Олег Говда - И королевство в придачу - 3

— Почему Тору, а не Одину? — спросил шепотом сэра Корбула. — В чем разница?

— Кузнец не Одноглазый, он обман не поощряет. И обмануть его — все равно, что задуть огонь в своем очаге.

— Понятно… А вам чем клясться придется? Если я соглашусь?

— Об этом не волнуйтесь, милорд, — изобразил поклон старый рыцарь. — Если вы погибнете, нам все равно конец. Так что добровольный плен, под клятву викингов предоставить возможность выкупа, не самый плохой вариант. Вот только девушкам придется не сладко. Хотя… Думаю, для утех варварам и поселянок хватит. Тем более, амазонки — это как валькирии. Сестры по оружию. Но, стоит обговорить заранее. Хотя… я ведь видел как вы сражаетесь. Уверен, удача и в этот раз вам улыбнется.

— Спасибо за совет. Я тоже надеюсь… — как бы невзначай прикоснулся пальцами к ладанке на шее. — Осталось спросить девушек.

— Не надо никого спрашивать, Летающий с орланами, — откуда-то из-за спины вышла Первая. — Мы уже вручили тебе свои жизни и этого обета никто не отменял. Сражайся и ни о чем не беспокойся. Сестры верят в тебя. Поражение невозможно.

Хольмганг… Место для битвы. Круг на земле. Войдут в него двое — выйдет только один. Поединок не на жизнь, а на смерть.

Причем, поединок не просто двух воинов, а двух вождей. Каждый из которых поставил на кон не только свою честь и жизнь, но так же судьбы присягнувших людей. Ярл Улаф Косматый — корабль и хирд. Я — шестерых амазонок и пятерку тяжелых конников сэра Корбула, вместе с ним самим. А так же — обоих гвардейцев шевалье Кристина.

Кристина — она же посол и дочь короля Эдуарда Кристина в общую схему не вошла. Это я обсудил отдельно. Объяснив ярлу, что не имею власти над подданной другого конунга и не могу распоряжаться его (к слову, чуть не оговорился) жизнью. Это ярлу не слишком понравилась, никто не любит, когда из общего правила начинают делать исключения, но здраво рассудив, что один человек не стоит спора… согласился. Или прикинул, что если проиграет, то уму уже все будет поровну, а победит — сам решит, какое обещание и в каком объеме исполнять.

И вот мы стоим на берегу внутри очерченного на песке круга диаметром метра четыре, а по внешнему периметру распределились наши зрители, болельщики и призы победителя. То есть — викинги и мои спутники.

Норманы держались насмешливо, зубоскалили, отпускали скабрезные шуточки в адрес амазонок, громко обсуждая промежду собой, кто и как будет развлекаться с каждой из них, после того, как их ярл сделает из меня швайнсбратен* (*вообще-то буженина, но слово прикольное). Никто из северян даже на йоту не сомневался в победе Косматого, и ожидал лишь развлечения.

Что нельзя было сказать о моих «болельщиках».

Нет, девочки свято верили в Летающего с орланами, так что их ответы викингам были не менее изощренными и наполнены такими подробностями, услышав которые, упал бы в обморок весь Смольный во главе с воспитательницами. А вот конники, доставшиеся мне в наследство от графа Шамова, выглядели менее уверенно, и если б не непререкаемый авторитет сэра Корбула, наверняка б выражали свое сомнение более громко. Но старый рыцарь держался с таким спокойствием и равнодушием к происходящему, словно заранее знал исход и всего делов то было — дождаться конца. Даже лысину не вытирал. А вот Кристина совершенно выпала из образа. Лицо девушки изображало такую гамму чувств, что я даже возгордился. Так за меня не волновалась даже мама. Неужто влюбилась девчонка? Самонадеянно, конечно, но других поводов не вижу. О том, что ее не будут задерживать и вообще, она хоть прямо сейчас может отправляться к королю, «шевалье» я объявил сразу. Ярл недовольно поморщился, но кивнул.

К слову, это было бы самое разумное в данной ситуации, но Кристина уперлась и сказала, что с места не сдвинется до конца поединка. Тут она непроизвольно шмыгнула носом и отошла в сторонку.

— Хороший день для смерти, — ярл сбросил с себя все лишнее, оставив из одежды только штаны и гайтан* (*небольшой кожаный мешочек на шее, в котором носили амулеты и реликвии) на витом шнурке, а из оружия — молот.

— Ты готов умереть, конунг? Или хочешь отдать еще какие-то распоряжения моим рабам?

— Это ты так своих воинов называешь, ярл? А говорил — родичи…

Улаф Косматый зло сплюнул и первым шагнул в очерченный круг.

— Иди сюда… Поглядим, остер ли твой меч так же, как язык.

— Сам просил…

Я ободряюще улыбнулся Кристине и взялся за оголовье Разящего. Не понял?.. Впервые за все время меч не отозвался на мое прикосновение. И не просто не отозвался — рукоять была холодная, как… как обычная рукоять. Но это же невозможно!

Погладил оголовье, пытаясь оживить оружие, но никакого отклика так и не дождался. Вот тебе бабка и Юрьев день! Это что ж получается? Разящий решил в поединке не участвовать? Но, почему?

И тут меня осенило: Хольмганг! Это ж не просто бой, а ритуальный поединок под присмотром Одина! И уж кто-кто, а бог не допустит никакого жульничанья. Каковым запросто может посчитать использование магических предметов. То есть, — в зачет идет только личное умение, отвага и везение.

Удача! Я машинально коснулся ладанки на груди и облегченно вздохнул. «Улыбка» отозвалась на прикосновение, пусть едва ощутимым, но все же теплом. Странно? Нестыковка? А вот и нет. Талисман удачи — не волшебство, а дар Фортуны. И пусть сила богини в круге Одина будет гораздо слабее, но все же.

Сразу, как-то полегчало. Не бросили одного. Хоть кто-то будет сражаться на моей стороне. А на будущее — наука. Не лезть на территорию чужих божеств со своим, так сказать, уставом. Хорошо что я агностик, то есть, приемлю высшие сущности в целом. А был бы адептом какого-нибудь конкретного Отца там или Сына… огреб бы от Одноглазого по полной. Подсуживать своему он вряд ли стал бы, но то такое… как говорится, если очень хочется и никто не видит — почему бы и нет?

— Заснул, что ли? Или заморозить меня решил? — рыкнул Косматый. — Эй, конунг! Не заставляй себя ждать, а то подумаю, что ты струсил.

— Думал дать тебе время о душе подумать. Может, последнее желание имеется. Ты говори, не стесняйся. Обещаю исполнить.

— Ты как та шавка подзаборная, что лает издалека, — викинг сплюнул в мою сторону. — Хвати уже попусту воздух сотрясать. Или входи в круг, или буду считать, что ты сдался!

— Ну, была бы честь предложена.

Разящий покинул ножны с тихим, словно виноватым, шелестом, и я шагнул в круг…

Косматый тут же бросился вперед и мощно махнул молотом. Хорошо что я ожидал чего-то подобного и еще только делая шаг, уже приготовился прыгнуть влево, уходя под атакующую руку.

А вот нанести одновременно удар — не сумел. Сказалась нехватка умения. Умом понимал, и если б мы дрались на кулака, наверняка угостил бы Косматого хорошим ударом в печень, но у меча другая физика. Другие мышцы должны сработать. Вот и получилось: от молота ушел, провалиться врага, вслед за ударом заставил, а воспользоваться преимуществом не сумел. В последний момент только ткнул. Слабо, смазано… Был бы ярл хоть в кожаной безрукавке — я бы его даже не поцарапал. Но викинг был обнажен по пояс, так что красная черточка на теле все же образовалась.