Герта Крис - Черная Дама, Белый Валет [litres]

Хотя нет. Женщины больше нет.

– Пора, мой лорд, – сказал Кормчий Дикой Охоты.

Повернувшись, я подала ему свободную руку. И прищурилась: после сумрачной оружейной яркий солнечный свет на поле боя резал глаза.

Ничего особенного и мистического на древнем месте битвы Света и Тьмы не наблюдалось: просто огромный круг – метров сто в диаметре – тёмно-зелёного дёрна, опоясанный невысоким бордюром из жёлтого гранита. Бордюр был старый, полуразваленный, когда я пнула его носком сапога, посыпались мелкие камешки вперемешку с пылью. Вокруг поля хаотично располагались большие валуны. И не только они. Пеньки огромных деревьев, низкие постаменты с остатками колонн, пара карет без колес и с откинутым верхом… Вроде бы всё случайное и ненавязчивое, но факт оставался фактом: места для сидения – поглоти свет и тьма души зрителей! Присмотревшись, я обнаружила диваны, пуфики и три блока театральных кресел, простым глазом не видимые. Пресветлое чувство! У нас тут что – концерт?!

Обычный человек, не обладающий магическим зрением, не увидел бы и зрителей. Но обычных людей вокруг поля и не было, так что зрители прятались исключительно из приличия.

– Какого драного беса тут такое сборище, Шэрр? – осведомилась я сквозь зубы. – Театр им тут, что ли?!

– Что же вы хотите, мой лорд… Судьба мира решается! К тому же дебют… – со вздохом ответил мой советник. – И не могут ведь те же ваши вассалы оставить своего господина одного, когда…

– Как трогательно! – съязвила я.

– Кай, вы можете приказать своим покинуть это место. Но какой смысл? Всё равно же смотреть будут… А с белыми вряд ли быстро договоришься…

– Ясно, – сказала я, едва сдерживая бешенство. – И отец вот это терпел, да? А если барьером невидимости поле накрыть?

– Нельзя, мой лорд. То есть можно, конечно, можно! Но со временем… через пару лет интерес угаснет. А сейчас, вы же понимаете… Да и судьи…

– Какие, к бесам, ещё судьи?!

– Разумеется, номинальные, мой лорд. Но вы же понимаете…

– Угу. Понимаю. И кто у нас судьи?

– Как обычно. С вашей стороны – вассалы, со стороны рыцаря – Белый Совет. Их обязанность не судить, милорд, а свидетельствовать. Князь нечисти и глава Совета вот будут объявлять начало боя…

Рядом мгновенно проявился Князь, отвесил мне низкий поклон и пропал снова. Только знакомый вкрадчивый голос прошелестел:

– Пустые формальности, мой лорд. Не извольте беспокоиться.

– Плюнь-с! – тут же прошипел над ухом Йош. – Пус-стое, они правду-с говорят-с…

Огромный змей лизнул раздвоенным языком моё забрало и, не задевая бордюра, изогнувшись над ним дугой, переполз на поле, заструился к центру, где уже разлёгся в ожидании белый тигр. А за тигром, на противоположной стороне поля, стояли четверо: Лекс, скрестивший на груди руки, Аргариут, расплывшийся в туманный силуэт, стоило мне моргнуть, и Мелли, вцепившаяся в локоть Светлого рыцаря.

Ник опирался, как на тросточку, одной рукой на Белый Клинок, воткнутый в землю, и в упор смотрел на меня. Доспехи у него, естественно, были белее снега.

Чем быстрее всё кончится – тем и лучше. И я шагнула на поле. Меч в руке задрожал и ощутимо потянулся к воплощению Света. Видимо, и его антипод почуял противника, потому что рыцарь внезапно качнулся вперёд. Сказал что-то главе Совета и двинулся мне навстречу.

Облачение Светлого рыцаря происходило под чистым небом, у невысокой скалы без каких-либо опознавательных знаков. Только две неглубокие вмятины на уровне груди.

– Приложите сюда руки, – указал глава Совета. – И не пугайтесь…

Скала вибрировала под ладонями, и не абы как. Точно плохо настроенная стиральная машинка – урчала, дёргалась, постукивала. Неприятное ощущение, но Ник только на секунду зажмурился, когда его руки потянуло внутрь. Очень хотелось отпрыгнуть – да не по чину…

Cкала утихла.

Сзади длинно выдохнул Лекс и тихо выругался. Ник облизнул пересохшие губы, наблюдая, как на его руки наползает то ли сама белая скала, то ли металл.

– Только не дёргайся… – попросил оруженосец. – Тётку твою лимонную цедру…

– Вот, похоже, всё доброе, что я тут у вас сотворил, – откликнулся рыцарь. – Научил хорошего человека матом ругаться…

А металл полз дальше и дальше. Достиг плеч, потёк по груди, спине…

– Ничему ты меня не учил, – с лёгким недоумением ответил Лекс. – В нашей сильно престижной академии и не так ещё выражались… Вот цедра – вот это да!

Доспехи формировались неспешно, прохладные, ничуть не тяжёлые. Но Нику казалось, что его буквально заворачивают в саван, перед тем как в гроб положить. Хотя оно бы и к лучшему – драться с лордом не придётся…

– Вот прямо так тоже выражались? – спросил он, не желая молчать. – Как ты сейчас?

– Господа маги! – воззвал Аргариут. – Здесь не место и не время обсуждать нецензурную лексику русского языка! Сейчас, когда Светлый рыцарь облачается в свои доспехи в преддверии боя, от которого зависит судьба мироздания…

– Да ладно вам, – беззлобно хмыкнул Ник. – Всё в порядке будет с вашим мирозданием. Правда, овец перед забоем обычно стригут, а меня почему-то одевают…

– Николай… – поморщился глава Совета.

Ник подумал, что всё же надо было надеть приличную рубашку. Или хоронить будут прямо так, в доспехах? Тогда, собственно, и выгоревшая майка сойдёт… Очень хотелось выдать что-нибудь из упомянутой нецензурной лексики, но, пожалуй, и впрямь нехорошо – вдруг скала ещё и уши имеет…

– Слушайте, а мы что же, на русском языке все разговариваем? Если уж вы и нюансы воспринимаете…

– А ты и других языков много знаешь? – ехидно поинтересовался Лекс.

– Секу помаленьку в пределах программирования, – бодро ответил Ник, снова зажмуриваясь, потому что металл пополз вокруг головы. Не касаясь ни волос, ни кожи, но легче от этого не становилось.

– Мы находимся на Форзаце Книги Мира. Здесь все говорят на русском, это наиболее богатый и гибкий язык… – принялся объяснять глава Совета, но Ник его почти не слушал.

C щелчком опустилось забрало шлема. Благо не глухое – частые вертикальные прорези для глаз. Скала наконец выпустила его руки, и Ник повертел ими, разглядывая перчатки. Явно стальные, они, как ни странно, не мешали сгибаться пальцам. Не мешали вообще – как и остальные доспехи. Даже не скрипели.

– Светлому рыцарю осталось призвать меч, – с благоговением сообщил Аргариут.

– Призываю, – согласно кивнул Ник. – Призываю Белый Клинок!

Меч, по своему обыкновению, был лёгким как пёрышко. Рыцарь щёлкнул латной перчаткой по сверкающему лезвию, испещрённому странными значками, и оно отозвалось тихим переливчатым звоном.

Глава Белого Совета осторожно взял Ника за локоть, и перед ними возникло поле боя.