Елизавета Шумская - Пять камней [СИ litres]

Тем же вечером они с Грымом и Калли напились в какой-то таверне. Славам богам, звездам и серым небесам Дэй, друзья оказались рядом.

И вот сейчас он видит свою неслучившуюся любовь перед собой.

– Златко, милый друг, что вы делаете в этих местах? – улыбалась девушка, сияя своими потрясающими фиалковыми глазами. – Вы же вроде должны сейчас постигать магические таинства в Стонхэрмском Университете.

«Милый друг» еле удержался, чтобы не поморщиться.

– Госпожа Девир, безмерно рад вас видеть, – он вынужден был пристроить коня рядом с каретой. – Как всегда, как всегда, – с деланной веселостью продолжил юноша, – жутко важные мужские дела не дают покоя и гонят по осенним дорогам.

– Ах, Златко, ну какая же госпожа Девир? Боги с вами! – Она все так же беспощадно сияла улыбкой. – Неужели вы хотите, чтобы я называла вас господин Бэррин? Мы же скоро станем родственниками, – нанесла девушка еще один удар.

– Я буду рад назвать вас сестрой… Антари, – Златко держал лицо, он знал, что подобная фраза прозвучит, но выглядеть равнодушно-доброжелательным оказалось непросто.

– Тогда как друг и как брат вы просто обязаны пересесть ко мне в карету и скрасить эту долгую дорогу.

– Антари, для меня было бы честью и удовольствием сопроводить вас хоть на край света, однако, увы, я весьма ограничен во времени.

– Я понимаю, у вас важные дела. Я не украду более получаса вашего времени, Златко, – Антари нежно и чуть ранимо улыбнулась, – мне очень хочется с вами поговорить. Пожалуйста.

Как тут устоять? Да и правила приличия приказывали выполнить просьбу дамы. Златко скрипя сердце пересел в карету.

Больше всего ему сейчас не хотелось вести светские беседы. Это только кажется, что подобный разговор легок и необременителен. На деле умелый собеседник и во время трескотни сумеет выудить важнейшую информацию, а потом еще и рану нанесет такую, что годами будет аукаться.

Впрочем, в начале беседы никогда ничего не происходило. Антари пожаловалась на погоду, восхитилась пейзажами и посетовала на дорожную тряску. «Кстати, а что она тут делает? – подумал Златко. – Неужели Воропусцы уже привели в порядок? Не верю».

– Вы, наверное, из земель сестры едете? Немудрено, что дороги плохие. Болотная местность, как-никак.

– Ой да что вы! Воропусцкие болота хоть и осушают, но конца этому процессу не видно. Я от подруги еду. У ее отца поместье в десятке верст от Златославы. Славные места, знаете ли.

Бэррин с удовольствием поделился своими впечатлениями от города, не вдаваясь, разумеется, в подробности. Потом они переключились на новости об общих знакомых.

– Скажите, Златко, а вы не знаете, надолго ли Эрила перевели в Стонхэрм?

Антари хорошо держала лицо, но голос ее выдал. Слишком уж нарочито-равнодушно прозвучал вопрос.

– Эрил не говорил, – честно ответил юноша.

– А разве не по вашему желанию Эрил перебрался в Стонхэрм?

Слишком откровенный вопрос для светской львицы. Даже наивно распахнутые глаза не спасли. Впрочем, она еще и не львица. Даже не львенок.

– Он же военный, по желанию моему или своему не может переехать в другой город.

– Но можно этому поспособствовать, – гнула свое Антари.

– Наверняка можно, – согласился Златко. – Но для этого нужен кто-то влиятельный, кто захотел бы вмешаться.

– А я вот слышала, что летом вы познакомились с приближенным его высочества Лучезара, мэтром Теобальдом Нгуйенсонтоном.

Бэррин чуть не поперхнулся. Понятно, почему мастер Теобальд предпочитает пользоваться только именем. Вообще, в магической среде подобное часто встречалось. Во многом потому, что чуть ли не половина чародеев фамилий не имела в принципе. Иногда в силу простонародности, иногда в силу местных традиций. Та же Ива – человек, однако в их деревне сроду не использовали фамилий. Грым – тролль, у них и понятия такого нет. Дэй же гаргулья, у них в ходу, например, такие понятия: первая дочь второго сына пятого круга левого крыла Отторова. Сия белиберда означает, что Дэй является первой дочерью у своего отца, который в свою очередь – второй сын из семьи знаменитого гаргула Оттора от его второй жены, пятое поколение. Старший отпрыск мужеского пола у Дэй будет первым сыном первой дочери шестого круга левого крыла Отторова. Как из этого сделать фамилию? Дэй Отторова? Это даже не смешно. Дэй Оттора? Это уже более вменяемо, но гаргулья почему-то обижалась. Златко, когда в первый раз услышал эту прелесть, долго пытал подругу на предмет того, как зовут потомков третьей жены. Идут в ход лапы или перья? Хотя перьев у гаргулий как раз не было. Дэй тогда призналась, что ни разу не слышала про гаргулов с третьими женами. То ли таких невезучих в их племени не водилось, то ли не женили. Кстати, если Дэй совершит какой-то подвиг, будет иметь право основать свою семью, и тогда ее потомки будут считать свою родословную от нее.

И так с многими магами. Поэтому в ход шли прозвища, наименования по какому-нибудь признаку – Ива-знахарка, Марьен-некромант – или более длинные, но куда более правильные замены по типу «Дэй из Черных гаргулий», «Ива из Восточных лесов». Случались, как с мастером Теобальдом, казусы со слишком сложными фамилиями. Многим надоедало, что их коверкают все кому не лень, и просто пользовались именами. Сейчас Златко судорожно соображал, в каких же землях в ходу подобные монстры, в смысле фамилии, конечно?

– Да, мы с друзьями имели такую честь, – кивнул Бэррин, радуясь, что ему повезло родиться в куда более вменяемом месте.

– Он имеет большое влияние на его высочество.

«А-а, вот она о чем!»

– Возможно, – пожал плечами юноша. – Я при дворе нечастый гость, а на слухи полагаться – велик риск ошибиться.

– А я думала, это он вам помог.

Златко уставился на девушку. Она гордо вздернула подбородок и посмотрела на Бэррина с вызовом. Нестерпимо захотелось ее помучить деланным непониманием, двусмысленными высказываниями вроде «Да, он очень мне помог» или «Мастер Теобальд необыкновенной души человек», но стало неприятно. К тому же очень хотелось уже покинуть карету. Здесь, кроме них, сидела еще женщина, то ли горничная, то ли дуэнья, но она держалась настолько отстраненно, что казалась почти невидимкой. Ощущение уединенности становилось нестерпимым. Юноша смотрел на Антари, такую красивую, умную, чудесную девушку, и не мог не задаваться вопросом – почему не он? Ведь дело не в каких-то доводах разума, матримониальных планах. Нет, ей хватило одного взгляда, чтобы выбрать Эрила. Это любовь, или брат настолько лучше?

Умом Златко отлично понимал, что его обиды глупы, но чувства не уходили. И чем дольше он глядел на Антари, тем больше хотелось язвить и говорить гадости. С трудом удавалось сдерживаться.