Computers - Палач

Может ли девушка полюбить человека, который ее казнил? Причем, на всю жизнь? А могут ли две девушки любить одного мужчину, а он - их? Прочитайте – узнаете. Чего только не бывает на свете!

Фэнтези, эротика, 18+.

Палач

Я шагал по подземному коридору, слышал эхо своих шагов и думал: когда же это кончится? Вот истек еще один год, а я все так же служу палачом. За десять лет я уже казнил девятерых. Никто не знает, чем я занимаюсь, никто не подозревает, что обычный молодой человек, живущий рядом с ними, в обычном городе, выполняет такое экзотическое, но в то же время, такое необходимое дело.

Наш мир был миром необычным. Им управляли демоны, и он существовал до тех пор, пока ежегодно в каждой стране и в каждом регионе в жертву приносилась одна женщина. Почему? Никто не знал, но так было испокон веков. И будет. До тех пор, пока… Но об этом лучше не думать. И не говорить. Когда меня назначили на эту должность, мне было шестнадцать лет. Я хотел отказаться, я предпочел бы умереть сам, но демоны мне объяснили, что это не поможет. Если я откажусь, я не умру, а просто обо всем забуду, на мое место придет другой, и все продолжится. До тех пор, пока… И я согласился. Надежда не оставляла меня все эти десять лет. Не оставляет и сегодня.

Я прошел по последнему коридору и открыл дверь дежурной комнаты. Сидящий за столом человек в форме поднял голову:

- А, палач! Прошу! – он улыбнулся вполне искренне, и, как мне показалось, с облегчением.

Я знал, что моего лица он не видит, для того, чтобы он не узнал меня при случайной встрече – никто не должен знать, что я работаю палачом. А вот казнимая увидит обязательно. Но я с ней больше никогда не встречусь. Я подошел к шкафчику у стены и стал переодеваться – скинул туфли, джинсы, куртку и рубашку, а затем надел набедренную повязку. И ничего больше.

- Прошу! – снова сказал дежурный и впереди меня вышел в коридор.

Пройдя по коридору, он ключом открыл дверь и распахнул ее передо мной. Я шагнул в комнату, и дверь захлопнулась за моей спиной, но я этого даже не услышал – я смотрел во все глаза. На кушетке сидела девушка. Она, как и положено, была обнажена, при моем появлении она быстро прикрыла ладошками груди и посмотрела мне в глаза. Я замер. Никогда еще я не видел такой совершенной красоты.

Светло-каштановые распущенные волосы, огромные, серо-голубые глаза, небольшой, чуть вздернутый носик, маленькие босые ножки… Руки, которыми она прикрывала грудь, были прекрасной формы, с аккуратно подстриженными короткими ногтями. Шея – длинная и изящная, живот плоский. Она смотрела на меня без малейшего страха, только щеки ее чуть порозовели.

- Ты палач? – спросила она.

- Да.

- Ты пришел, чтобы меня казнить?

- Да.

- Я готова.

- Нам некуда спешить, у нас еще двадцать четыре часа. Давай познакомимся?

Она слегка улыбнулась:

- Давай. Меня зовут Таня. А тебя?

- Андрей.

* * *

Мы помолчали, глядя друг на друга.

- Андрей, я знаю, что моя казнь необходима, иначе погибнет весь мир. И я ничуть не жалею, я даже рада, что жребий пал на меня.

- Чему же ты рада? Тому, что умрешь?

- Нет, конечно. Но среди тех девяти, что были со мной… У них всех были родные, близкие, и они все очень не хотели умирать. А я… У меня никого нет, я совершенно одна. И они все радовались, что жребий пал на меня, и так меня благодарили! Словно это от меня зависело. И я готова умереть за всех, раз это необходимо.

- И тебе не страшно?

- Нет! Хотя, пожалуй, вру – немножко страшно, конечно, но я боюсь не смерти, а того, как это будет.

- Я обещаю тебе, что это будет так, как ты сама захочешь, Таня.

- Да, я верю. Когда я тебя увидела, я очень обрадовалась.

- Почему?

- Ну, я больше всего боялась, что палачом будет какой-нибудь противный старик. А ты такой…

- Какой же?

- Ты молодой и красивый.

Я улыбнулся:

- Ты тоже красивая… Очень! Я надеюсь, что мы подружимся.

- Я тоже надеюсь. Мне было бы приятно умереть от руки друга, а не просто палача. Знаешь, это как у зубного врача. Когда тебе лечат зубы, очень хорошо, когда врач говорит с тобой и все тебе объясняет, хотя ты и не можешь ответить. От этого не исчезает боль, но становится гораздо легче.

- Да, пожалуй. Ну что же, давай попробуем подружиться. Для начала, тебе не следует меня стесняться. Ведь, когда я тебя казню, никто не помешает мне сколько угодно рассматривать твое тело. Да и в процессе казни… Какой смысл прикрываться ладошками?

Таня покраснела:

- Да, конечно, ты прав. Извини, - и она убрала ладони со своих грудей. Ее маленькие груди оказались тоже очень красивыми, правильной формы, а соски – небольшими и розовыми, я не мог отвести от них глаз.

- Что, нравится? – улыбнулась Таня.

- Да, очень.

Я присел рядом с ней на кушетку.

- Танюша, хочешь, я тебя обниму?

- А тебе будет это приятно?

- Да!

- Ну, тогда и я не возражаю, Андрей. Почему бы не доставить тебе удовольствие? – и она засмеялась, почти непринужденно. – Видишь ли, я действительно хотела бы стать твоим другом до того, как… Ну, до того, как ты приступишь к своей работе.

Я обнял ее за плечи:

- Танюша, милая, я тоже хочу, чтобы ты относилась ко мне, как к другу. Ведь мы делаем одно дело. Спасаем этот мир.

- Да, конечно, ты прав, я знаю, - и она положила свою ладонь на мою руку, лежавшую на ее плечах. – Скажи, а сколько женщин ты уже казнил? Как давно занимаешься этим делом?

- Девять. Ты – десятая. Десять лет…

- И как они относились к этому?

- Они почти все ужасно боялись и не хотели умирать. И от этого им было намного хуже. Они просили меня их пощадить, помиловать… Стояли передо мной на коленях… Даже лежали на полу… Как будто это от меня зависит и мне приятно их убивать! А ты?

- Я все понимаю. И то, почему ты вынужден этим заниматься, и то, зачем это надо. Я бы на их месте… Да что там… Я знаю, почему должна умереть, и очень рада, что это будешь ты. Ты же видишь, что мне немножко страшно?

- Ну, конечно, Танюша! И я постараюсь, чтобы тебе было хорошо.

- Ты знаешь, мне уже хорошо, - и она потянула мою руку, лежавшую на ее плече, вниз, и накрыла моей ладонью свою грудь, придвинувшись ко мне.

Грудь была мягкая и теплая, а сосок напрягся и затвердел, когда на нем оказалась моя рука.

- Андрюша, а можно, я… тебя поцелую? – и, не дожидаясь разрешения, она потянулась ко мне. Я обнял ее, и мы поцеловались. – Ты знаешь, мне почему-то сразу этого захотелось, когда я тебя увидела. Странно, правда? Я почти ни с кем в жизни не целовалась… А с тобой это так легко!

- Танечка, какой же ты молодец! Скажи, а ты уже женщина?

- Нет, Андрюша, я еще девушка, - и она покраснела.

У меня в голове словно зазвонил колокол. Девственница… Она – девственница! И опять проснулась во мне безумная надежда: