Елизавета Шумская - Олень, фея и камень [СИ litres]

Удастся ли им разрушить все пять камней? Теперь Златко казалось, что их авантюра изначально была обречена на неудачу. Поэтому принц и не дал большого количества людей. Боги, если подумать… куда он отправил Иву с Грымом? В самое страшное место этого мира. Да там еще и армия сейчас собирается… Небо… о чем он только думал. Воображение легко нарисовало снежную землю, истоптанную, залитую кровью людей, лошадей, монстров, располосованные тела, обезображенного стоящего до последнего тролля, искаженное в муке, застывшее лицо мертвой подруги… Он уже видел это один раз. Больше не хочется. А Дэй!.. В подземелья! Гаргулью! И с кем?! С вампирами! Он, наверное, действительно лишился разума, раз позволил этому случиться… Сгинет, и даже тела не найдут. Более того, сгинет самой ужасной для нее смертью – в темноте и тесноте. Боги, что же он такой идиот! Надо было передать сведения принцу, пусть бы отправил опытных магов, воинов и ведуний. Почему он, Златко, вообще подумал, что они справятся? Дурак, какой же дурак. А Калли? Калли… может, хоть ему что-то удастся. Хотя острова только с виду безопасны. Тот еще гадюшник. Что ни правитель, то или тиран, или пират. Иногда два в одном. Справятся ли друзья? Смешно… почему он сразу не понял, насколько это смешно. Нельзя было позволять им уезжать. Это все Стонхэрм, запутал их. Нет… камни им не разрушить. Хоть один да останется. А значит, будет война.

И в водовороте этой войны окажутся его самые близкие. Эрила с его друзьями отправят в бой одними из первых. «Синие крылья», которые теперь просто замок Бэрринов, не так уж далеко от границы. Дай боги, чтобы успели оттуда уехать. Все ли уедут? Обязательно какой-нибудь упрямец да останется. Нужно сделать так, чтобы этим упрямцем не оказался кто-то из родных.

Войска пойдут при поддержке магов. Это значит, что рано или поздно преподаватели ниверситета по одному, по двое будут увольняться и отправляться на фронт. Хотя у них есть законное право этого не делать. Но не смогут остаться в стороне. А потом придут приказы – прислать старшие курсы… потом средние… Младшие сами сбегут. И разве останутся девочки-лекарки, вроде Ивы, в стороне? Каждая из них считает, что может спасти столько жизней. И ведь может. Вот только Златко отлично знает, с какой безжалостностью вырезают полевые госпитали озверевшие враги, даже если они просто люди, а что уж говорить о монстрах? А боевики вроде Грыма и Дэй! Эти же свято убеждены, что именно их огненный шар перевесит чашу весов в пользу своих. Нет, не удержат их ни приказы, ни рассудок, ни учителя.

И даже если люди победят, то что останется Златко? Разрушенный замок, обезлюдевшие земли… рваные раны в сердце, там, где живет любовь к родным и друзьям… Скольких из них он не досчитается?

Не проще ли собрать их здесь всех, хотят они этого или нет? Да, многие посчитают его поступок неправильным, но они будут живы и в душе будут прекрасно знать, что он поступил верно. Да и проклятия больше нет, значит, он волен… что?

Что он волен?

Как там было в проклятье… Оно сработает тогда, когда ты сделаешь то, что считаешь неправильным. Можно найти сотню оправданий, но в глубине души ты сам прекрасно знаешь, что хорошо, а что нет. И практически все маги его рода рано или поздно делали что-то такое. Кажется, разве трудно прожить, не предавая себя? Теперь Златко понимал – практически невозможно.

Не ради себя, так ради родных. Не ради выгоды, так ради любви. Не ради возвышения, так ради спасения. И, похоже, выхода из этого нет. Потому что это и есть жизнь. Взрослая жизнь.

Однако взрослая жизнь – это не только понимание, что иногда приходится поступиться принципами. Это прежде всего понимание, что правильными и неправильными понятия названы не просто так. Рыцарские романы и различные циничные замечания придали им флер наивности, детскости. Но от этого правильное не стало неправильным, а неправильное не превратилось в хорошее. И тут, как с проклятием, – ты можешь убедить себя в чем угодно, но в глубине души будешь осознавать, верно или неверно ты поступил. И на самом же деле ты становишься взрослым человеком, когда умом понимая все опасности и последствия, принимаешь необходимость поступать так, как нужно…

А еще взрослая жизнь – это умение выбирать, когда нужно стоять до последнего, а когда отступить. Так что же ты выберешь, Златко?

– Отведи меня к камню.

Белокрылый потрясенно смотрел на юношу.

– Ты же понимаешь, что ты уничтожишь этот город? – чуть охрипшим голосом произнес он наконец.

– Веди.

– И свою судьбу уничтожишь.

– Веди.

Ничто не изменилось. Пернатый молча смотрел перед собой, будто застыв.

– Веди, – усилил металл в голосе Златко.

Его собеседник поднял на него полный ярости взгляд.

– Ты хочешь уничтожить мой город! – процедил белокрылый. От этой холодной ярости хотелось закрыться руками, убежать, но юноша даже не отвел глаз, однако жутко было все равно. – Я не собираюсь тебе помогать.

– Разве ты не должен…

– Меня вообще еще нет, – в болезненной усмешке скривил тот губы. – Я воплощение прекрасного, но еще не родившегося города. Ты мог бы стать князем, и я бы помогал тебе во всем. А ты собираешься разрушить его. Думаешь, я буду помогать в этом? Да даже если ты выживешь, тебе придется всю жизнь сомневаться в своем решении и сожалеть. Это сейчас ты молодой и принципиальный, а как пройдут годы, твои сверстники обойдут тебя, а ты вынужден будешь всю жизнь гнуть спину перед кем-то, думаешь, не вспомнишь мое предложение? Еще как вспомнишь. Вот только поздно будет. Поэтому подумай еще раз. Просто остановись – и подумай. А я в твоей глупости помогать тебе не буду.

И он исчез.

А Златко, сжав руки в кулаки, заставил себя подняться.

Решение было принято, и менять его Синекрылый не собирался. Хотя не сказать, что это далось ему легко. Совсем не легко. И больше всего пугало собственное отчаянное желание отступиться. Златко приходилось буквально заставлять себя делать так, как решил. То бишь найти этот гоблинский камень и разрушить его.

«Ну и где он?!» – раздраженно подумал юноша, оглядываясь. Камней в городе было невероятное количество. Да весь город из них и состоял!

«Не зря же белокрылый привел меня сюда», – Бэррин скептически посмотрел на дом и сад за ним. Может, как в родовом замке? Есть какой-нибудь главный камень, который, так сказать, в ответе за все? Идти в подвал откровенно не хотелось. Да и теория казалась на диво сомнительной.

Весь город из камня. И город создан камнем. Парадокс какой-то, если так подумать. Или наоборот, все логично? Они все думали, что камни – это зло. Но как же так получилось, что этот камень создал прекрасный город? Или это город, который принесет другим много боли? Но ведь не города виноваты в несчастьях. Зло, оно от людей в основном. Хотя… нет, не только. Есть и демоны, есть и артефакты. И если обычно зло как таковое не творит красоту, это не значит, что в принципе этого не может быть. Если уж среди людей искусства находятся и убийцы, и насильники, и подлецы… Просто… жаль. Жаль этого города. И своего прекрасного будущего, если уж начистоту, тоже жаль.