Елизавета Шумская - Пять камней [СИ litres]

Когда об этом рассуждали в уюте гостиной университетского домика, все казалось логичным и правильным. Однако здесь, на пустынной дороге, Бэррин откровенно засомневался в разумности самостоятельного путешествия. Впрочем, солнце над головой, яркая в своем осеннем наряде природа быстро избавили юношу от тяжелых мыслей. «В конце концов, может, та дорога просто удобнее, а эта короче, вот амулет и повел меня сюда. Или место, куда я еду, уже близко. Или… да мало ли!»

Златко на всякий случай подновил «щиты», которые теперь носил постоянно. Мастер Теобальд был настолько любезен, что показал им несколько весьма непростых связок, позволяющих очень хорошо укрепить индивидуальную защиту. И потребовал повторять их активацию, пока не дойдет до автоматизма. Никто из их пятерки не проигнорировал приказ. Более всего, кстати, усердствовали Грым и Дэй, в кои-то веки увидевшие реальную пользу от зубрежки.

Чем дальше, тем удивительнее казалось отсутствие людей. Да, дорога порядком заросла. Да и выбоин на ней оказалось немало, однако вполне можно ехать. Василек вообще перебрался на мягкую обочину и уверенно перебирал ногами по ней, радуясь упругой черной земле, по которой так и хотелось пробежаться. Несколько раз они пересекали довольно глубокие овраги – через них были перекинуты мосты. Причем серьезные, каменные, пусть и не гномьей работы, но вполне приличные. А вот рек на пути не встретилось, так, пара несерьезных ручьев. Дорога могла показаться однообразной, если бы не своеобразие местности – то на холм нужно взбираться, то лог пересекать, то что-то вроде скал появилось, то лес на пути встал.

Бор поначалу насторожил Златко. Может, в нем таится то, из-за чего люди избегают ездить здесь? Василек, однако, никакой настороженности не проявлял. Впрочем, это ничего не значило. Инстинкт самосохранения у этого коня работал через раз. Сам Бэррин, тем не менее, тоже никакой угрозы не ощущал. Обычный лес, смешанный. Березы, дубы, ели, сосны. Кусты разные и травы, Ивы на них нет. Всё красивое, в осеннем разноцветном наряде. Так много желтого и оранжевого, что губы сами раздвигаются в улыбке. Время для грусти придет потом – в зябкий предзимний месяц, а сейчас можно только любоваться щедрым подарком клонящегося к концу года.

Тишина стояла удивительная. Та особенная тишина, которая полна звуков природы, лишенной человеческого присутствия. Златко отвык от нее. Дома он часто сбегал в лес, иногда один, иногда с братьями. Порой для игр, а часто, чтобы вновь ощутить под сапогами мягкий полупесок тропинок, почувствовать, как ноги сами несут куда-то вглубь, к чародейкам-соснам и кокетливым березкам. Поймать солнце сквозь ветви дуба и поискать орехи или ягоды. Набрать полные карманы желудей и обязательно найти идеальную ветку для новой рогатки или хотя бы не обобранную еще рябину – лучше снарядов не найти. Собраться с братьями и доверенными друзьями в деревянном домике-форте, построенном втайне от взрослых, развести там огонь и жарить на нем утащенные с кухни хлеб и ветчину. Или грибы – для любителей. Златко к ним не относился, предпочитая их только в маринованном виде, так что щедро делился добычей. Нужно же похвастаться, сколько крепких боровиков нашел.

Бэррину ужасно захотелось, чтобы рядом с ним сейчас оказались братья или друзья. Уже новые, не те, что с детства. Там как-то дороги разошлись. А вот с Эрилом и Тони, как и с его пятеркой Земли, всегда находилось, о чем поговорить. Грым с Дэй, переругиваясь-перешучиваясь, натащили бы дров. Ива обязательно сварила бы что-то простое и вкусное. Калли непременно помог бы с лошадьми. Потом они сидели бы рядом и что-нибудь обсуждали, смеялись бы. Да и братья трещали бы без умолку. Это на людях, даже при близких друзьях Эрил сдержанный и серьезный. В компании же с младшими – не заткнешь. Тони обязательно вцепился бы в самую большую косточку и уделался бы с головы до ног. Закатывал бы глаза от восторга и упоенно повторял бы, что так устал от образа утонченного певца-кавалера. Ни гоблина не правда, ничего он не устал. Сам же Златко вывалил бы на обоих братьев все, что накопилось на душе. Даже то, о чем сам не подозревал. Они бы слушали, иногда подначивая, но в основном серьезно, и, разумеется, дали бы какие-нибудь умные советы. Впрочем, рассказывал бы Синекрылый им все не ради помощи, а просто – потому так было всегда.

Златко почувствовал, как в душе разливается тепло. Словно и правда только что побывал с друзьями и братьями. «Спасибо», – шепнул юноша, и ему показалось, лес качнул ветвями, принимая благодарность.

Дорога вынырнула из бора неожиданно. Замечтавшийся парень не заметил просвета между деревьями и теперь разглядывал изрезанные оврагами луга. Травы на нем пахли просто одуряюще. Вновь вспомнилась Ива. «Хорошо, что ее тут нет, – мысленно пробурчал Златко. – Не уехали бы раньше полуночи». Мысленно добавил к картине Калли, несомненно убредшего бы в другую сторону, и скорректировал диагноз: «Не раньше утра». Дэй в воображении, разумеется, взлетела бы в небо. И осталось бы только потерянно переглянуться с Грымом. Бэррин засмеялся. Сегодня его воображение просто творило чудеса.

Однако людей здесь вновь не оказалось, что, впрочем, неудивительно: для деревни слишком уж много оврагов. Косить сено и собирать ягоды сгодится, сеять и пахать – нет. Даже для самих домов-огородов места не найдется. А вот трактир поставить – самое то. Златко поднял голову. Судя по солнцу, ехать ему еще пару часов, а потом нужно устраиваться на ночлег. И лучше бы в кровати, а не на земле. Но, похоже, последнее ему не грозит. Постоялый двор на такой дороге точно бы разорился.

Златко не глядя достал из сумки очередной Ивин пирожок и тронул коленями Василька. Тот зарысил вперед. Вид у него уже не был таким довольным.

– Давай-давай, дружок, совсем у меня застоялся, – парень похлопал коня по шее. – И обленился!

В ответ раздалось возмущенное фырканье. В Университете они старались не запускать коней, прогуливать их как можно чаще. Да и конюхи свое дело знали, выпускали их побегать в специальный загон. В выходные ребята тоже постоянно куда-то выбирались, в основном верхом. Но это все не то. Тем не менее было видно, что Василек не особо устал. Да и по правде говоря, останавливались они сегодня немало. Поэтому пусть не ворчит. Тот и не фыркал больше. Почувствовал запах луга и побежал охотнее.

Вот где-то на его середине Златко и повстречал первого путника. Среднего роста мужчина казался небогатым дворянином в довольно старомодной одежде. Кобыла его не произвела на Василька никакого впечатления. А вот путешественник обрадовался им как родным.

– Я уж думал, никого не встречу на этой дороге! Привет тебе, о путник златовласый!.. Что ищешь ты в дали земной? Что встретишь ты… многообразий… безобразий… кареглазей… тьфу ты гоблин, есть ли нормальная рифма к «златовласый»?