Юлия Ефимова - Игра на эшафоте

— Не будет, — Боб плюнул на землю и глянул на усыпанное звёздами небо. Он со всеми говорил без церемоний. — Думаю, пора.

Два дня назад Боб прибыл в ставку Дайруса и изложил план Краска, заключавшийся в том, чтобы впустить в город часть войска через неохраняемые северные ворота и взять его изнутри, без долгой осады, затем открыть Железные ворота, пока остальные отряды отвлекают защитников города с юга. Идея неплохая, но слишком уж походила на ловушку. Именно поэтому, как подозревал Георг, Дайрус приказал ему взять пятьсот человек из числа своих людей и людей Ривенхедов и выполнить этот план. Георг не стал уклоняться — это был самый быстрый способ попасть в город. Эйвард с Николем пытались протестовать — Дайрус напомнил о предательстве их предка и заявил, что даёт им шанс искупить его вину. Николь вспыхнул — Эйварду пришлось его утихомиривать, отчего Дайрус упёрся ещё сильнее. Сам Дайрус собирался перед рассветом заняться южными Золотыми воротами, чтобы стянуть к ним побольше горожан, после чего планировал ехать на восток к Железным воротам и ждать их открытия. Западные Бронзовые ворота защищало от нападения течение Истры, мост через которую сожгли по приказу Айвариха.

Чтобы дозорные со стен не увидели, куда они направляются, отряду Георга пришлось проскакать на юг, перейти Истру по мосту ниже по течению, потом проехать на север до места, где Истру можно было перейти вброд, после чего Боб привёл их на кладбище дожидаться темноты.

— Эй, куда ты нас потащил? — возмущённо спросил Николь, когда Боб повёл их по лесу не к Вратам Покоя, а дальше вокруг городской стены.

— Как договорено, — коротко ответил Боб. — К северным воротам.

— Вон они! — махнул Николь.

— Не, — Боб мотнул головой. — Не эти. Нам треба пятые ворота.

— Что за чушь? — фыркнул Николь. — Нет никаких пятых ворот.

— Нонче нема, раньше были.

— Раньше?

— При Валамире.

— Так это когда было!

— Северная стена не менялась. Ворота там. — Лица Боба Георг в темноте не видел, его голос казался уверенным: — От них вела дорога в Страну Ледяного Тумана, по ней нонче никто не ездит. Ещё Ярвис их заделал.

— Но стену часто перестраивали, — резонно возразил Георг. Он не меньше Николя удивился планам Боба.

— Не с того боку. Оттель некому нападать, — отрезал Боб. — Даже охраны нема.

У Георга возникли вопросы, но он решил, что Краск не идиот. Если это шанс, надо им воспользоваться, если ловушка… Это всё равно самый быстрый способ попасть в город.

— Эта забава надолго, — бросил Захар.

— Как ты можешь быть так спокоен? — Самайя стояла у лагерного шатра на левом берегу Истры, прислушиваясь к звукам нарастающей битвы и держа окровавленное полотенце. Шатёр служил лазаретом для больных и раненых — она как раз закончила перевязывать одного из тех, кого подстрелили стрелой во время ночной вылазки.

— Я столько повидал, Мая, что мне почти не о чем радеть. Если Дайрус сразит Айвариха, нам толку будет мало.

— Кому — нам? — Самайя проследила, как хромой солдат равнодушно грузит на тачку ампутированные после ранений руки и ноги, выброшенные из шатра армейскими лекарями. Их прикопают в какой-нибудь яме.

— Простым людям. Таким как ты да я, да вон они, — Захар мотнул головой в сторону шатра, откуда слышались стоны, доносился неприятный запах гниения и крови. — Короли приходят и уходят, но что меняется в нашем житье-бытье? Райгард, Айварих, Дайрус, в сущности, звенья одной цепи.

— Зачем так говорить? — возмутилась Самайя. — Тебе всё равно, что Айварих расправился со многими людьми, даже с родным сыном, тебя чуть не казнил? — Захар почти не рассказывал о том, как сумел выбраться из тюрьмы.

Захар пожал плечами:

— Ежели король не умертвит врагов, они рано или поздно придут за ним, вон как те… — Захар кивнул в сторону Нортхеда.

— Зачем же ты помогаешь Дайрусу? — тихо спросила Самайя. — Зачем помогал ему три года назад, если тебе всё равно?

— Я не ему помогаю, — Захар посмотрел ей в глаза. — Я помогаю стране и народу. Гляди, до чего Айварих довёл Сканналию! В церкви раскол, погода буянит, горы ходят ходуном, трупов больше чем живых, реки выходят из берегов, и это меньше чем за год!

— Ты же сам рассказывал, что без летописца…

— Всё не так просто. Сама Истинная Летопись карает короля, поднявшего руку на летописца.

— Что? — Самайя уставилась на Захара. — Какого летописца? Ивар сам умер. Я видела.

— Я не про Ивара, — взгляд Захара завораживал. — Я про Нистора.

— Нистора? Но разве его убил Айварих? — растерянно спросила Самайя. — Убийц же казнили…

— Казнили пустоголовых душегубов! Подлинный убийца — тот, кто их послал.

— Айварих думал, что это Дайрус… Мне Рик говорил…

— Возвести напраслину на Дайруса было удобно.

— Да с чего ты взял?

— Понеже Летопись мстит Айвариху, не Дайрусу. Почему доселе никто не осмелился на такое злодеяние? Лишь по приказу короля можно проникнуть в те края. Лес охраняет Лесная Стража. Как убийцы её обошли?

— Не знаю, — Самайя пожала плечами.

— А Летопись знает, и кара настигнет убийцу. — От этих уверенных слов Самайя похолодела. Неужели книга на такое способна?

— Но зачем Айвариху это было надо?

— О том мне не ведомо. Может статься, король опасался, что старик переметнётся к сыну Райгарда. Либо Айварих просто хотел обвинить Дайруса в страшной расправе, дабы отвратить от него сторонников в Сканналии. А вдобавок есть легенда, которая гласит: пока Летопись в Нортхеде, он не падёт под натиском врага, недаром же именно накануне похода Дайруса её перенесли во дворец. Как знать, старик мог быть против переезда, и его убили. Или всё гораздо проще: король попросту жаждал убрать с пути сына его полюбовника, — цинично закончил Захар. — А старик и так вскорости бы помер.

Она слушала, затаив дыхание. Откуда он столько знает? А нельзя ли?..

— Захар, я должна поскорее попасть в город. Туда есть дорога?

— Что ты замыслила?

— Хочу найти одного человека.

— Подожди чуток, Дайрус возьмёт город и…

— А если не возьмёт? Или возьмёт нескоро? Или его убьют…

— Кого?

— Отца Рика, — Самайя боялась, что Захар высмеет её, он же смотрел на неё с жалостью и каким-то ожесточением. — Его объявили мёртвым, но мне сказали, что он жив.

— Ежели он жив, то вряд ли испустит дух до завтра.

— Захар, — настойчиво сказала Самайя. — Ты был в тюрьме, там есть только сегодня. Что будет завтра, не знает никто.

Захар посмотрел на неё с интересом.

— Когда меня арестовали, я ждала казни на эшафоте. Для меня это была вечность в аду!

— Я подсоблю тебе, а ты дай обет исполнить мою просьбу.

— Какую?

— Опосля скажу. Клянёшься?

— Если это будет в моих силах, — подумав, ответила Самайя. — И если это не причинит никому вреда.