Велерия Йер - Попаданка: Удел драконьей жрицы [СИ]

Еду я проглотила даже не заметив вкуса. Точно так же, на полном автопилоте искупалась, и только когда прислуга занялась моими волосами, позволила себе вновь открыть потрепанную книжицу Учения.

Несколько обширных первых глав, конечно, были посвящены мифу о сотворении мира, и всего живого. Здесь ничего необычного и быть не могло: в первый раз, эту не особо впечатляющую байку про живородящий огонь, из которого вышла богиня, и из плоти своей создала мир, и далее по тексту… я прочитала по диагонали меньше чем за час. Ни слова полезной информации. Впрочем, ожидать большего от сборника сказок, и не следовало. Следующие главы были посвящены первым разумным тварям, которыми конечно оказались волки, лисы и койоты, которые по слову Богини стали принимать человеческий облик. А позже, уже от них, произошли все остальные расы, считающиеся грязными, за грехи и прелюбодеяния с другими животными.

Живо вообразив, с кем нужно было переспать волку, чтобы получился дракон, я в очередной раз не сдержала смешок и, пролистав вперед с добрых полтома, замерла, наконец, осознав, что не давало мне покоя еще с вечера. Ничего общего с реальностью в этой книжке и в самом деле не было, кроме одного странного, будоражащего кровь совпадения, истоки которого я намеревалась выяснить прямо сейчас. Уверенно захлопнув том, я отшвырнула его в сторону, слегка испугав прислугу, что колдовала над моим внешним видом уже больше часа, и аккуратно увернувшись от девушки, которая явно намеревалась создать лучший свой шедевр у меня на голове, ловко вскочила на ноги, и метнулась к зеркалу. Результатом совместных усилий команды местных визажистов стало существо, едва ли похожее на человека. Мои волосы, каким-то неведомым образом, из типичных каштановых превратились в темно-синие локоны, аккуратно уложенные под ленту украшенную рубинами и желтыми топазами. Черты лица умышленно заострили, сделав их жёстче, кожу покрыли какой-то мерцающей пыльцой, а на скулах и лбу вывели замысловатые символы. В общем, получилось футуристично, и очень загадочно. Я бы с удовольствием так на Хэллоуин пошла. А в этом наряде так тем более! Смесь средневековой проститутки и модерновой клубной нимфы моего мира, красовалась передо-мной, позвякивая множеством цепочек и колечек. Темно-свинцового цвета топ, украшенный перьевыми наплечниками, наверно, еще мог бы претендовать на сдержанность, но все остальное, мысли о ней отбивало напрочь. Длинная юбка, с двумя разрезами по бокам, выставляла напоказ ноги до верхней части бедра, сверху нее, пояс из нескольких десятков цепей, по центру скрепленных с россыпью одинаковых темно-бордовых, почти черных, камней. Широкие браслеты-наручи на руках, и цепочки алых камней на ногах. Все это пугающее великолепие довершалось увесистым амулетом со знаком, знакомым мне еще по обложке Учения: капля крови, нависшая над сосудом — символ жертвенного зарождения всего сущего.

— Превосходно, — мягко улыбнулась я, оборачиваясь к прислуге, — Просто превосходно.

Девушки, трудившиеся над моим образом, услышав это, заметно расслабились и даже позволили себе сдержанную улыбку. К Наместнику меня провожали целой процессией: трое гордых своей работой служанок, один лакей, так и не проронивший за это время ни слова, и двое стражников в полном облачении. В уже знакомый кабинет хозяина дома я вошла без стука, как к себе домой.

Наместник встретил меня незаинтересованным взглядом поверх бумаг.

— Вы преобразились, — коротко заметил он, махнув в сторону софы.

Этот знак, видимо полагалось принимать за приглашение сесть.

— У вас появились вопросы? — не отрываясь от документов, осведомился он.

— Несколько, — уклончиво ответила я, пытаясь сформулировать нечто определенное, из тех разрозненных мыслей, что обитали в моей голове. — Что за праздник сегодня?

— Восхождение? День, когда наш Правитель занял престол, и дал истинную Веру тем, кто жил в неверии.

— Неплохой повод, — хмыкнула я, — И кто же он, ваш Правитель?

— Достойнейший из эрехесс-а-Хеш, конечно же.

— Он из ваших? Волк, — уточнила я, заставив хозяина кабинета все же поднять на меня взгляд.

— Что ты имеешь в виду, женщина? — мне показалось, или в его словах скользнула угроза?

— Ничего такого, — как можно невиннее пожала я плечами, — Просто интересуюсь.

— За такой интерес, можно запросто лишиться головы, — предупреждающе прорычал он, и уже спокойнее добавил, — Впрочем, ты уже сейчас больше без нее, чем с ней.

— Как давно он правит? — этот мой вопрос был попросту проигнорирован, а я не решилась его повторить, только скрипнула зубами.

Сказка про Аматрию, здорово, приправленная эпичными сценами, нравоучительными монологами жрицы и глупостью всех остальных, не уверовавших, может быть и показалась бы мне бредом, если бы не смутное сходство одной сцены, что случилась на самом деле, на Краю Моря. Как много могут изменить люди, пересказывая события двухлетней давности? Бывают ли такие совпадения, или это все мое разыгравшееся воображение?

— Как составляли Учение? Кто придумал все это? — наконец не выдала я, так и не сумев облачить этот со всех сторон невежественный вопрос в более изящную форму.

— Кто придумал? — Наместник поднялся из-за стола, и двинулся в мою сторону со странным, настораживающем выражением лица, — Часть истории написана самими Безмолвными, другая, прорицателями и толкователями знаков, третья, взята со слов Великого Волка.

— И кто эти Безмолвные?

— Жрицы Истинной Богини, — пояснил Наместник, — Ради сохранения тайны Ее имени, они поклялись хранить обет молчания. Вы увидите их на празднике. Жрицы покидают Обитель Тишины только в такие праздники как Восхождение. Зрелище, скажу я вам, достойное внимания.

— Как любопытно, — протянула я, вроде бы достаточно праздно, — Так значит, эта преинтересная байка, и в самом деле имеет под собой некую реальную историю?

— Вы задаете странные вопросы, моя дорогая, — тихо, и от того особенно зловеще проговорил он, нависая над моей бренной тушкой как коршун, — Для чего они? Что вы хотите выяснить?

Я на секунду закусила губу, физически заткнув желание вывалить все свои подозрения напрямую, прямо сейчас. Нет уж, может, временами я и бываю дурой, но самоубийцей — никогда. В намерениях Наместинка я, кажется, разобралась достаточно хорошо: ему нужен рычаг воздействия на Правителя, полностью подконтрольный его воле. Что он сделает с моей многострадальной шкуркой, если хотя бы заподозрит во мне еще одного конкурента в борьбе за власть, и воображать не стоит. А проверять, ой как не хочется…

— Пытаюсь сжиться со своей новой биографией, — усмехнулась я, — А здесь, как понимаете, просто необходимо выяснить достоверность ее источника.