Виктория Авеярд - Клетка короля [litres]

– Тридцать метров. Банши.

Зажав уши ладонями, я смотрю на мишень и посылаю молнию, не пользуясь руками. Разряд вырывается из моего тела, изогнутый, как радуга. Он бьет мимо цели, но я расплескиваю электричество, заставляя искры веером рассыпаться во все стороны.

– Пять метров. Арвен.

Эта мысль наполняет меня ужасом. Я заставляю себя сосредоточиться – и, изобразив пальцами пистолет, притворяюсь, будто стреляю в цель.

– Пиф-паф.

Кэл фыркает.

– Не считается, но ладно. Пять метров, магнетрон.

Это я хорошо знаю. Собрав все силы, я швыряю молнию в мишень. Та раскалывается надвое, четко посередине.

– Теория? – произносит за спиной негромкий голос.

Я так сосредоточена на мишенях, что не замечаю Джулиана, который стоит и наблюдает за мной (а рядом с ним – Килорн). Мой старый учитель слегка улыбается, по своему обыкновению сложив руки за спиной. Я никогда не видела его одетым настолько небрежно – на нем легкая рубашка и шорты, которые обнажают худые, как у цыпленка, ноги. Кэлу надо и с ним позаниматься.

– Теория, – утверждает Кэл. – До некоторой степени.

Он машет рукой, давая мне короткую передышку. Я немедленно сажусь наземь, вытянув ноги. Несмотря на постоянную необходимость отступать и увертываться, больше всего я устала от молний. Без адреналина и угрозы смерти над головой выносливость у меня значительно меньше. Не говоря уж о том, что я не тренировалась полгода. Килорн невозмутимо наклоняется и ставит рядом со мной бутылку с ледяной водой.

– Я подумал, что тебе это понадобится, – говорит он, подмигнув.

Я улыбаюсь и выговариваю «спасибо», прежде чем сделать несколько глотков.

– Что вы тут делаете, Джулиан?

– Просто шел в архив. Потом решил посмотреть, что за шум.

Он указывает за плечо. И я вздрагиваю при виде десятка зевак, которые собрались на краю стрельбища и глядят на нас. На меня.

– Кажется, ты собрала аудиторию.

Я стискиваю зубы. «Супер».

Кэл слегка переступает, чтобы заслонить меня от любопытных глаз.

– Прости. Я не хотел тебя отвлекать.

– Все нормально, – отвечаю я, заставляя себя встать. Ноги и руки протестующе ноют.

– Ну, увидимся, – говорит Джулиан, глядя в пространство между мной и Кэлом.

Я быстро отзываюсь:

– Может, мы пойдем с вами…

Но он прерывает меня многозначительной улыбкой и указывает на компанию зевак.

– По-моему, тебе надо с ними познакомиться. Килорн, ты не возражаешь?

– Ничуть, – отвечает тот. Мне хочется стереть улыбку с его физиономии, и он это знает. – После тебя, Мэра.

– Ладно, – выговариваю я сквозь стиснутые зубы.

Подавив естественный порыв ускользнуть от чужого внимания, я делаю несколько шагов к новокровкам. Еще несколько. И еще. Все это время Кэл и Килорн не отстают от меня. В Ущелье мне не нужны были друзья. С друзьями трудней прощаться. Я по-прежнему так считаю, но понимаю, чего добиваются Килорн и Джулиан. Больше нельзя отгораживаться от остальных. Я пытаюсь изобразить обаятельную улыбку, глядя на стоящих вокруг людей.

– Привет. Я Мэра.

Это звучит очень глупо.

Одна из новокровок, телепорт, кивает. На ней зеленая, как листва, монфорская форма. У женщины длинные руки и коротко стриженные каштановые волосы.

– Да, мы знаем. Я Ареццо, – говорит она, протянув руку. – Это я вытащила вас с Кэлом из Археона.

Неудивительно, что я ее не узнала. После побега всё превратилось в сплошную смесь страха, адреналина и огромного облегчения.

– Да, ну конечно. Спасибо.

Кэл, Джулиан и Килорн тоже дружелюбны и открыты, они с удовольствием знакомятся с новокровками. Все в этой компании родом из Монфора или служат ему – на них зеленые комбинезоны с белыми треугольниками на груди и нашивками на рукавах. Некоторые символы несложно расшифровать – две волнистые линии у новокровки-нимфа, три стрелы у быстра. Ни у кого, впрочем, нет ни знаков отличия, ни медалей. Невозможно понять, кто тут старший по званию. Но у всех за плечами явно военная подготовка, если не военное воспитание. Они зовут друг друга по фамилии, и у них крепкие рукопожатия. Каждый – прирожденный или хорошо обученный солдат. Большинство узнает Кэла в лицо и сдержанно кивает ему. С Килорном они здороваются, как со старым другом.

– Где Элла? – спрашивает он, адресуя свой вопрос чернокожему мужчине с удивительными зелеными волосами. Несомненно, крашеными. Его зовут Рейф. – Я послал ей записку – хотел, чтобы она пришла и познакомилась с Мэрой. И Тайтону тоже.

– Когда я видел их в последний раз, они тренировались на вершине Грозового холма. То есть, – добавляет мужчина и смотрит на меня почти виновато, – там, где положено тренироваться электриконам.

– Что такое электрикон? – спрашиваю я и тут же понимаю, что это дурацкий вопрос.

– Ты.

Я смущенно вздыхаю.

– Да. Я догадалась, как только спросила.

Искра взлетает над ладонью Рейфа и скользит между пальцами. Я чувствую ее, но не как собственное электричество. Зеленые искры повинуются ему, и только ему.

– Это странное слово, но мы – странные существа, не так ли?

Я смотрю на него, затаив дыхание от восторга.

– Ты… такой же, как я?

Он кивает, указав на изображение молнии на обоих рукавах.

– Да. МЫ.

Грозовой холм соответствует своему названию. Он возвышается на пологом склоне еще одного поля, в другом конце базы, на максимальном расстоянии от аэродрома. Меньше шансов шарахнуть в самолет случайной молнией. Такое ощущение, что холм появился недавно, судя по рыхлой почве под ногами. Трава здесь тоже выросла недавно – несомненно, трудами зеленого или аналогичного новокровки. Она здесь гуще и сочнее, чем на тренировочных полях. Но вершина холма представляет собой хаос – обугленная, плотно убитая, исчерченная трещинами земля. Там пахнет далекой грозой. В то время как над остальной базой – ясное синее небо, над Грозовым холмом кружится темная туча. Грозовой фронт, который возвышается на тысячу футов, как гигантский столб черного дыма. Я никогда не видела ничего подобного – в сдерживаемом и управляемом виде.

Синеволосая женщина, которую я видела в Археоне, стоит под тучей, вытянув руки ладонями вверх. Мужчина в зеленой форме, худой и жилистый, с очень прямой осанкой, с развевающимися седыми волосами, похожими на гребень волны, стоит на некотором расстоянии от нее. У обоих – нашивки с изображением молнии.

Синие искры, маленькие, как червячки, танцуют на ладонях женщины.

Рейф идет первым. Кэл не отходит от меня. Пусть даже он хорошо знаком с молнией, черная туча его беспокоит. Он то и дело смотрит вверх, словно ожидает, что она взорвется. Во мгле виднеются слабые синие вспышки, которые освещают тучу изнутри. Рокочет гром – низкий и гулкий, как кошачье мурлыканье. Я ощущаю трепет в костях.