Валерий Иващенко - Безумный аттракцион

«Я» плыву в невесомости пустоты. Уверен — вокруг вакуум, но дышать «мне» не надо, «я» бестелесный. Рядом со мной плывет множество маленьких «фонариков». «Меня» тянет к ним, как мотылька на свет. Пытаюсь их поймать, дотянуться, схватить. Но у «меня» нет рук. Чем дольше гоняюсь за светильниками, тем сильнее желание поймать, сжать в «своей» несуществующей руке их огонек. Так продолжается долго-долго…

Из сна выкидывает резко. Черт, лучше бы не спал. Чувствую себя не отдохнувшим, а наоборот, будто трактор переехал меня своими гусеницами. Может, сон что-то означал? Но занимает сейчас совсем другая проблема. Бурчит живот, требуя еды. А главное, в горле сухо как в пустыне и очень хочется пить.

— Ау!!! Мне необходима вода. Аш два О. Или что-то подобное. Вода необходима. Без нее я умру. Прекращу функционировать. — Как подобрать слова, не зная, к кому обращаешься? — Умру — значит меня не станет как живого организма. Не станет навсегда! И еще мне надо есть. Еда обеспечивает меня энергией для жизнедеятельности.

Сколько человек может продержаться без еды? Недели две, от силы месяц. А без воды? Три дня — вот максимум, мне отведенный, потому что запрос остался неудовлетворенным. Не материализовались нигде тарелки с едой, не выдвинулась скрытая панель со стаканом воды.

Наверное, меня просто не понимают. Не могут же специально морить голодом и жаждой? Не верю в пришельцев-садистов, точнее, это-то представить могу, но вот пытки жаждой и голодом в исполнении чужих — это за рамками разумного. Может, «они» меня кормят как-то по-своему? Может, «они» питаются энергией, и меня сейчас облучают, не понимая, что мне надо иное? Черт! Пи-ить! Как хочется пить! Может, корабль летит куда-то, и там меня обеспечат всем необходимым? Это единственная зацепка для сознания. Надо держаться!

Жажда вытягивает силы похлеще любой физической нагрузки. Надо больше спать — чем дольше сплю, тем меньше организм потеет и потребляет жидкости. Мысли все чаще путаются и становятся бессвязными. Спать!

«Я» опять там же, где и в прошлом сне. «Летаю» за «фонариками». Только они теперь больше напоминают светящиеся шары разного диаметра. А вот желание их поймать стало уже навязчивой идеей. Оно заполняет меня полностью. Как чувство жажды в реальности, подменяя ее. Поймать!!! Но «фонарики» ускользают, «я» как тот осел с привязанным шестом, все тянусь за «морковкой». Долго-долго тянусь и так же безуспешно.

— Воды! Дайте попить! Я умираю, вы что, не понимаете?!! — именно с таким криком я просыпаюсь.

Мне уже все равно, что я на корабле чужих. Это ушло на задний план. Одна мысль пульсирует в голове: «Воды!» Найти воду! Долго смотрю на текущую по стене красной комнаты влагу. Нет! Бороться и ждать! Не могут же меня убить! Это нелогично! Но что я знаю об «их» логике, есть ли она вообще? Может, «они» мыслят совсем иначе, настолько по-другому, что привычные человеческие мерки не подходят совсем. Отгоняю эти мысли, хватаясь как за соломинку за фантазию: будто меня везут туда, где все будет. Сон, спасительный сон…

«Я» наконец-то поймал «фонарик»! Он лучится, переливаясь всеми цветами видимого спектра. Любуюсь им, в нем есть какая-то загадка. Всматриваюсь, «щупаю», ничего не могу даже определить, какой он с точки зрения кинестетики. «Я» сейчас лишен тактильных ощущений. «Мне» кажется, «фонарик» что-то шепчет. Как «фонарик» может шептать? Не знаю, но «я» вот-вот пойму его! Язык наполняет влага. Приятно. По горлу пробегает струйка воды. «Я» лижу «фонарик», кажется, он как мороженое, безвкусное, зато тает и дает воду. Пи-и-ить!!! Хочу затолкать весь светящийся шарик в «рот», но не выходит, и остается только облизывать шероховатую поверхность. Шероховатую?

Черт! Я и правда остервенело лижу, но не «шарик», а стену красной комнаты — в том месте, где по ней бежит струйка воды. Тело обмануло разум. Но надо признать, сейчас мне стало значительно легче. Может, эта «вода» и есть отрава, и я скоро умру. Но пусть от яда, чем безумцем, шепчущем одно слово. Бесцельно брожу по кораблю, в голове нет ни мыслей, ни желаний. Я превращаюсь в сомнамбулу. Два или три раза засыпаю, но проваливаюсь в черноту сна без сновидений… Сколько так продолжается — не знаю: сутки, двое, неделю или месяц? Время уже не имеет никакого значения.

Чем больше проходит времени, тем мне все хуже и хуже. Виновата ли в этом жидкость, которую я периодически прихожу слизывать со стен, или недостаток еды и сил? Не знаю. Затуманенным сознанием понимаю только одно — осталось жить недолго. Уже давно ничего у «них» не прошу. Ушли ненависть за пытки и страх перед смертью. Закончились мои крики с требованиями, отчаяние и угрозы. Хочется только одного — чтобы все уже закончилось…

«Я» за рулем большой фуры. Водитель-дальнобойщик. Грузовик-рефрижератор, которым «я» управляю, мчится по пустынной ночной трассе. В руках у «меня» рация. И «я» как механизм постоянно повторяю: «База! База, ответьте!» В ответ лишь шипение помех. «База, база, ответьте!» И так по бесконечному циклу…

Пока очередной приступ жажды не заставляет проснуться и идти в красную комнату. Не осталось ничего, кроме ожидания, боли и снов. В одних я ловлю светлячков и, поймав, «разговариваю» с ними. Но проснувшись, не помню, о чем был разговор. В других я опять за рулем фуры, остервенело вызываю какую-то базу. Один сон необычен, даже на фоне странных остальных.

«Первый-Я» веду уже привычный грузовик и все так же механически жму кнопку приема на рации. «Второй-Я» сидит рядом и спрашивает:

— Мы уже на месте? Тут ничего нет.

— База так и не ответила.

— И, видимо, не ответит. Ее нет там, где мы помним, что она должна быть.

— Тогда направимся на запасную.

— До нее далеко, а груз вот-вот придет в негодность.

— Мы должны сохранить груз. Его потеря неприемлема с моральной точки зрения.

— Неприемлема, согласен. Но не сама потеря, а его утрата в месте нашей ответственности.

— Поправку принимаю. Но развернуться обратно мы не можем, груз все равно испортится за время обратного пути.

— Здесь неподалеку отмечен… — На коленях «Второго-Я» появляется атлас. — Проект «Ковчег».

— Там можно найти приемлемые условия для функционирования груза.

— Но там мы не сможем гарантировать его сохранность.

— Не можем, но он перейдет под чужую ответственность. Мы только подготовим его к существованию в незнакомой среде.

— И груз станет не нашей проблемой. Я согласен.

— Я тоже. Закладываю новый маршрут.

И опять сны о светлячках. Мне уже не надо их ловить, они сами водят свои хороводы вокруг меня. И что-то поют, все время поют. Иногда кажется, что, даже когда не сплю, слышу их пение и перед глазами мелькают их цветные переливы. Голова пухнет и грозит взорваться. Одно хорошо — чувство голода куда-то пропало. Я читал, что после определенного времени голодовки желание есть уходит. Так оно и есть.