Елизавета Шумская - Олень, фея и камень [СИ litres]

Он прикрыл глаза и вслушался в ощущения. Ничего. И это странно. Энергия здесь отличалась какой-то особой гармонией, а все магические потоки огибали поляну, будто отклоненные чем-то. Не для этого ли строился круг? Юноша перешел к следующему камню – одиночному. Долго вглядывался в него. Никаких рисунков или поясняющих надписей здесь тоже не обнаружилось. Чист он оказался и с точки зрения силы.

Калли еще немного походил между камней, невольно проникаясь их суровой простотой и какой-то ранее не встреченной им гармонией. Было в этом что-то невероятно древнее, мощное, настоящее. Что-то, что не измеришь привычными параметрами, не объяснишь научными определениями. Юноша снова и снова водил руками по камням, вслушиваясь в ощущения. Но пока ощущал только солнце, идущую от леса прохладу, сладкий аромат листвы, земли и цветов, перемешанный во что-то единое, нотки уже не разобрать. И, пожалуй, еще тишину, какая бывает только у природы в середине дня, когда все словно замирает, но продолжает жить.

В какой-то момент Калли понял, что просто оттягивает неизбежное. То, что ему нужно, могло находиться только в центре круга. Тот, кто установил здесь эти монолиты, продумал все так, чтобы со стороны середину не было видно. Нет, никакой единой стены, просто то один из камней заслонял обзор, то другой. Но тянуть дальше нельзя. Нужно идти туда. Эльф на всякий случай проверил «щиты» и с ужасом обнаружил, что они слетели с него. Более того, новые не ставились. Магия просто не отзывалась. На миг стало страшно. Как он без силы-то? Да и камень как ломать будет?

На несколько мгновений юноша прикрыл глаза. Надо идти все равно. Там разберется. Надо только дойти. Наконец-то дойти. Первый шаг. Второй. Остальные дались легче. И вот уже последний камень остался позади…

Каким будет тот, что он ищет? Сияющим изумрудом? Искореженным злом черным обсидианом? Удивительным своими узорами малахитом? Солнечным янтарем? Огромным куском хрусталя? Кровавым кошачьим глазом? Обычным булыжником?

Последнее, пожалуй, наиболее соответствовало истине. Камень напоминал серый прямоугольник, тоже не самой лучшей обработки. Вот только на нем кое-кто сидел. Кое-кто до боли знакомый…

– Ну здравствуй… Пэни…

Он был все такой же: мелкий, щуплый, с чуть отросшими, но все равно торчащими во все стороны волосами. Сидел на камне в самом центре, нахально упирая в него ступней и обхватив согнутую в колене ногу. Калли смотрел на Мирека и не мог поверить своим глазам. В голове не крутилось ни единой цензурной мысли. И было чудом, что он смог из себя, пусть и не сразу, но выдавить:

– Ты… какого тут делаешь?!

Тот же только весело усмехнулся.

– Видел бы ты сейчас свое лицо, Пэни! – хихикнул он, а Калли почувствовал, что звереет. Вся его эльфийская выдержка разбивалась вдребезги об эту ухмылку! О как же ему хотелось по-грымовски обложить этого мелкого шкодника! О, сколько всего он ему мог бы сказать! Сколько чудесных, прекрасных слов, от которых у его учителя этикета случился бы приступ! И то, что Калли их не произнес, – так то честь и хвала его выдержке и самоуважению, хотя, видят звезды, его провоцировали, еще как провоцировали!

– Я. Тебя. Сейчас. Удушу!

Мирек беззаботно повел плечами и снова улыбнулся.

– Можно и так. Хотя я предпочел бы меч.

– Меч? – недоуменно переспросил Калли.

– Ну да. Быстрее и менее болезненно. Так мне кажется. Как сам думаешь?

– Что думаю? – запутался эльф. Его смущало что-то в облике этой ехидны. Что-то неуловимое и тревожащее.

– Лучше удушение или меч? Или милая Ивушка все-таки дала тебе с собой яд?

– Разве я рассказывал тебе об Ивушке? – Светлый нахмурился. Разговоры с Миреком всегда давались ему нелегко. Обычно, правда, болтал этот паршивец, но порой и Калли удавалось что-нибудь вставить. Или, скорее, его вынуждали это сделать. Может, и рассказывал… – Ладно, ерунда. Сползай с камня, потом с тобой разберусь. Сейчас реально не до тебя, Мирек, – решил он махнуть на поганца рукой.

– Не выйдет, Пэни, – неожиданно серьезно ответил паренек, не двигаясь, только опустив-таки согнутую до этого момента ногу, теперь они обе висели, не доставая до земли, отчего мальчишка казался уже более шкодливым.

– Тебя там приклеили, что ли?

Мирек грустно улыбнулся.

– Вроде того. Дело в том, милый Пэни, что я и есть камень, который ты ищешь.

Калли молча смотрел на парня, пытаясь понять, о чем речь.

– Сегодня был непростой день. Повтори, пожалуйста, что ты сказал, – наконец определился он с мыслью.

– Я сказал, что дабы выполнить свою миссию, Пэни, ты должен меня убить. Так понятнее?

В круге камней повисла тишина.

– Это не смешно, – после паузы ответил эльф, начиная злиться. – Я знаю, что ты балагур каких поискать, но сейчас в самом деле не до твоих шуток. Мне нужно закончить дело, ради которого я забрался в такую даль, и спешить на помощь своим друзьям. И твоя дурь мне мешает. Поэтому слезь с камня, всем святым для тебя прошу!

– Так? – Мирек спрыгнул на землю и отошел на два шага.

– Так, – облегченно вздохнул Калли, доставая меч.

– Только проверь, – под руку заметил парень.

– Что проверить? – раздраженно уточнил Светлый, как раз примеривавшийся, с какой стороны лучше ударить. Меч было жалко. Он хоть и великолепный, но не кувалда же – валуны им разбивать.

– Как-то же ты нашел камень, что-то привело тебя сюда. Вот и проверь, тот ли камень ты калечишь или, может, нужно вон тот, например, – и он кивнул в сторону одной из арок.

Не то чтобы Калли поверил, но мысль звучала разумно. Он достал амулет, пощупал его и поднес к камню. И вдруг кулон потянуло в сторону. Эльф раздраженно дернул бровью и повернулся туда же. Неужели действительно один из камней в окружении? А что, неплохая маскировка. Однако, когда он дошел до арок, которые окаймляли площадку с центровым камнем, амулет вновь повело в сторону. К Миреку. Тот усмехнулся и сделал шаг вправо. Подвеска отклонилась туда же. Два шага влево – и она опять последовала за ним. Калли почувствовал, как внутрь заползает что-то холодное и мерзкое. А Мирек просто еще раз улыбнулся. Вернулся к камню в центре и снова забрался на него.

– Я не буду сопротивляться, Пэни.

– П-почему? – Калли казалось, из него вынули все кости и он держится только на силе потрясения.

– Потому что я посмотрел на мир, – Мирек нарочно ответил на другой вопрос, не тот, который подразумевал эльф.

– И ты не хочешь его изменить? – зачем-то согласился на эту тему Светлый.

– Разрушение не сделает мир лучше. Оно просто все вернет к началу, а начало редко бывает хорошим, чистым и светлым. В начале чего бы то ни было лежит борьба, а она редко приглядная. Как правило, это просто драка за место под солнцем и разнообразные блага. Так зачем?