Илья Гион - Всепоглощающая грусть

— Ну… Да, эта молния сильнее. — протянул Инго.

— Вот видишь. Дисциплина — это сила. — сказал Зенон.

Приняв стойку словно приготовился метнуть копье, Зенон отвел руку с молнией назад, и Инго услышал, как захрустели от напряжения мышцы старика. На мгновение замерев, Зенон со всей силой метнул молнию в небо. Молния, пролетев по прямой траектории, взорвалась через десяток метров над их головами. Инго даже показалось, что она «разрезала» небо, и он увидел черноту бесконечности, с астероидами и звездами. Но через мгновение этот шов затянулся, превратившись в чистое небо.

— Впрочем, — продолжил Зенон, — мне все-таки придется принять братьев, когда мы победим. Ведь я дал слово.

— Ты считаешь мы победим?

— Конечно. — Зенон направил горгон обратно к лагерю. — Не без потерь, конечно. У Анастериана много сильных капитанов.

— Да, я уже слышал про них. — кивнул Инго.

— Советую тебе опасаться Панью Хэт-Хэру. — сказал Зенон, не отрывая взгляда от горгон.

— Я, кажется, уже слышал это имя. Она вроде из «Веселых солнц»?

— Да. Шестой командир. Она внучка прошлого лидера громовержцев — Кепи Хэт-Хэру. Кепи возлагал на нее большие надежды, но она ушла из ордена и присоединилась к наемникам.

— Она такая же сильная, как и ты? — спросил Инго.

— Сильнее. — спокойно ответил Зенон, а затем уверенно прибавил: — Хотя, до Габриель она все равно не дотягивает.

— Что? Габри? Она что, сильнее тебя?

— А ты думал? У нее великая природная воля. — проговорил Зенон, и заметив взгляд Инго, прибавил: — Она, конечно, немножечко рассеянная, но это не страшно. До нее, трезубцами пользовались лишь несколько громовержцев, да и те все были главами ордена. Чтобы направлять ее силу, даже такого оружия недостаточно.

— Но как? Я читал, что великая воля проявляется только в том случае, если в роду было как минимум три поколения с такой же волей.

— У Рейнера была военная воля, но я точно знаю, что у него в роду были громовержцы. — сказал старик.

Зенон потянул на себя вожжи, и колесница стала медленно спускаться на поляну, где паслись, прикованные цепями к большим валунам, другие горгоны.

— У второй твоей подруги тоже необычная воля. — проговорил громовержец, выпрыгивая из колесницы. — Поможешь мне привязать горгон?

— Конечно. — Инго стал снимать железную сбрую с животных. — По поводу воли — ты имел в виду Широ?

— Нет. С этой и так все понятно. Я говорю про другую, маленькую.

— Зезиро? У нее пустая воля.

— Так ее зовут? Память на имена у меня хромает, если честно. Такая черненькая, дочка де Сильво.

— Ты про Мавис чтоли? — поднял брови Инго.

— Что «Мавис»? — раздался за спиной Инго голос девушки.

— О, да, вот про нее. — сказал громовержец, указывая на Мавис пальцем.

— О чем вы? — непонимающе спросила Мавис.

— Зенон говорит, что у тебя необычная воля. — сказал Инго, и посмотрев на старика, прибавил: — Да обычная у нее воля, военная.

— Правда? — удивился Зенон.

В это мгновение сверкнула вспышка, и Инго увидел, как тело громовержца заискрилось молниями. В тот же момент Инго почувствовал, как воздух вокруг них стал плотнее.

— Хм… — задумчиво произнес старик, подходя к Мавис. — Воля очень слабая.

— Ну спасибо за оценку. — обиженно проговорила девушка, складывая руки на груди.

— Ты умеешь определять какая у человека воля? — удивился Инго.

— А? — похоже, Зенон был так поглощен своими мыслями, что не услышал вопрос Инго. — А, да. Если одновременно сделать «распространение», «усиление» и «переливание», то можно… Как бы это сказать? «Почувствовать» волю другого человека.

— Почти как я со своими тенями. — сказал Инго, и призвав тени, направил их к Мавис.

— А ну убрал от меня свои «штуки»! — разозлено завопила Мавис, вытаскивая свою удлиняющуюся рапиру.

— Ладно, ладно. — Инго поднял руки и убрал тени.

— А что ты тут вообще делаешь? — спросил Зенон, убирая волю. — Разве ты не должна со всеми женщинами готовить пир?

— Лучше не стоит. — прошептал ему на ухо Инго.

— Я хотела помочь, но Габри попросила меня причесать горгон. — немного расстроенным тоном сказала Мавис.

Инго увидел в ее руках металлическую щетку. Но переведя взгляд на горгон, он задумался. А зачем вообще их расчесывать? Их гривы и так всегда гладкие из-за того, что все время «плавают» в воздухе.

Его мысли прервал громкий хлопок и вспышка света. Мелькнула молния, и перед Зеноном появился Тильд.

— Позвольте мне помочь вам с горгонами, глубокоуважаемый…до-ми-но-ра! — по слогам проговорил он, при этом глядя на Мавис, словно спрашивая: «правильно я сказал?».

— Доминьер. — поправила Мавис.

— Доманор?

— Доминьер.

— Доминрор?

— До-ми… А, пусть будет «доминрор». — махнула рукой Мавис.

Тильд упал на одно колено, словно собрался давать присягу самому императору, и опустив взгляд, протянул руки за вожжами, которые держал Зенон.

— Бред какой-то. — пробубнил Зенон. — Иди лучше помоги своему брату. — он указал на Дельта, который пытался оседлать горгону, но не мог из-за того, что та все время била его молнией.

— ДЕЛЬТ! — проорал на всю поляну Тильд и понесся к брату. — ДЕЛЬТ! Досто-пт-птг-гпт… Достопоточтейне-не-не-нейший господин приказал мне помочь тебе!

Дельт, услышав слова брата, повернулся, и с благоговейным видом посмотрел на ошарашенного Зенона. Также, как и его брат, он тут же упал на одно колено. Сделав этот жест, он встал, и для верности еще отвесил воинское приветствие гвардейцев, вытянувшись по стойке смирно, и приложив правую руку к сердцу.

— Бред какой-то. — повторил Зенон, наблюдая как Тильд тоже отвешивает ему приветствие (при этом перепутав руки, приложив левый кулак к легким). — Пойду, помогу Харону, он ведь столы перетаскивает? Наверно уже валяется где-нибудь пьяный.

— Ну а ты? — спросила Мавис, посмотрев на Инго.

— Я уже наносился сегодня. — ответил Инго.

— Тебя Мави, кстати, искал. Говорит, что улучшил какое-то зелье.

— О, нет. Хватит с меня его зелий. В прошлый раз я чуть не умер. — замахал руками Инго. — Лучше схожу, проверю новые кастеллы.

— Кастеллы? На них уже установили баллисты? — оживилась Мавис.

— Я позавчера разговаривал с одним из кузнецов, и он сказал, что они уже установили семь баллист.

— Ого! Тогда я с тобой. — сказала она, откидывая щетку в сторону.

Пока они шли к конюшням, где так же находился большой полигон для испытаний пушек, их то и дело отвлекали подвыпившие никсы, которые уже во всю праздновали «Жатву».

Основной пир должен был начаться с заходом солнца, в центре лагеря. Вокруг озера, и прямиком до самого штаба, тянулись сотни столов, на которых уже томились тысячи блюд. Приготовлением еды, по традиции, занимались женщины, а мужчины в это время, опять же по традиции, бездельничали. Поэтому, идя к конюшням, Инго не уставал удивляться насколько никсы верны этим традициям. Особенно мужчины.