Илья Гион - Всепоглощающая грусть

Но любоваться пейзажами у Инго долго не вышло. Прямо сквозь него пролетело огромное ядро, искрящееся молниями. Попав в дом, оно разнесло его на мелкие каменные осколки. И только сейчас Инго увидел, что множество домов уже разрушено, а некоторые постройки были объяты пламенем.

— Нет! Я не пойду! — раздался голос Лины.

Повернувшись, Инго увидел двух женщин, которые тянули за руки рыжеволосую девочку. Упираясь ногами, она скользила по мокрой мостовой.

— Скорее! В храм огня! — воскликнула одна из женщин. Это была Мельхиора. В руке она сжимала алебарду.

— Мы должны помочь Балю и Гаспу! — не унималась Лина.

— Они справятся сами. Тебе нужно спрятаться. — проговорила вторая женщина.

В этот момент сзади раздался свистящий звук, и в женщину попало железное копье. Удар был такой силы, что ее отбросило на несколько метров вперед.

— МИКА! — закричала Лина, вырываясь из хватки Мельхиоры.

Но та крепко держала ее. Направившись по ступеням вверх, она потянула девочку к каменному храму. Когда до железных ворот оставалось несколько шагов, перед ними мелькнула молния, и через секунду у ворот появился воин, облаченный в тяжелые латы. Подняв раздвоенный меч, он уже собирался нанести смертельный удар девочке, но тут же был пригвожден алебардой к каменной статуе крылатой женщины, которая стояла у входа в храм. Еще живой, он завопил от боли, когда в него врезался столб алого огня, который тут же расплавил его доспехи, и те растаяли словно свечка.

В это время железные ворота храма распахнулись, и Инго увидел детей, которые со страхом смотрели на Лину и Мельхиору.

— Где мама? — жалобно спросила одна из девочек.

— Живее! — не обращая на вопрос девочки внимания, сказала Мельхиора. Толкнув Лину в двери храма, она захлопнула створки решетки.

— Подожди! — воскликнула Лина, прижимаясь к прутьям решетки. — А как же ты?

— Идите без меня. — сказала женщина. — Через черный ход вы выберетесь к «нижнему перешейку». Идите по дороге и доберетесь до Шторма.

Сказав это, она выдернула алебарду из статуи, и смахнув пепел, с силой ударила по краю одной из колонн. Свод храма задрожал и осыпался, заваливая железную решетку камнями, и скрывая обеспокоенные лица детей.

Как только последний камень упал с обрушенного свода, в Мельхиору угодил железный болт. Он прошел насквозь через ее шею. Захрипев, она отбросила алебарду, и сняла с пояса небольшую рапиру. Упав на колени, она приставила рапиру к груди, и вонзила ее прямо в сердце. Мгновение, и ее тело вспыхнуло кроваво-алым пламенем. Когда она вновь встала на ноги, ее лицо уже скрылось под огненной маской, похожей на череп. Из ее спины вырвалось пламя, формируя два крыла. Издав вой, она оттолкнулась от земли и взмыла в небо, оставляя после себя огненный след.

Инго остался один. Он только сейчас стал замечать звуки битвы и раскаты грома в другом конце деревни. Решив, что нужно пойти туда, он стал пробираться через заваленные улицы. Когда он перебрался через очередной разрушенный дом, то заметил, что к звукам битвы прибавился еще один. Он был похож на шум водопада. Повернув голову, он увидел, как по узкой улочке на него мчится бушующий поток воды. Узнать, что же случилось с остальными жителями, Инго так и не удалось. Он снова попал в пустое и холодное царство тьмы. Слышны были лишь звуки дождя. Он барабанил, отдаваясь глухим эхом по черной пустоте. Но вот вспышка молнии озарила черноту, и он увидел очертания домов.

Инго стоял посреди разрушенной деревни. Был день, и из белых облаков на каменные руины тихо падал снег, укутывая белой пеленой отголоски былого сражения. Посреди всех этих снежных могил, стояла группа из пятнадцати детей. Сбившись в кучу, они кутались в теплые шубы, и печально глядели на сугробы под своими ногами. И лишь одна девочка, с рыжими волосами, находилась в стороне от других. Стоя на коленях, она держала в руках какую-то тряпку.

Подойдя к Лине, Инго увидел, что она сжимает в руках боевой штандарт, на котором были изображены перекрещенные молот и молния. Перебирая руками синюю ткань, она не отрывала взгляда от занесенного снегом трупа. Он был весь обугленный, и из него торчало по меньшей мере десяток железных копий. Протянув к нему дрожащую руку, Лина достала маленькую серьгу-коготь.

Разноцветные глаза девочки наполнились слезами. Штандарт в ее руке вспыхнул, за секунду превратившись в черный пепел. Издав горестный вопль, Лина в отчаянии ударила обеими руками по земле. Пламя, словно цунами, прошло кольцом по поляне, растапливая снег. И у Инго перехватило дыхание.

Девочка стояла на огромном кургане из трупов. Их железные доспехи оплавились, соединившись между собой в железную паутину. Но все же кое-где еще можно было разглядеть такой же герб, что и на сожженном штандарте.

Стоя на коленях, Лина рыдала, пронзая горестным плачем холодный воздух. Дети, которые стояли в стороне, теперь печально глядели на нее. Похоже, они уже выплакали все свои слезы.

Снег, который до этого тихо падал с неба, вдруг стал идти сильнее. Вокруг девочки стали кружиться маленькие снежные вихри, а небо над ее головой стало затягивать черной тучей. Закрыв ладонями лицо, Лина не замечала, что творится вокруг нее. И только после того, как по ее рукам пробежала молния, она подняла заплаканные глаза к небу. Озадаченно, она снова перевела взгляд на ладони, по которым теперь уже вовсю бегали молнии, отскакивая в железную гору расплавленных трупов.

Еще секунду на лице Лины оставались тени горя, но их тут же сменило выражение решительности и злобы. Сжав кулаки, она призвала свою первую в жизни молнию. Обрушавшись на искореженный труп какого-то солдата, она не оставила от него ничего, кроме черного дыма.

Снова поднялась буря из снега. Белые хлопья, словно стена, заслонили собой весь обзор. Инго даже не мог разглядеть своих рук. Опустившись на колени, он стал продвигаться вперед, шаря перед собой рукой, чтобы не споткнуться. И тут его рука ухватила что-то, напоминающее траву. Он ведь находился на куче трупов, откуда тут трава?

И тут Инго заметил, что снег плавно превратился в белый туман. Инго все еще ничего не видел, но до его ушей стали долетать слабые звуки кузнечного молота. Ему ничего не оставалось, кроме как пойти на эти звуки. По мере приближения, Инго стал улавливать вспышки пламени где-то впереди. А через несколько минут он стал различать очертания человека, который сидел на высоком табурете. Пройдя еще чуть-чуть, Инго наконец увидел лицо этого кузнеца. Им была Лина.

Вокруг все еще был туман, и Инго точно не мог сказать, где именно он находится. Он видел лишь Лину и большой пласт железа, с которым та работала. Сжимая в правой руке искрящийся молниями кузнечный молот, она била им по железной пластине. Ударив по ней несколько раз, Лина нагнулась, и открыв рот, словно дракон из сказок, выпустила струю огня. Продолжая выдыхать огонь, она отложила молот, и прикоснувшись голыми руками к раскаленному куску железа, стала гнуть его. Скрепя и плавясь, металл стал течь сквозь ее пальцы, не оставляя ожогов на тонких пальцах. Согнув пластину, Лина взяла в руки ведро, и выплеснула всю воду на раскаленное железо. Раздалось шипение, и ее фигуру заволокло белыми клубами пара.