Мара Вульф - Призраки лунного света [litres]

– Ой! – крикнула я. Питер повернулся ко мне.

– Мне жаль, Эмма. Ветка выскользнула из моей руки.

Я пощупала свою щеку. Она была влажной. Я посмотрела на пальцы и увидела кровь: рана на коже стянулась и болела.

Питер взял бутылку воды и налил немного жидкости на носовой платок.

– Покажи-ка, – потребовал он. – Надо ее протереть.

Я сердито вырвала платок из его рук.

– Кажется, извинение было бы не лишним!

Я прижала платок к щеке и присела на пень. Рана горела огнем.

– Извини, – пробормотал Питер, роясь в своем рюкзаке в попытке что-то найти. Он протянул мне кусочек хлеба.

– Наверное, мы можем немного отдохнуть.

Я чувствовала себя ужасно. Моя одежда была влажной и холодной, щека горела, и я была уверена в том, что на моем лице останется шрам. Кроме того, я скучала по Колламу. Интересно, что он сейчас делал?

Я откусила кусок от хлеба, который сложно было назвать свежим, и принялась его жевать.

Я огляделась. В лесу уже наступила осень: повсюду лежали красные и желтые листья. Тусклый холодный свет прокладывал себе путь сквозь уже наполовину опавшую листву деревьев. Я надеялась, что мы доберемся до поляны засветло. У меня не было никакого желания проводить ночь в этом негостеприимном лесу. О палатке никто из нас не позаботился.

Я посмотрела на Питера, который задумчиво грыз свой хлеб. Был ли он уверен в том, что путь, по которому мы шли, был верным? Или же он только притворялся, чтобы не пугать меня? Мне наша дорога совершенно не напоминала ту, по которой мы шли несколько недель назад. Я уже порядочно замерзла, поэтому взяла рюкзак и достала теплый свитер. Спрятавшись за кустом, я сменила майку на другую и надела его. Так точно лучше.

– Пойдем дальше, – обратилась я к Питеру.

Он удивленно посмотрел на меня.

– От сидения на месте мне еще холоднее.

Он кивнул и встал с земли. Питер взял меня за подбородок и повернул мою голову так, чтобы рассмотреть рану.

– Выглядит хуже, чем я думал, – сказал он, чем не очень-то меня подбодрил. – И почему я не взял с собой мази или пластыри?

– Когда мы доберемся до Священного дерева, рана заживет, – успокоила его я, вспоминая сломанную руку Винса, которая зажила за пару часов.

Питер кивнул.

– Значит, нам следует поторопиться, – он вытащил компас из кармана брюк. – Нам нужно на север, – пояснил он и пошел вперед. Я смело ринулась за ним. Мы шли медленно, потому что Питер старался не ранить меня еще раз. Все-таки мне надо было выполнить важное задание, не хотелось бы убиваться раньше положенного, цинично подумала я.

Дорога, которую можно было лишь с натяжкой так назвать, все не заканчивалась. Тропинка время от времени разветвлялась, и нам приходилось думать, куда пойти. Питер строго придерживался своего плана шагать на север, хотя я бы на его месте выбирала более проторенные тропы. Однако мне не хотелось ссориться с ним на каждом распутье. Так мы и шли, час за часом. Время от времени мы останавливались, чтобы попить воды и отдохнуть.

Когда стало темнеть, Питер наконец понял, что мы заблудились. Дорога и в прошлый раз заняла у нас много времени, но уж точно не столько. Мы уже давно должны были добраться до поляны.

Я села на первый же пенек, встретившийся на нашем пути. Я была совершенно измотана.

– Питер, мы заблудились, – сообщила ему очевидное я.

Он смиренно кивнул.

– Уже темнеет, – сказал он. – Нам надо найти сухое место, где мы сможем провести ночь.

Мой кошмар стал явью.

– У тебя с собой случайно нет палатки и спальных мешков? – с надеждой спросила я.

Питер покачал головой и виновато мне улыбнулся.

– Я планировал, что к этому времени мы уже будем есть теплую еду на поляне.

– Значит, и еды у тебя тоже нет, – сказала я.

– Я не очень-то разбираюсь в походах, – признался Питер.

Я осмотрелась в поисках чего-нибудь съестного. Может, здесь были грибы или ягоды. Но, кроме листьев и веток, я ничего не обнаружила.

Питер закрыл лицо ладонями.

– Дело дрянь. Как такое вообще могло произойти?

– Завтра мы попробуем еще раз. Мы справимся. Давай сначала найдем укрытие.

Питер откашлялся и посмотрел на меня.

– У нас так мало времени, а мы потеряли целый день.

– С этим уже ничего не поделать. Мы сделали все возможное, – сказала я, думая о боли в мышцах, которая ждет меня завтра.

Питер указал пальцем вверх.

– Корни этого дерева образуют что-то вроде пещеры. Думаю, мы оба там поместимся.

– Тогда давай осмотрим ее, пока не стемнело, – огромное дерево возвышалось над тропой. Его корни торчали из земли в разные стороны. Питер полез первым. Я осторожно последовала за ним. Там действительно была небольшая пещера, которая может послужить нам укрытием. Пространство было узким, но благодаря этому мы хотя бы будем меньше мерзнуть. Мой живот заурчал.

– Лучше всего будет, если мы постараемся поскорее заснуть. Тогда мы не заметим голода, – сказал Питер.

Я вытащила из своего рюкзака еще влажную куртку и свернула ее в импровизированную подушку. Я закрыла глаза, пытаясь заснуть. Казалось, будто кто-то накачал меня стимуляторами. Я ерзала под боком Питера и переворачивалась с бока на бок, пока он с сердитым хмыканьем не отодвинулся от меня. Я выглянула из-за корней: в нашу маленькую пещеру пробирались темные тени, а вместе с ними холод. Питер равномерно дышал рядом со мной. Почему эта чертова земля была такой твердой? Я села, притянула к себе колени и обняла их руками. Это не очень-то мне помогло. Сейчас я бы отдала все на свете за термос с горячим чаем, покрывало и простой бутерброд…

Я совершенно отчетливо слышала чьи-то шаги. Они тихо спускались по тропинке за моей спиной. Мое сердце заколотилось так громко, что тот, кто шел, мог его услышать. Я ни о чем и думать не могла, пульс гремел в моих ушах. Кто это мог быть? Я могла представить себе только два варианта. Это мог быть один из священников, и тогда мы могли провести ночь в уютной хижине. Однако я не хотела представлять себе, где мы проведем эту ночь, если шаги принадлежали Гавену. Я не осмеливалась сдвинуться с места. Я искренне надеялась на то, что Питер не проснется и не выдаст нас какой-нибудь необдуманной репликой.

Я прислушалась. Шаги затихли. Он ушел или встал на месте? Я затаила дыхание. Было все так же тихо. В какой-то момент мне снова пришлось набрать воздуха в легкие. Я сделала это очень тихо. Я подождала минуту, две, три. Никаких движений. Может, мне стоило набрать смелости и выглянуть? Я осторожно поползла вперед и выглянула из-под корней дерева. Было слишком темно, и я расстроилась. Если тот, кто шагал, не был одет в светлую одежду, я не смогу его разглядеть. А священники как раз были одеты в белое. Я никак не могла вспомнить, во что утром был одет Гавен. Тогда все произошло слишком быстро. У священника был бы с собой факел, продолжила размышлять я. Будет лучше, если я останусь незамеченной.