужно было попасть на палубу. Самым очевидным было спуститься в воду и забраться на корабль по якорной цепи. Но мне не хотелось намокнуть, поэтому я избрал иной способ. Дождавшись, пока мимо пройдет патруль, а вахтенные отвернутся в противоположную сторону, я оторвался от стены склада, стремительно пересек отделявшее меня от пристани расстояние, оттолкнулся от края и прыгнул. Метра два — не такое уж большое расстояние, но при этом приходилось прыгать еще и вверх, чтобы добраться до планширя. Получилось. Пальцы вцепились в деревянный брус, вовремя выставленные ноги смягчили удар о борт. Потом оставалось только подтянуться, перебраться через фальшборт и почти бесшумно опуститься на палубу.

Никто ничего не заметил.

Немного понаблюдав за вахтенными, я пришел к выводу, что убирать в первую очередь того, кто сидел под мачтой было бы неразумно, так как его освещал стоявший рядом фонарь, отчего моряк был виден как с юта, так и с бака. Поэтому я решил сперва разобраться с двумя другими, достал жезл Паралича и тихо переместился на корму. Воспользовавшись моментом, когда вахтенный отвернется в сторону моря, я поднялся по лестнице на полуют, подкрался к ничего не подозревавшему моряку сзади, когда он в очередной раз приложился к бутылке, даровал ему возможность утолить жажду и лишь потом ткнул жезлом в шею. Атака ничего не подозревавшего противника жезлом Паралича гарантировала стопроцентный результат — ноги вахтенного подкосились, я одновременно подхватил его тело и выскользнувшую из руки бутыль и аккуратно уложил обоих на палубу. Так как полуют находился на возвышенности, увидеть лежачего пирата ни с центральной палубы, ни с только слегка приподнятого бака было невозможно. Чтобы избежать случайностей, я связал спящему вахтенному руки за спиной его же пояском, а рот заткнул платком, который тот носил на голове.

Один готов.

Вторым в мир сновидений отправился вахтенный с бака. Похоже, он перебрал с вином и теперь опорожнял желудок в море, навалившись на планширь. Я не хотел, чтобы он испачкал меня рвотной массой, поэтому терпеливо, хотя и не без чувства брезгливости дождался, когда он закончит процедуру и вытрет рот, и только после этого вырубил при помощи жезла.

Оставался последний вахтенный. Он так сладко спал и так громко храпел, что, наверное, разбудить его не смогли бы даже орочьи барабаны, грохочущие под самым ухом. Но я не стал рисковать, ткнул его жезлом, отчего он дернулся и повалился вперед — даже не знаю, как он удерживался в таком положении до сих пор.

Вот и все.

Теперь на верхней палубе находились лишь три парализованных и обездвиженных тела. Остальные матросы по привычке располагались в трюме и, судя по царившей тишине, уже видели десятый сон. Оставалось только спустить с борта сходню и встречать подкрепление.

Первым на палубу поднялся Лири. Я заметил, как он тут же изменился, будто на глазах превратился из презренной сухопутной крысы в бывалого морского волка. Как будто после прикосновения подошвами к доскам палубы он почерпнул часть силы самого корабля. А еще он почувствовал приближение момента расплаты и прямым ходом рванул к трюму. Глаза его метали молнии, в левой руке он держал фонарь, недавно стоявший под грот-мачтой, в правой сжимал саблю. Его настрой не обещал ничего хорошего предавшим его людям.

Неужели он просил никого не убивать только ради того, чтобы сделать это самому?

Все остальные последовали за ним.

Теперь, когда события происходили в глубинах корабля, не было необходимости сохранять тишину, поэтому Лири орал во всю глотку:

— Ну что, крысы, поговорим по душам? Выходите, папочка вернулся! Ну, где вы?! Обещаю, тот, кто выйдет первым, умрет легко.