Алеха - Воплощённый 2. Падение рода

Канцлер грешил на диверсионные группы «заклятых» друзей, но тем самим было несладко, чтобы выделять серьёзные ресурсы на обеспечение таких странных и пока не очень эффективных боевых подразделений, собранных из мирного населения чужой страны. Не было лишних ресурсов и у канцлера. Поэтому разработка диких тянулась ни шатко ни валко. Пока в их руках не блеснул огнестрел. Последним недостающим кусочком стали снимки экспериментальных карабинов в руках диких, ведущих огонь в группу Найдёнова. И если бы не грянувшие буквально следом события в Екатеринбурге, канцлер сумел бы, аккуратно и никого не спугнув, размотать всю цепочку.

— Скажи мне, Витольд Генрихович, — ещё раз растерев лицо ладонями, обратился к канцлеру император, — будь ты на моём месте, чтобы ты сделал с Екатеринбургом?

— Не смею даже предполагать, Ваше Импера…

— Оставь, Витольд, — остановил словоблудие канцлера император, — прекрати дурачиться! Как будто не видишь, что происходит?

— Простите, Ваше Императорское Величество? — состроил лицо, полное непонимания канцлер.

— Вот зачем ты мне такой, недогадливый? — скупо улыбнулся старый маг, но счёл необходимым разъяснить свою точку зрения, — Картина выходит такая, Витольд, что какое бы я решение ни принимал, все они ухудшают ситуацию. И я бы смирился, если бы это был «цугцванг». Если бы любое моё решение, любое моё действие вело к ухудшению ситуации. Но нет!

Император на минуту замолчал, хмуро рассматривая противоположную стену. Потом удивлённо покачал головой и продолжил говорить:

— Ещё тогда, десять лет назад, когда послы Атешкурта, олицетворяя оскорблённый юг, стояли в тронном зале и смиренно просили империю не вмешиваться в их «внутренние дела», я, подогреваемый шепотками завистников Морозовых, выбрал решение, худшее из возможных. Я отдал на растерзание своего вассала. Нарушил клятву, посчитав, что клятва уже нарушена не мной. Похоже, с тех пор я проклят. Любое моё решение по шажку подводит мою империю к обрыву. Я не знаю, сколько осталось. Может быть, всего одно моё решение отделяет империю от падения в пропасть. Проклятье рода Морозовых оказалось настолько сильным, что даже после падения этот род тянет за собой и меня, и мою империю.

— Я спрашиваю тебя, мой верный друг, — обратился император к канцлеру, — как бы поступил на моём месте ты? Поднял бы все рода империи и стёр с лица земли город, бросивший тебе вызов? Или сделал это сам, силами одного рода? Показав остальным, что сильнейший род в империи по-прежнему силён. Или не порол бы горячку, успокоился, досконально разобрался в ситуации, выждал время и поступил с убийцами, пролившими родную кровь по закону? Или простил их? Скажи!

— Мне кажется, — начал осторожно подбирать слова канцлер, — что тут нет правильного или неправильного решения. Происходящие события настолько трагичны и чудовищны, что выйти из этой ситуации без потерь невозможно. Любое решение осложнит будущее империи.

Император молча слушал канцлера, не перебивая, не двигаясь, и, кажется, даже не моргая.

— Прощать Апраксиных нельзя. Сейчас все остальные рода смотрят на нас и ждут нашей реакции. Простить Апраксиных, значит расписаться в собственной слабости. Возможно, совет родов поддержит это решение, восхитится вашим милосердием, но совсем скоро найдутся те, кто попробует оттеснить ослабший род от управления империей. И тогда крови прольётся намного больше.

Император медленно кивнул не столько соглашаясь с канцлером, сколько подтверждая, что услышал сказанное.

— Проводить расследование можно, только если делать это дополнительно с какими-то ещё действиями, — также осторожно подбирая слова, продолжал говорить Витольд Генрихович, — потому что и вы, и я и, тем более, главы родов, понимаем, что никакое расследование никогда не покажет нам всей картины произошедшего. А значит, попытка провести расследование — лишь уловка слабого. И последствия этого решения будут практически теми же, что и в случае с прощением.

— Атака Екатеринбурга силами только рода Сухаревых, — начал описание третьего варианта действий канцлер, — будет воспринята советом родов крайне негативно. Каждый глава будет в кошмарах видеть такую атаку на его род, поэтому, буча в совете будет страшная! Совет это не оставит без каких-либо мер. Но, я уверен, мы откупимся мелкими подачками, подарив ещё немного власти или подписав какой-нибудь грозный меморандум. Вот только справимся ли мы одни? Я, конечно, не Сухарев, в секреты рода не посвящён, истинной силы вашего, Ваше Императорское Величество, рода не знаю, но также мы совершенно не знаем, что сейчас происходит в Екатеринбурге. Уровень энергий, которые фиксируют наши службы, говорит, что там резвится что-то не слабее шестёрки, при этом убившее Ифрита и ничуть не потерявшее в силе. Что если там семёрка?

Император снова кивнул, фиксируя услышанное. Канцлер незаметно сглотнул, не спеша переходить к четвёртому варианту, выдерживая паузу и стараясь, чтобы мысль о возможности встретить на развалинах Екатеринбурга мифическое существо седьмого уровня силы, была как следует обдумана императором.

Они очень мало знали о Планах, с которыми сосуществовали вот уже век, и всего пятьдесят лет это сосуществование отличалось от кровавой резни. Информации было мало. Обмена, как такового, не было. Каждая кроха информации выцарапывалась через сопротивление «союзников». И если о существах до четвёртого уровня силы они знали довольно много, то вот пятёрки и выше для большинства были тайной за семью печатями.

Научникам приходилось идти на различные хитрости, чтобы только выцарапать какой-нибудь новый факт, способность или особенность той или иной твари. Ещё куча сил, времени и средств уходила, чтобы подтвердить или опровергнуть этот факт. Или дополнить его. Базы данных постоянно дополнялись и правились. Были разделы, где достоверной информации практически не было. Например, про семёрок в роду Сухаревых знали только то, что они есть.

Совсем недавно, под давлением фактов в базу данных имперских учёных было официально внесено понятие «Бездна», на которую постоянно ссылались жители иных Планов. Учёные выяснили, что Бездна — это реальное пространство, в котором, как в кастрюле бульона фрикадельки, плавают миры. Иная метавселенная со своими законами. Свойства Бездны неравномерны. Воплощённые создания применяют термин «глубины Бездны» и в этом есть очень важный смысл. Чем на более разных «глубинах Бездны» находятся Планы, тем более различное воздействие на существ оказывает Бездна. Обычно, План защищён от этого влияния наличием существа или существ седьмого уровня силы. Именно на плечах этих исполинов лежит защита родного мира от пагубного влияния Бездны. Именно они изменяются под её воздействием сильнее всех.