Катажина Береника Мищук - Шептуха [litres]

– Я больше так не могу.

– И я…

Шум в ушах нарастал. Он снова поцеловал меня и прошептал прямо в губы:

– Я не хочу причинить тебе боль.

– Не переживай, все будет хорошо.

Мешко потянулся за воткнутым в металлический держатель факелом, а затем взял меня за руку и повел между надгробиями. Ускорившись, мы миновали усыпанные камнями курганы, а затем и усыпальницы.

Хотя мы удалялись от костра, плывущая в воздухе мелодия не становилась тише. Я слышала ее так отчетливо, как будто мы по-прежнему стояли рядом с музыкантами. Колокольчики на моей голове звенели при каждом шаге.

Мы вышли с кладбища. Метрах в десяти кончался лес, и начинались курумы. Зазубренные камни мерцали кристаллами кварца. Между скалами, на небольших участках земли, росли ландыши, распространяя вокруг свой тяжелый, чувственный аромат.

Мешко остановился на поросшей травой границе между лесом и нагромождением огромных валунов и вставил факел в расщелину.

Не отрываясь друг от друга, мы опустились на мягкую траву. Я дотронулась до лежащего рядом осколка кварцита – теплый. За день он нагрелся и теперь, ночью, отдавал свой жар.

– Гося…

На этот раз я не дала Мешко договорить, а вместо этого притянула его к себе и закрыла ему рот страстным поцелуем. Одежда начала нам мешать. Мы спешно сдирали ее с себя.

– Ты слышишь музыку? – спросила я.

– Слышу…

Я потянулась к голове, сняла заколки и убрала венок. Подбросила его в воздух, громко смеясь. Весело позвякивая, он взлетел над камнями.

Когда я склонилась над лежащим на спине Мешко, мои волосы рассыпались по его обнаженной коже. Осыпая его поцелуями, я осторожно коснулась татуировки на плече. Черный знак отчетливо выделялся на золотистой коже.

Я чувствовала себя сказочной русалкой: соблазнительной и опасной. Ведь сегодня ночью этот мужчина принадлежал мне. Только мне одной.

– Гося, – прошептал он, убирая волосы с моего лица.

– Да?

– Я хочу быть твоим Дагоме.

Я удивленно заморгала. Хотела отстраниться, но он удержал меня за талию. Неужели он по-своему признался, что любит меня?

– Не убегай от меня. Пожалуйста.

– Я тоже хочу быть твоей, – прозвучало в ответ мое признание.

Мне и в голову не пришло бы убегать. Я, конечно, этого не планировала, но нужно было сказать ему кое-что еще, прежде чем слова станут лишними.

– Я отдам тебе цветок, – прошептала я. – Но ты никому не должен об этом говорить. Обещай.

– Обещаю.

Я солгала Велесу.

Солгала Святовиту.

Но солгала ли я мужчине, которого люблю больше жизни?

Ветка прогнулась под тяжестью совы. У нее были серые крылья, крапчатая спинка светло-коричневого цвета и пестрая золотистая грудка. На первый взгляд она была похожа на обыкновенную неясыть.

Птица открыла острый клюв оливкового цвета, но не издала ни звука. Через мгновение закрыла его. Ей не хотелось напугать своих жертв внезапным шумом.

Глаза же ее были совершенно не как у неясыти – не черные, а красные.

Красные, как кровь.

Существо не сводило своих кровавых глаз с пары влюбленных, хоть и не слышало, о чем они говорили. Но это и не важно – поступки были для нее важнее слов.

Она хотела, чтобы мужчина заплатил за то, что сейчас происходило.

И цена для него будет очень высока.

Идея «Шептухи» возникла в то время, когда я писала трилогию приключений дьяволицы Виктории. Первый план сюжета я набросала в 2009 году, и последние четыре года собирала материалы и боролась с непокорными героями, которые совсем меня не слушались. За это время «Шептуха» доросла до ранга моей таинственной Немезиды – врага, который с упреком смотрел на меня с экрана моего ноутбука из-за того, что я должным образом им не занимаюсь. Наконец, я решила встретиться с ним лицом к лицу. За все это время я опиралась на множество важных для меня людей, которые помогли мне в работе и укрепили мою веру в себя.

Мама Барбара, тебе, как всегда, самое большое спасибо. Это ты побуждала меня писать и неизменно повторяла все эти годы, что «Шептуха» обладает огромным потенциалом. Если бы не ты, кто знает, не отказалась бы я от этой затеи.

Бабушка Мирослава и мой дорогой муж Янек – спасибо вам за то, что вы были рядом со мной, поддерживали меня и сносили мои перепады настроения. Моего любимого деда Вацлава поблагодарить я уже не успела. Надеюсь, мы еще когда-нибудь встретимся в другом мире.

Спасибо моей семье из Белин, благодаря которой книга обросла столькими интересными деталями. Мама Рената и папа Петр, если бы не позаимствованные у вас книги по местным обычаям, древнему языку и истории Келецкого воеводства, эта история вышла бы гораздо более скудной. Спасибо вам за исчерпывающие ответы о Белинянке (которую я для нужд сюжета немного расширила) и роднике в Свентокшиском парке. Мама, тебе принадлежит моя особенная благодарность за рецепты настоек – и целебных, и той самой, для улучшения настроения, к которой так любит прикладываться придуманная мной Баба Яга.

Моей пятилетней золовке Зузе Заяц спасибо за совместные прогулки по Свентокшискому национальному парку в поисках родника. Нам так и не удалось добраться до какого-либо волшебного дуба, но я уверена, что он где-то там, спрятан глубоко в лесу. Мы обязательно должны прогуляться еще раз – обещаю, что к этому моменту я поработаю над своей выносливостью (да-да, у пятилетнего ребенка больше сил, чем у меня, – так бывает, когда целый день сидишь за компьютером).

Второй золовке, Госе Заяц, спасибо за то, что дала свое имя и длинные волосы моей главной героине, а также за то, что была первой рецензенткой. Не волнуйся, ипохондрия и паранойя по поводу клещей – это качества, которые Гося Бжузка получила от меня.

Я также благодарю своих верных читателей за то, что они были со мной в течение многих лет. Надеюсь, эта книга доставит вам массу удовольствия и унесет вас в красочный мир богов и богинек, который меня очаровал.

Мешко I – первый исторически достоверный польский князь, основатель древнепольского государства.

Чворняк – питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 1:3. – Прим. пер.

Свентокшиские горы (Góry Świętokrzyskie – «горы Святого Креста») – горный хребет в Польше, расположенный на юго-востоке страны. – Прим. пер.

Кафтан, подбитый мехом. Традиционная славянская одежда, сшитая из телячьих или овечьих шкур.

Сутемь – сумерки. – Прим. пер.

Рассоха – развилка дорог. – Прим. пер.

Поливальный понедельник или понедельник после Пасхи, когда по народным традициям принято обливать девушек водой и проводить волочебный обряд. Обычай существует в Польше, Венгрии, Чехии, Словакии и других странах.