Ольга Шах - Купеческая дочь замуж не желает

Вот у меня есть немного свежих цветов сирени, дикий ирис и небольшой букетик ландышей. Вот из этого сырья и будем делать быстрые духи. Пока мыли цветы, пока готовили посуду, приготовился и ещё один гидралат. Перелила получившуюся розовую воду в отдельный флакон, убрала остывать. А затем, с душевным трепетом, надеясь, что запомнила я все верно, приступила к изготовлению этих духов. В три разные кастрюльки налила по стакану воды. Вода у меня артезианская, можно не дистиллировать. Добавила в каждую кастрюльку по горсти слегка размятых цветов и поставила кипятить. После закипания дала прокипеть около десяти минут, затем в каждую посудину добавила по шесть столовых ложек спирта. Перед этим в каждую порцию спирта я добавила по пять капель глицерина. Перевернув плитку, поставила остывать получившийся продукт.

Тем временем, под моим руководством, в остывший гидралат Лима добавила спирт, глицерин, перемешала и аккуратно перелила получившийся лосьон в чистый флакон. Разумеется, мы сразу же испытали лосьон на своих лицах. Понравилось обеим. Поделила содержимое флакона надвое, так как у меня кожа суховата и этот лосьон мне тоже необходим. Лимка похвастались, что сегодня утром она делала, как я сказала — умылась и протёрла лицо лимонным лосьоном.

Наконец, наши самодельные духи остыли. Тщательно отфильтровала все цветы из жидкости, даже отжала сырье, чтобы ничего не потерять, и разлила все по небольшим красивым флакончикам. Ну, и как раньше учили — капельку за ушко, на сгиб локтя, на пульс на запястье. Пахло приятно. Но скорее всего, духи будут не слишком стойкие, продержатся максимум часа четыре — пять. Лимка нанесла духи по моему примеру и теперь стояла, закрыв в блаженстве глаза и нюхая воздух.

Среди приобретенных в Арнике флакончиков были крошечные, очень симпатичные флакончики, вот в них я и разлила каждый из трёх видов духов по пять порций. Три флакончика мне, три Лимке, три подарим Талии, маме Лимы и остальные отдам папе, есть у меня такое ощущение, что он найдет, кому подарить при следующем визите в Сады.

Ой ты, синяя сирень,

Голубой палисад!

На родимой стороне

Никто жить не рад.

Опустели огороды,

Хаты брошены,

Заливные луга

Не покошены.

И примят овес,

И прибита рожь. —

Где ж теперь, мужик,

Ты приют найдешь?

Беседуют два садовника.

— Говорят, что растения хорошо растут,

когда с ними любезно разговариваешь.

Другой отвечает:

— Отлично! Пойду тогда оскорблю сорняки.

Утром, увидев скорбно поджатые губы тётушки Малии, я все сразу поняла — Лимка похвасталась новинкой парфюмерии. Пришлось галопом бежать в свои комнаты, взять флакон с духами из сирени и торжественно вручить их кухарке. Вот не сообразила же сразу! Ладно, нежный запах сирени смягчил обиженную душу. После завтрака двинулись по намеченному вчера пути — в Каменку. Батюшка вновь поехал со мной, объяснив это просто:

— Маринелла, мне уже совсем скоро уезжать, хочу побыть с тобою подольше, потом ведь скучать буду. А у тебя здесь так интересно, все куда — то движется, летит, столько событий и ты во все это вникаешь, я просто горжусь, что у меня такая девочка выросла. А дома сейчас скучно и тихо.

Я понимала отца. Последние годы своей земной жизни я тоже не любила бывать дома. Я придумывала себе какую — то работу, поездки на выставки, конференции, только бы не слушать гнетущую тишину большого особняка. Я даже не возражала против того, что Костя тоже где — то все время пропадал, то на приемах, то на ещё каких светских мероприятиях. Мне к тому времени уже было все равно, на самом — то деле, просто не хотела признаваться в этом себе самой.

А здесь мне тоже приятно находиться в обществе отца, чувствовать его поддержку, тепло и любовь. И очень приятно, что он гордится мной, хотя и думает, что той дочерью, Маринеллой. Но это мои дела уже!

До Каменки доехали достаточно быстро, весенняя грязь сошла, дороги высохли, хоть и по ямам — ухабам, но ехалось значительно быстрее. Поля возле Каменки порадовали. Зерновые были неплохие, хотя поле здесь под зерновыми было меньше, чем в двух других местах. Зато картофельное поле было большое и весело зеленело ровными рядами всходов. И без сорняков. Капуста была посажена на самом ближнем к болоту поле. Но чувствовала себя отлично на кислых почвах.

По узкой тропинке к дальнему участку с хлюпающей почвой пробирались гуськом, прихватив привезённую с собой лопату. Вначале мужчины не поняли, зачем мне лопата, но когда я объяснила, хмыкнули и папа, поплевав на руки, взялся за лопату. Дерна было всего на пол штыка лопаты, далее следовал уже тёмно — коричневый слой торфа с видневшимися в нем растительными остатками. Выкопанный кирпич торфа был сырым, тяжёлым. В земной практике такие кирпичи складывались шалашиками для просушки и потом использовались по назначению. Так что труд тут ручной и очень тяжёлый. Но попробовать можно. Просушку я могу втихую организовать, получалось же у меня с воздухом и водой взаимодействовать.

Заодно заехали в деревню, я там давно не была, мало ли какие проблемы появились? Мужчин по дневному времени в деревне было мало, они все в основном работали в каменоломне, дома оставались старики, женщины и дети. Увидев наш выезд, многие выходили из домов, уважительно здоровались. Заметила, что в этой небольшой деревеньке, в отличие от двух других, у каждого дома имелся небольшой палисадничек с немудрящими цветочками, лавочки. Но все смотрелась очень мило. К одной из таких лавочек я и подошла, там сидели двое старичков. Я вежливо поздоровалась и спросила разрешения присесть. Мои спутники стояли в сторонке, разглядывая с любопытством небольшую деревеньку.

— Скажите, уважаемые, вот у вас в деревне у каждого дома палисадничек с цветами, так красиво! А в других деревнях нет, почему?

Старики переглянулись, с удовольствием заулыбались.

— Так ведь старостина у нас такая, она из городских будет, вот вначале у себя цветы развела, а потом и всех баб подбила. Да пусть будут, вроде красиво.

— А кто у нас староста и его жена?

— Ну так, лэрина, Виран же у нас и староста тоже, а жена вон идёт.

И действительно, к нашей компании быстро подходила средних лет женщина, которую явно оторвали от домашних дел — закатанные рукава домашнего платья, плотно повязанный белый платок на голове. Так в моем прошлом мире изображали украинок — крестьянок, с такими же платками. Но и это смотрелось очень мило.

— Здравствуйте, лэрина, лэры! Может, в дом пройти хотите? Жарковато сегодня, кваску холодного желаете? Я Лидея, жена старосты Вирана, он сейчас в каменоломне, послать за ним?