Юлия Ефимова - Игра на эшафоте

— Я думал, Захар тебе нравится, а ты его так запросто сдал, — обратился Рик к Сильвестру.

— Вы или я, какая разница, кто бы его сдал? — пожал плечами Сильвестр. — Он служил Дайрусу, я хочу служить Айвариху. Зачем же мне молчать?

— Хочешь служить Айвариху? — удивился Рик. Самайя была поражена не меньше. Сильвестр не походил на человека, который хочет служить в принципе. — И что ты будешь делать?

— Что потребует король, если мои способности и знания придутся ко двору. Вы ведь замолвите за меня словечко, ваша милость? Мы с Димом и Маей будем служить и вам, и королю, но мы слишком маленькие люди, чтобы король обратил на нас внимание.

— Думаешь, я тебе помогу?

— Я лишь прошу вас помочь нам подыскать какую-никакую работёнку да место, где можно жить, ну а там мы справимся. Дим вот вам подсобит с ногой, Мая языки знает, читать-считать умеет, а то пока она родных-то найдёт! Ну а я, глядишь, напишу хронику вашей страны и прославлюсь на всю Сканналию. Или такую пьесу поставлю для короля, что он другие смотреть не захочет! А ежели вы всё ещё хотите знать имя матери…

— Заткнись, — велел Рик, — не смей об этом говорить!

— Велите говорить, буду говорить, велите молчать, ни слова не услышите, мой господин, — поклонился Сильвестр. — Клянусь вам, король Айварих не встречал более преданного ему человека, чем я.

— Но прибыл-то ты с Дайрусом?

— Так это и есть начало моей хроники, мой господин. Я должен был познакомиться с врагом короля, чтобы потом описать ему этого врага, чтобы описать его слабости и силу, чтобы прославить победу, разузнать планы…

Конец речи Рик слушал вполуха, ибо сознание ускользало куда-то далеко. Его знобило, порой к горлу подкатывала тошнота, тело дрожало от слабости. Голос Сильвестра, однако, успокаивал и усыплял не хуже вина или сонного настоя, даже дикая боль от раны, казалось, уменьшилась.

Рик не верил, что Монах говорит правду, но ведь именно он выдал Захара. Рик, хоть и разозлился на Монаха, в глубине души испытал облегчение. Самому объявить Захара шпионом Дайруса ему было бы нелегко — Рик радовался, что Сильвестр его опередил. Про Боба Рик вообще ничего не знал. Если бы не Сильвестр, второй шпион остался бы незамеченным. Может, к лучшему, что Монах в Нортхеде? И Мая… За прошедший день её руки слишком часто помогали ему, уменьшали боль, кормили и поили. Даже помочиться без неё он толком не мог — мужчины не жаждали оказывать такую помощь. Похоже, после всего произошедшего Мая не стесняется его наготы; её ладони держат его руку, обволакивая её теплом. Он порадовался, что не стал дожидаться людей Криса на поле боя вместе с другими ранеными: мысль о встрече с принцем вызывала зубную боль.

Ему особенно нравилось, что Мая почти не говорит, хотя иногда её молчание казалось очень красноречивым — он понимал её без слов. Правда, иногда понимал превратно. Она не так красива, как Илза, но не уродина, это точно! Огромные печальные зелёные глаза с длинными ресницами, маленький рот с нежными губками, которые словно не умели улыбаться, чуть курносый нос. Светлые короткие волосы слегка вились, едва скрывая уши, на мочках которых виднелись заросшие дырки для серёг. Одна мочка разорвана, словно кто-то с силой вырвал серьгу из уха. Рик чувствовал: Мая испытала немало боли за свою короткую жизнь. Он не хотел причинять ей ещё больше боли, и она выглядела такой потерянной! В конце концов, мало ли кто у Дайруса был в любовницах. Сильвестр втихаря поделился с Риком подробным рассказом о том, как Дайрус познакомился с Маей. Рик не винил её за то, что она осталась с ним.

— Ваша милость! — настойчивый голос Монаха вернул Рика к реальности. — Где бы нам пристроиться на ночь? Понимаю, при дворце не всякому дадут остаться, зато я могу понадобиться для опознания Боба, Дим пригодится вам, а Маю куда одну отпускать?

Рику сейчас было откровенно плевать, где остановится Сильвестр и опознает ли он Боба, но Мая с Димом помогли ему, не бросать же их теперь? Но что можно сделать?

— Мне нужны бумага и чернильница, — пробормотал Рик, пытаясь приподняться на кровати. — Я напишу…

То и другое нашлось в Маином мешке, который таскал за собой Дим. Рик с трудом выводил буквы, ставя кляксы дрожащей рукой. Закончив письмо, он протянул его Мае.

— Сейчас придёт Ларри, я попрошу его отвести тебя к королеве. Она подыщет тебе работу.

Мая испуганно смотрела на письмо, не решаясь взять его. Стоило ей вытянуть руку, Рик добавил:

— Дай слово, что будешь служить королю и королеве, а не Дайрусу. Хочешь изучить историю Райгарда Второго, я не против — прошлое никому не навредит. Поможешь мне узнать мамино имя, я тебя отблагодарю, вздумаешь устроить заговор в пользу Дайруса — отправлю к палачу. Я видел, на что он способен — тебе не захочется с ним встречаться.

Мая побледнела и произнесла:

— Я никогда вас не подведу, обещаю.

Рик обвёл взглядом остальных и добавил:

— И вас это касается. — Дим с Сильвестром кивнули.

Тут дверь открылась: вошёл Айварих.

Судя по тому, что двое полуголых мужчин вскочили и склонили головы, Самайя поняла: в казарму пожаловал сам король. Рик, увидев его, попытался встать и потерял сознание. Дим наклонился над ним, послушал сердце, потом стал считать пульс. Айварих в сопровождении двух стражников приблизился к ним.

— Не помню, чтобы я такого лекаря нанимал! Где Кьяран?

— За ним послали, Ваше Величество! — Сильвестр низко склонился перед королём. — Но если вам что-то требуется, наш Дим постарается это исполнить. Он не лекарь, но кое-что умеет.

— Мне с Райгардом Сиверсом нужно поговорить, — брезгливо сказал Айварих. — Прямо сейчас.

— Ваше желание для меня закон, Ваше Величество, — Сильвестр повернулся к Диму и велел ему привести Рика в чувство.

Дим метнул взгляд на короля, вытащил из мешка пузырёк и откупорил крышечку. Сильвестр по его знаку приподнял Рика на кровати. Дим молча поводил пузырьком под носом у раненого. Айварих нетерпеливо наблюдал. Самайя исподтишка разглядывала человека, о котором столько слышала от Дайруса. Айварих был невероятно высок — Самайя никогда не видела таких высоких людей. Несмотря на полноту, он не казался рыхлым, скорее от него исходила физическая сила, в синих глазах отражалось превосходство над всеми. Короткие рыжеватые волосы изрядно поредели, борода с проседью скрывала выдающуюся челюсть под тяжёлым носом. Ему было сорок три года, насколько она помнила.

Рик открыл глаза, поморщился и застонал. Айварих жестом велел Сильвестру с Димом отойти. Нависая над кроватью, он спросил:

— Дайрус и впрямь ушёл?

Рик непонимающе смотрел на короля, моргая глазами:

— Господин Ривенхед дрался с ним, но их было больше… Он погиб…