Леонид Андронов - Амулет. Подземелья украденных сердец [litres]

Грей же подбежал к Уне и посмотрел на неё.

– Мне холодно… – пожаловалась девочка. Её глаза были полны слёз от боли и обиды.

Грей посмотрел на её ногу. Она уже полностью покрылась ледяной коркой и при малейшем прикосновении могла рассыпаться на кусочки. Лёд продолжал ползти вверх, покрывая собой её тело.

– Ты только не двигайся. Умоляю тебя, – сказал Грей, стараясь не выдать свой страх.

Уне оставалось жить несколько минут, если он не придумает что-то прямо сейчас.

– Больно… – прошептала Уна.

– Я знаю. Я постараюсь что-нибудь придумать. Только, пожалуйста, не шевелись. Ни в коем случае!

Он вскочил и побежал по проулку, разговаривая сам с собой:

– Мне нужна живая и мёртвая вода. Но где её взять? Только бы она не двигалась. Ну! Думай! Думай!

Уна боялась даже дышать, но ей стало ещё страшнее оттого, что он оставил её.

– Холодно! – чуть не плача, пожаловалась она. Больше даже не из-за того, что ей было действительно холодно, а для того, чтобы услышать голос маленького волшебника снова.

Грей резко остановился.

– Не шевелись, я сказал! – И он побежал дальше.

У него совсем не было времени на то, чтобы успокаивать её сейчас.

Уна подчинилась приказу. В его голосе было что-то такое, что дало ей уверенность, что решение будет найдено и он обязательно спасёт её. Грей бежал по переулку, внимательно разглядывая стены заброшенных домов с заколоченными окнами. Он старался найти признаки скрытой жизни. В таком тихом и малопосещаемом людьми месте должны были жить этворы.

Но пока он ничего не видел.

Под крышами курлыкали голуби. Вокруг были разбросаны старые колёса от машин, на дороге валялись завитки рыжей проволоки, в лужах радугой расползались бензиновые капли. Но никого из живых и хоть немного разумных существ здесь не было и в помине.

Грей заглянул в каждый уголок. Ничего.

Он ещё раз огляделся. В конце проулка он заметил погнутую почерневшую бочку, в которой когда-то жгли мусор. Он подбежал к ней и оттащил её от стены. И вот удача! Прямо у основания здания он увидел крошечную дверь с миниатюрной чугунной ручкой.

Видимо, в этом проулке так редко появлялись люди, что хозяин не беспокоился о том, чтобы прикупить специальное волшебное средство, делающее дверь невидимой, или даже просто рассыпать специальный порошок, отпугивающий своим запахом людей.

– А может, здесь живёт какой-нибудь скупердяй побрякушечник? – пробормотал Грей.

Если так, это давало надежду, что здесь он сможет найти средство для спасения Уны.

Грей постучал. Никто не ответил. Он постучал ещё раз. Более настойчиво. Опять никакого ответа. Тогда Грей стал колотить в дверь кулаком.

– Ну чего уже? Уже чего надо? – раздалось чьё-то брюзжание из-за двери.

Дверка открылась, и из неё показалось лицо Гоба, побрякушечника в бордовом сюртуке, на длинном носу которого сидело крохотное пенсне. Его недовольное лицо чем-то напоминало крысиную мордочку.

– Как я рад, что вы дома! Прошу вас. Это очень срочно! Мне нужна живая и мёртвая вода.

Гоб поморщился, складки, словно волны, пробежали по его лицу, а длинные бакенбарды затряслись от негодования. Гоб не то что не любил, когда его о чём-то просили, – любая просьба вызывала у него ужасное раздражение. Настроение его тут же портилось на неделю как минимум.

– Я вам уже что, аптека, что ли? Все стучат. Всем уже что-то постоянно нужно. Гоб, мне нужно то! Гоб, мне нужно это! Нет у меня этого уже ничего! Ничего, и давным-подавно! Вы обобрали Гоба все! Всё! Гоб ложится в гроб! И даже не думайте меня вызывать с того света!

Он уже начал разворачиваться, чтобы захлопнуть дверь, и краем глаза заметил Уну.

Он вздрогнул и раздражился ещё больше:

– О! Нет, нет, нет! Ещё раз нет. И ничегошеньки! Гобу даже не думайте предлагать иметь дело с людьми! Что за ужасы этакие!

Грей упал на колени и стал молить побрякушечника:

– Уважаемый Гоб! Её подстрелили злыдни. Она ведь сейчас умрёт!

– Что? Как? Гоб уже и подавно не имеет никаких дел со злыднями! Вот ещё! Уже прощайте! – И он стал закрывать дверь, но Грей не дал ему это сделать.

– Что? Как? Что такое? – стал возмущаться побрякушечник.

– Многоуважаемый Гоб! У неё осталось совсем немного времени. Я очень вас прошу. Она умирает.

Но Гоб был не из тех существ, кого могут растрогать чьи-то слёзы. Он никогда и ничего не готов был делать, если не получает чего-то взамен.

– А что седовласый мальчик может предложить Гобу за это? – хитро прищурился он.

Грей задумался на секунду.

– Магические палочки! – обрадовался он. – Они создают огонь.

Гоб укоризненно посмотрел на него из-под пенсне:

– Какая невероятная радость! Спички? Мальчик думает про Гоба тако-всяко так себе, да? Или что? Или даже, может быть, да?

– Нет, конечно! – опешил Грей.

– Уже прощайте однозначно. – Гоб захлопнул дверь.

Грей был в отчаянии.

«Что я могу ему предложить?»

Он стал шарить по карманам, и его пальцы нащупали кольцо матери. Он замер. Посмотрел в сторону Уны. Ему стало очень больно от одной мысли, что единственное, что он может отдать, – это самое драгоценное, что он имел в своей жизни. Он закрыл глаза и, сжав кольцо в руке, вновь постучал в дверь.

– У меня есть вещь очень большой ценности, – прокричал он, чтобы Гоб наверняка его услышал.

Тут же створка смотрового окошечка вверху двери отодвинулась, и глаз Гоба уставился наружу.

– Уже любопытственно. Что такое? – Его глаз заходил из стороны в сторону, побрякушечник пытался рассмотреть, что ему предлагают.

Грей протянул кольцо к окошечку:

– Это принадлежало моей матери.

Рука Гоба мгновенно высунулась из окошечка и схватила кольцо. Так быстро, что Грей даже не успел моргнуть.

– Хм, серебро. – Гоб причмокнул, разглядывая кольцо.

– Что вы можете сказать, уважаемый Гоб?

Оконце с шумом закрылось.

Грей услышал какие-то торопливые шорохи за дверью. Гоб что-то искал, копошился, как мышь, и ворчал беспрестанно. Что-то бухнулось на пол, послышался звук отодвигаемой мебели, шуршание. Наконец Гоб открыл дверь и протянул Грею крохотную стеклянную бутылочку, заткнутую пробкой. В бутылочке плескалась какая-то дымящаяся жидкость.

– Мёртвая вода! – объявил Гоб и тут же исчез за дверью.

– А живая вода? – спросил Грей.

– Если седовласый мальчик добавит в мёртвую воду крови, то живая вода и не нужна уже вовсе, – ответил Гоб через дверь.

Грей прижал бутылочку к груди и побежал обратно к Уне, но вдруг остановился на полпути, вернулся и снова постучал в дверь побрякушечника.

– А сколько крови нужно добавлять? – спросил он.

Окошечко снова раскрылось.

– Чем больше, тем лучше, – ответил Гоб и, прежде чем закрыть окно, добавил: – Бочку на место поставь. Это уже что за визитёры пошли! Гоб им это. Гоб им то…