Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 3 [СИ]

А вот родные его не навещали… хотя он их и не звал. Они же растопчут всех новых друзей. Не специально, просто остальные кульминаты еще больше и не глядят, куда идут. Яппог — чуть ли не единственный, кто смотрит под ноги.

Зато к нему один раз заглянул гость из Сальвана. Небесный Мудрец. Он был забавный — в смешном халате, весь морщинистый, с головой-луковицей и раздутым лбом. И он тоже любил покурить, так что они с Яппогом хорошо посидели.

— Как ты тут, среди смертных? — спросил Небесный Мудрец, восседая на облачке. — Не обижаешь их?

— НЕ.

— А самому как? Не скучно тебе тут?

— НЕ.

Они немного помолчали. И еще немного. Кульминаты неторопливы, они могут годами сидеть неподвижно. А уж когда впадают в спячку — то и вовсе не добудишься.

Да и Небесному Мудрецу некуда было торопиться. В Сальване жизнь течет размеренно и спокойно. Божественный старец отхлебывал чай из глиняной пиалы и смотрел на раскинувшуюся внизу долину. Была зима, пять деревень укутались снегом, а озеро замерзло.

— Красиво, — сказал Небесный Мудрец.

— ДА…

— Тебе нравится?

— ОЧЕНЬ…

— Знаешь, я видел других кульминатов. Ты от них очень отличаешься.

— ЧЕМ?.. — не понял Яппог.

— Другие кульминаты… не замечают смертных.

— ДРУГИЕ КУЛЬМИНАТЫ… БОЛЬШЕ МЕНЯ. ИМ ТРУДНО РАССМОТРЕТЬ ТАКИХ МАЛЕНЬКИХ. А Я… Я ВИЖУ. ВИЖУ ИХ ЛИЦА. ВИЖУ ИХ УЛЫБКИ.

Небесный Мудрец тоже улыбнулся. Его взгляд потеплел. Он снова затянулся из длинной трубки и сказал:

— Удачи тебе, Яппог.

— И ТЕБЕ, ЛЫСАЯ БАШКА, — простодушно ответил кульминат.

Тем временем у дочки Валида и Даалины состоялось наречение. Через этот священный обряд проходит каждый, кто вступает в лоно севигизма. Нарекаемому дают два имени — мирское и истинное — и торжественно предают заботе богов. Насколько уж боги действительно потом о нем заботятся — другой вопрос… и сейчас речь не об этом. Обряд наречения малышки Каи был уникален тем, что ее нареченным отцом стал паргоронский демон. Неизвестно, случалось ли такое вообще когда в истории севигизма, но если и случалось — то уж точно не с кульминатом.

Яппог был невероятно польщен. Поднеся огромную лапищу к крошечной головке, он торжественно пообещал всегда оберегать свою нареченную дочь, а если с ее родителями что-то случится — воспитать, как родную. Краснощекая жрица Люгербеца объявила во всеуслышание мирское имя девочки и сунула ей в ручку бумажку с именем истинным. Потом кровные и нареченные родители разделили во славу Утешителя Голодных румяную булочку, и обряд был завершен.

И снова потекли мирные года. Кая росла здоровым веселым ребенком, настоящим живчиком. Очень смышленая, она вечно осаждала мудрецов и волшебников, которые продолжали время от времени навещать Яппога.

Уже к трем годам Кая твердо усвоила, что Яппог — ее нареченный батюшка. Если другие деревенские все еще нет-нет, да и вздрагивали при виде громадной рогатой фигуры, то Кая всегда бежала к нему с радостным визгом. И другие дети, что выросли уже при Яппоге, что видели его с младенчества.

Кульминат был с ними очень осторожен. Обращался, как с новорожденными котятами. Если раньше крестьяне с содроганием смотрели, как рогатый великан играет с их детьми, то теперь сами просили его за ними присматривать. Знали, что Яппог и сам не обидит, и другим не позволит.

Дети лазили по кульминату, как по огромной плюшевой игрушке. Ходили с ним на озеро. Яппог погружался по самые плечи, а дети либо прыгали с его макушки в воду, либо рыбачили, рассевшись на рогах.

К пяти годам Кая стала официальным глашатаем Яппога. Она всегда точно знала, где он сейчас, и лучше всех умела его находить. Когда в какой-то деревне нуждались в помощи доброго великана, кликали Каю — а уж та бежала на своих коротеньких ножках в горы, к озеру или дальше в поля, звала Яппога.

А когда он сам куда-то шел, Кая тоже бежала впереди, махала особым красным флажком и вопила, чтобы все посторонились, дали дорогу. В этом было не очень много проку, потому что кульмината все равно замечали раньше, чем маленькую девочку, но Кая ужасно гордилась своей работой.

— Дорогу Сотрясателю Гор! — звонко пищала она. — Дорогу Пожирателю Драконов!

Девочка важно вышагивала, задрав подбородок. Крестьяне на полях разгибались, оставляли тяпки, махали им с Яппогом. Повсюду сверкали белозубые улыбки, и Кая купалась во всеобщем обожании. Она очень мило смотрелась рядом с гигантским демоном и прекрасно это понимала. Словно маленькая королевишна, она осматривала свои владения и милостиво принимала подношения — спелые яблоки, кисточки винограда, куски ячменных лепешек.

— Яппог, мне кажется, я должна была родиться принцессой, — как-то раз поделилась Кая своими мыслями.

— ПРАВДА? — усомнился кульминат.

— Конечно! У меня это так здорово получается!

— ЧТО ПОЛУЧАЕТСЯ?

— Ничего не делать, а чтобы мне всякое приносили, а я еще и приказывала, — немного сумбурно объяснила Кая.

— ЭТО ВСЕ ЛЮБЯТ.

— Да, но у меня-то так хорошо получается! — горячо объясняла Кая. — Любят-то это все, но талант, талант-то только у меня!

Яппог улыбнулся. Ему нравилось смотреть, как растет Кая. У смертных это происходит так быстро, что он боялся моргнуть, отвернуться лишний раз. Кажется, еще вчера она ползала на четвереньках и бессвязно лепетала, а сегодня носится как угорелая и без умолку тараторит.

Наверное, завтра уже станет взрослой… а там и состарится.

Кая спешила жить. Каждый день она узнавала что-то новое и сразу рассказывала об этом Яппогу. Даже если он при этом присутствовал. По меркам высших демонов Яппог и сам был молод, ему едва перевалило за пятьсот лет… но рядом с этой смертной малявкой он чувствовал себя умудренным годами старцем.

— Мир тебе, Мадрес! — кричала Кая, пробегая мимо бесконечной отары. — Смотри, Яппог, овечки!

— Я ВИЖУ, — добродушно грохотал кульминат.

— А вон птицы, смотри, птицы летят!

— Я ВИЖУ.

— А вон… вон камень лежит! Можешь докинуть его до озера?!

— МОГУ.

Конечно, Яппог докинул камень. Озера отсюда было даже не видно, но он все равно легко докинул. И Кая восторженно заколотила в ладошки.

В этих беззаботных забавах девочке исполнилось шесть лет. Потом семь, а там и восемь. Это были счастливые годы. Цветущая весна сменялась теплым летом, а затем золотой осенью и снежной зимой. Казалось, что так будет всегда.

А потом пришли гохерримы.

Минуло двенадцать лет с тех пор, как Яппог покинул Паргорон. Кульминаты так огромны и неуклюжи, что не могут ходить сквозь Кромку незаметно. После любого ее пересечения остается след, но обычно почти неощутимый и очень быстро затягивающийся. Но кульминат… даже спустя годы в месте, где он прошел, сохранилась слабина.