Валерий Иващенко - Безумный аттракцион

— Я и учитываю… — прохрипел бородач, поднимаясь. — Пытаюсь…

— Плохо, значит, пытаешься. Как ты отреагировал на изменение в окружающем пространстве? Отвлекся от реального противника.

— А вдруг он — тоже… — бритоголовый кивнул в мою сторону, — реальный противник? Вдруг он как набросился бы на меня! Как же на него не отвлечься?

— Об этом я и говорю. Сколько б ни было противников, они — часть окружающей тебя действительности. Как и все остальное, на что ты можешь воздействовать и что может воздействовать на тебя: камни под ногами, ветви деревьев над головой… все что угодно. Концентрируешься на чем-то одном — следовательно, выпускаешь из внимания все остальное. Бой — это не просто драка с тем, кто стоит напротив тебя. Бой — это стремление возобладать над реальностью. Умеешь контролировать пространство вокруг себя — значит, ты уже победил.

Распекая бородатого, Ветка вроде бы незаметно наступала на него. Тот машинально пятился. Еще пара шагов — и он бы наткнулся на одну из скамеек, которую, конечно, не видел. А я видел. И Ветка, разумеется, видела. И эти шестеро на парапете тоже видели — оживились, зашушукались между собой.

— Идем дальше. Вот зачем ты оглянулся на него, а? — продолжала Ветка.

— А вдруг он…

— Ты ведь его услышал, так? Иначе б не оглянулся.

— Ну…

— Услышал. Выходит, определил появление нового объекта и его примерное местоположение. Этого недостаточно, чтобы принять необходимое решение? Вполне достаточно. Но тебе за каким-то чертом понадобилось еще и посмотреть в его сторону, переключить, другими словами, концентрацию внимания с меня на него. Это не я тебя победила. Это он тебя победил. Даже и пальцем не коснувшись…

— Ну уж прямо и он! — запротестовал бородач. — Да так вообще не бывает — чтобы пальцем не коснувшись…

Ветка усмехнулась. Затем вдруг, резко подавшись вперед, поддела мыском ботинка крупный кусок гравия и, подбросив его невысоко, с силой пнула в мою сторону… То есть это я только потом понял, что в мою сторону. Уже после того как, получив каменным снарядом в грудь, охнул и осел наземь. Бородатый оказался в горизонтальном положении еще раньше — инстинктивно отпрянув от неожиданного движения Ветки, он запнулся о скамейку и рухнул навзничь. На парапете заржали, заулюлюкали, засвистели…

— Вот так, — удовлетворенно проговорила эта рыжая бестия. — Иллюстрация вам к вышесказанному. А то — так не бывает…

— А если б в лоб угодила? — поинтересовался я, встав на ноги. — Тогда что?

— Тогда б ты так скоро не поднялся, — ответила Ветка. — Ну или совсем бы не поднялся. Только метила-то я не в лоб.

Встал и бородач Егорша, принялся отряхивать штаны, сосредоточенно сопя.

— Можешь идти, — сказала ему Ветка.

— Уже? — удивился тот.

— На сегодня достаточно. Снайпер ты, может, и первоклассный, а вот рукопашный бой у тебя хромает. Поэтому обдумай хорошенько то, что я тебе сегодня сказала, а завтра продолжим. А чтоб лучше думалось — отдежурь на кухне.

Она звонко хлопнула в ладоши.

— Все остальные тоже свободны!

— Так не моя же очередь дежурить-то… — буркнул Егорша, но не возражающе, а так… просто с неудовольствием.

Проходя мимо, он хмуро поздоровался:

— Здоров… — Как будто это я был виноват в только что объявленной смене его распорядка дня.

— А ты, Маугли, иди-ка сюда, — распорядилась Ветка, когда во дворе кроме нас никого не осталось.

— Ты тут, получается, в авторитете? — сказал я, приближаясь. — Воспитываешь рядовой состав этих… как это у вас называется… ратников?

— До ратников всем вам еще расти и расти, — весело заметила Ветка. — Ратника не умения делают, а верное понимание действительности. Макс говорил, ты с ножом ловко управляешься?

— С джагой.

— Ну, пусть с джагой. Покажешь, что умеешь?

Я на секунду замялся. Охота мне, что ли, кувыркаться здесь, как этот Егорша? Боец из рыжей Ветки, видать, очень крутой. Я таких бойцов еще не встречал. Никогда не думал раньше, что под обычное махалово можно какую-либо теорию подвести… У нас ведь как? Бей, куда удобнее, следи, чтобы тебя самого не срубили, — и только. А оно вона как, оказывается: уметь контролировать пространство надо, если хочешь победить. Мудрено, но смысл в этом, безусловно, имеется. В чем я только что наглядно убедился. И вывод из всего этого лично для меня следует такой: побьет меня, скорее всего, эта девка. А быть поверженным девкой — что можно придумать позорнее?..

— У меня вообще-то трещина в ребре, — заявил я. — Мне беречься надо какое-то время, так Семеныч сказал.

— А мы аккуратненько. Я тебя сильно бить не буду, обещаю.

Вот уж не сомневался, что услышу в ответ нечто подобное.

— И потом, — добавил я, приложив некоторое усилие, чтобы не психануть, — джага — это тебе не игрушка. У нас, в Гагаринке, ей просто так размахивать не принято. Достал — значит, бей.

— Испугался… — притворно вздохнула она.

— На подначки не ведусь, не мальчик, — ответил я, усмехнувшись, через силу, впрочем, усмехнувшись.

А Ветка вдруг пожала плечами.

— Ну и ладно. Не хочешь — не надо.

Готовый отпираться и дальше, такого я не ожидал. Я постоял немного, поворошил ботинком гравий, глядя, как Ветка, поставив ногу на скамейку, о которую споткнулся Егорша, оправляет штанину… И заговорил, выбрав первую из плававших на поверхности сознания тем.

— А мне вот интересно о конечной цели этих ваших тренировок узнать… — заявил я и тут же ошалел от собственной наглой дурости.

Ветка внимательно смотрела на меня, молчала.

— Каким это способом вы собираетесь мир изменить, обратно все по своим местам расставить, я это имею в виду, — сглотнув, продолжил я. — Нет, я на самом деле не понимаю. Это вообще возможно?

— Безусловно, — ответила Ветка таким тоном, будто я спрашивал о каких-то очевидных вещах, не разбираться в которых может только полный недоумок. И этот тон погасил во мне растерянность. Разозлил меня этот тон.

— И что же за способ?

— Придет время — узнаешь.

— Это я уже слышал. А все-таки?

— Не суй свой нос, Маугли, куда не следует, — с обидной снисходительностью, как мне показалось, посоветовала Ветка. — Я о таких вещах с тобой разговаривать не уполномочена.

— Тайна, значит? Секрет? А зачем, спрашивается, нужно все засекречивать, если ничего плохого не делаешь, а наоборот — желаешь для всех только добра? — И этого мне, безусловно, не стоило говорить, оно у меня само собой как-то выскочило. — Кому другому вы, может, мозги и запудрили, а мне вот что-то не верится. У нас в Гагаринке лет пять назад был такой дядя Женя… Погоняло — Пупсик. Очень любил Женя Пупсик с мелкотой возиться. Рассказывал им, что секретный космонавт и что набирает команду для очередного межзвездного перелета. Водил мелких к себе в берлогу тренировать на выносливость для космических перегрузок. Потом, конечно, раскрылось, какие он тренировки мальчикам и девочкам устраивал… Копам его наши пацаны не сдали, сами справились, своими силами. Для начала дяде Жене отрезали…