Computers - Палач

* * *

Я прежде всего подошел к двери, вызвал дежурного, показал ему Свидетельство и сказал, что мы пока останемся здесь, а дежурные пусть меняются, как обычно, и заказал для нас обед на двоих. Дежурный почтительно выслушал и удалился без возражений.

Через десять минут, в течение которых я сидел на кушетке, и мы с Таней ласкали друг друга, новый дежурный принес обед. Я взял подносы и поставил на стол, Таня хотела вскочить и помочь мне, но я сказал, что сам справлюсь, а ей следует полежать, пока окончательно не заживут ранки. Однако она не послушалась, и, встав с кушетки, уселась за стол рядом со мной.

- Милая, - сказал я, - а что, если разрез разойдется?

- Не разойдется, можешь быть уверен, я тоже кое-что в этом понимаю. Это ведь не обычные швы?

Тут я сообразил, что ничего не знаю о ней, и, пока мы ели, принялся расспрашивать. Оказалось, что она учится на фельдшера, неплохо знает медицину, и уже не раз ассистировала при операциях.

- Танюша, а сколько тебе лет?

- Восемнадцать. А тебе – двадцать шесть, я и так знаю – ты начал работать палачом с шестнадцати, и работаешь десять лет, я уже подсчитала!

- Да, это так. А как вышло, что ты одна на свете? Где ты жила, с кем?

- Все очень просто, милый. Десять лет назад мои родители погибли в авиакатастрофе, и я осталась одна. Родственников у меня не было. Опекунский совет поселил меня в одной бездетной семье, они охотно согласились, потому что за это выплачивается пособие. Они неплохо ко мне относились, но, конечно, когда мне исполнилось шестнадцать, я была рада уйти от них в общежитие и поступила в фельдшерское училище. Мне надо учиться еще год. А ты?

- А я – подкидыш, с детства один, вырос в детском доме, а в десять лет меня тоже отдали в чужую семью. Мне повезло, это были хорошие люди. Даже сейчас я их иногда навещаю. Я был назначен палачом в шестнадцать, и сразу же совершил свою первую казнь.

- Расскажи мне, милый!

- К счастью, не было ничего сложного, это была одна из тех женщин, которые захотели повеситься, я тебе рассказывал. Она была самой обычной, лет двадцати пяти, и все сделала сама. Я просто подождал, пока она умрет, позвал дежурного, и сдал ее тело. Конечно, мне было очень не по себе, но у меня крепкие нервы, да я и знал, что мне предстоит – демоны меня проинструктировали.

- И тебе было не страшно? Как это все произошло?

- Я, как и к тебе, пришел к ней, она все знала и уже смирилась, но все равно просила ее помиловать, и я объяснил, что не могу, это не от меня зависит, моя задача – только помочь ей умереть. Я был еще мальчиком, и это с ней я стал мужчиной, она меня научила и, по-моему, тоже получила удовольствие. Я смог кончить с ней пять раз подряд… Ей тоже от этого стало легче… А потом сказала, что, раз уж так сложилось, она сама… Я помог ей затянуть шнурок на шее и встать на скамеечку, связал ей руки, как и тебе, она попрощалась со мной, шагнула и повисла, а я убрал скамеечку. Она умерла очень быстро, почти совсем без судорог, так что мне осталось только позвать дежурного, чтобы забрать тело.

- Бедный мой! В шестнадцать лет пройти через такое!

- Да, не скажу, чтобы это было приятно вспомнить…

- А она была красивая?

- Обычная. Женщина, как все. Хотя тогда, для меня, впервые в жизни… Она мне показалась красавицей. И, видимо, она была добрая. А когда узнала, что я мальчик… И впервые выполняю работу палача…

- Да, наверное, она и правда была очень добрая… Как тебе повезло, милый! Ты помнишь ее?

- Конечно! Разве возможно забыть первую женщину в жизни, с которой был? Да еще при таких обстоятельствах… Ее звали Роза.

- А если бы ты вдруг ее встретил? Сейчас?

- Я бы стал ее другом. Но, к сожалению, это невозможно. Я сам сдал ее труп дежурному. Она совершенно точно умерла. Я, когда опустил ее тело на пол, плакал. Впервые в жизни. А почему ты спрашиваешь?

- Ну… Я тоже так думала – невозможно, чтобы я осталась в живых. А я живая, сижу рядом с тобой и люблю тебя. Это так странно! И я так счастлива!

* * *

За разговорами мы успели поесть, я подхватил Таню на руки и отнес на кушетку, хотя она и настаивала, что дойдет сама, и мы несколько минут целовались и обнимались. Я сказал, что от секса нам лучше воздержаться, пока окончательно заживут ее разрезы, а она возразила, что пусть лучше они разойдутся. Но я, несмотря на все желание, ее и мое, заявил, что, по крайней мере сегодня, мы этим заниматься не будем, она согласилась, и мы продолжали разговаривать.

- Милый, а как так случилось, что я не умерла? Это ведь только твоя заслуга, правда?

- Нет, твоя.

- Как так?

- А вот как. Мне уже очень трудно было исполнять работу палача, и я решил, что больше не выдержу, эта казнь будет последней, а потом я покончу с собой. А когда я увидел тебя… Я просто не мог бы дальше выносить это, если бы пришлось тебя убить…

- Так ты не шутил, когда говорил, что… Я думала, что ты просто хочешь меня утешить…

- Нет, не шутил. Я, когда увидел тебя, твердо решил, что, если ты не сможешь всех нас освободить, то… Как я и сказал тебе, я бы убил себя тем же кинжалом.

- Милый, если бы я знала… Я бы лучше сама себя разрезала на куски… Сама вспорола себе живот! Я бы смогла!

- Да, ты бы смогла, теперь я не сомневаюсь. Я с самого начала поверил в тебя. Но совпало сразу несколько условий.

- Каких?

- Ну, во-первых, ты была девственницей. Во-вторых, я тебя полюбил с первого взгляда. В-третьих, ты полюбила меня и пошла на смерть от моей руки добровольно и с радостью. И до самого конца верила, что и вправду умрешь и не держала зла на меня и на судьбу. Словом, это полностью твоя заслуга.

- Нет, любимый! Только благодаря тебе… Только потому, что я стала с тобой женщиной и полюбила тебя, я смогла все выдержать и ничего не боялась.

- Поэтому я и предложил тебе такую казнь. Самую страшную и мучительную. На которую ты согласилась. Демоны поставили такие условия. Ты же до последнего была уверена, что после того, как я вспорол тебе живот, ты умрешь?

- Да…

- И, тем не менее, радовалась, что умрешь в моих объятиях!

- Да, милый! Это все правда. А если бы я знала все, как есть…

- Ты не могла знать, ты должна была пойти на такую ужасную смерть добровольно. Не зная, что нас ждет.

- Теперь я понимаю…

- Ну, вот и хорошо, любимая. Во всяком случае, мы нашли друг друга, а заодно спасли этот мир, и никогда больше не расстанемся, правда?

- Да, если это будет зависеть от меня… И от тебя… Я тоже в тебя верю, сразу поверила. Как и ты в меня. А как ты думаешь, пройдя через такое, я смогу тебя бросить? Или ты меня?

- Конечно, нет! Я уже говорил тебе, любимая, что ты прежде всего думаешь о других. Только такая девушка, как ты, и могла спасти мир. И никакая другая!

* * *

Мы помолчали, держась за руки.

- А чем ты, милый, занимался все эти годы? Кроме казней?