Екатерина Верхова - На лезвии любви [litres]

Тот же парень, который вручил Уилкинсу список, словно из воздуха достал стопку желтоватых пергаментов. Я удостоилась чести первой прочитать суть, изложенную в бумагах.

Артефакт истины?! Что?! Так вообще бывает?!

– А начнем мы, пожалуй, с вас, леди Браунс-Роунвесская. – Уилкинс-старший перевел на меня колючий взгляд.

В тот же миг вокруг нас вырос плотный светлый кокон, отрезающий всякий путь к отступлению. В руках у мужчины я приметила артефакт, похожий на самое простое куриное яйцо.

– Должен сказать, Эрналия, этот допрос ничуть не доставляет мне удовольствия, – спокойно произнес лорд Уилкинс. В его глазах мелькнуло что-то настолько хищное, что я в этом усомнилась. – Также сообщаю о том, что, находясь в коконе истины, вы не можете солгать.

– Это вообще законно? – слетело с губ.

Лучше бы я промолчала. Эта простая мысль пришла в тот же миг, как я произнесла свою фразу.

– Абсолютно, – сухо произнес мой вероятный свекр. – Думаю, вам известно, что служба королевской безопасности может прибегать к не самым стандартным мерам контроля.

– Раньше мне не доводилось сталкиваться с артефактом истины, отсюда и удивление.

Я нашла силы взять себя в руки и даже выдавила светскую улыбку.

– Стоит отметить, что это заслуга вашего многоуважаемого ректора. Он талантливый артефактор, и корона часто прибегает к его помощи.

По внимательному прищуру Уилкинса-старшего я поняла, что он следит за моей реакцией. Мне и тут удалось сохранить лицо, вот только внутреннее беспокойство лишь нарастало. Черт, да что мне скрывать? Я все время провела в зале, отлучилась лишь в дамскую комнату! Я чиста и перед короной, и перед законом. Ведь так?..

Какой-то особенной реакции дознаватель не получил, а потому довольно быстро перешел к вопросам.

Где была? Что делала? Сколько времени отсутствовала в зале? Заметила ли что-то странное в поведении присутствующих на допросе…

Мои ответы отличались краткостью и лаконичностью. Была в зале, отлучилась ненадолго, ничего не заметила. Мне даже показалось, что Уилкинс расслабился. Как оказалось, зря…

– Я не могу не воспользоваться случаем и не задать тебе еще один вопрос, – вдруг произнес он. Черты лица заострились, взгляд стал совсем неприятным. – Что задумала твоя дражайшая родственница, графиня Роунвесская, в отношении нашей семьи?

Я настолько удивилась, что даже не попыталась скрыть удивление. Кокон пугающе замерцал.

– Как ты понимаешь, я пойму, если вздумаешь соврать, – мягче произнес он.

Впервые за весь допрос я ощутила себя испуганным кроликом перед куролиском. Взгляд Уилкинса-старшего прошивал насквозь. Что он вообще хочет услышать?

– Не понимаю, почему вы не воспользовались случаем и не пригласили на этот допрос саму графиню Роунвесскую, – сухо ответила я.

Даже если бы я наверняка знала ответ, даже если бы мне вдруг сильно не нравились планы бабушки, даже… Этих «даже» можно было придумать с десяток, но все они упирались в один простейший факт: семья оставалась семьей, какой бы она ни была.

Пусть моя бабушка – тиранка, желающая играть остальными членами рода, как тряпичными марионетками, но она все еще моя бабушка. Пусть мой отец – подозреваемый в серьезном экономическом преступлении, но он все еще мой отец. Осуждать их, и тем более обсуждать с людьми, которые могут причинить им неудобства, я не намерена. Со своими внутренними проблемами мы разберемся без посторонней помощи.

– Не думаю, что она так просто шагнула бы в этот кокон.

Отец Ричарда ухмыльнулся, лишь подтверждая мои подозрения о том, что первый советник короля подлейшим образом воспользовался ситуацией.

– Эрналия, а вы внимательно прочитали соглашение, которое подписали? – вальяжно уточнил он, хитро изогнув бровь.

– Вы про мелкий шрифт?

В голове начало проясняться. Нет, тот туман, что был со мной десятью минутами ранее, никуда не ушел, но стратегию разговора с этим мужчиной я видела так же отчетливо, как свои ладони.

– И про тот факт, что я не смогу никому рассказать, о чем вы меня тут расспрашивали? – продолжила с миленькой улыбкой. – А следовательно, не имею никакого права обсуждать предмет нашего разговора с бабушкой? Ну что вы, лорд Уилкинс, ваш сын никогда не выбрал бы в невесты непроходимую дуру.

Тут я, конечно, немного покривила душой. За сегодняшний вечер я допустила достаточно глупых ошибок.

– Похвально. – Первый советник короля кивнул. – Для моего сына, конечно же. Но я все же хотел бы услышать ответ на вопрос.

– А вы уверены, что я вам его дам?

– Да.

Кокон мигнул алым, зарябил. Ага-а-а. Артефакт-то работает в обе стороны! Улыбку я скрыть не смогла. Да и не попыталась.

– Мне кажется, артефакт истины слышит фальшь в вашем ответе, – не удержалась я от колкости. – Мне не хочется его разочаровывать.

Разговаривать так с первым советником короля? Отчего-то мне было совершенно не страшно. Может, у меня атрофировалось чувство самосохранения, но я пребывала в полной уверенности, что лорд Уилкинс ничегошеньки мне не сделает.

Лорд Уилкинс даже в лице не изменился. Теперь казалось, что иного ответа он от меня и не ждал. Разве что был несколько разочарован тем, что артефакт помешал его планам продавить меня.

– Давайте условимся. Те дела, что вы хотите обсудить с графиней Роунвесской, обсуждайте именно с ней. Я не в силах и не вправе давать ответы на любые вопросы, которые не связаны непосредственно со мной. С моими действиями и бездействием.

Произнесла я это почти по слогам и с торжеством осмотрела кокон. Хм… А что, если?..

– Но, разумеется, если бы я знала о каких-то планах и если бы они и впрямь существовали, обязательно бы вам сказала.

Произнесла и внутренне сжалась. Ожидала, что кокон вновь станет алым, начнет рябить, но… ничего не произошло. Только в груди стало тепло, как будто… Да, точно! Кольцо! Каким-то невероятным образом оно позволяло мне нести любую ерунду. Артефакт принял бы ее за абсолютную истину.

– Надеюсь на это, – вежливо произнес лорд Уилкинс.

Но что-то в его тоне и взгляде подсказывало, что этот мужчина не поверил ни мне, ни артефакту.

– Когда мы сможем отсюда официально уйти? – тихо спросила я Ричарда, едва выбралась из этой моральной пыточной.

– Официально? Часа через полтора, думаю, – шепнул он в ответ. – Ты сама говорила, что с нами захочет побеседовать его величество.

– Что-то подсказывает, что сегодня ему будет не до нас.

– Эрналия, расскажешь, что произошло? О чем тебя спрашивал мой отец?

– А вот об этом рассказать не могу, – со вздохом ответила я. – И не по своей воле.

Ричард прищурился, но никак не прокомментировал. Позволил мне опереться на его локоть и проводил к балконам. Весь этот недолгий путь я ощущала на себе горячий и вместе с тем тяжелый взгляд. И точно догадывалась, кому он принадлежит.