Виктория Авеярд - Клетка короля [litres]

Свергнутый принц дома Калора выпрямляется и смотрит ей прямо в глаза.

– Нет.

Врать он умеет хуже, чем Мэра.

– Хоть мне и неохота это признавать, он прав – нужно подождать.

Я чуть не давлюсь чаем, который налила мне Фарли, и быстро ставлю выщербленную чашку на шаткий столик.

– Ты шутишь? Разве можно ему верить?

Фарли расхаживает туда-сюда по крошечной комнатке – всего несколько шагов в длину. Одной рукой она на ходу массирует спину, пытаясь умерить очередной приступ боли. Волосы у нее отросли, и она заплетает их как попало, лишь бы не лезли в лицо. Я предложила бы ей свое место, но Фарли в последнее время редко присаживается. Она должна двигаться, ради собственного удобства. И чтобы было куда девать энергию.

– Разумеется, нет, – отвечает она, слабо пиная стену, покрытую облупленной краской. Фарли полна досады. – Но в некоторых вещах я ему доверяю. Я знаю, что он будет вести себя определенным образом, когда дело касается определенных людей.

– То есть Мэры.

Ну разумеется.

– Мэры и Мэйвена. Привязанность к одной отлично усиливает ненависть к другому. И это наш единственный способ удержать Кэла.

– А я бы сказала – пусть себе катится. Пусть соберет компанию Серебряных и станет еще одной проблемой для Мэйвена. Нам он здесь не нужен.

Фарли негромко смеется – в последнее время ее смех звучит горько.

– Да, вот прямо возьму и скажу командованию, что мы выгнали нашего самого известного и законного союзника. Это будет просто супер.

– Он ведь даже не поддерживает нас всерьез…

– Ну а Мэра не поддерживает всерьез Мэйвена, но люди, кажется, этого не понимают, так ведь?

Хотя Фарли права, я хмурюсь.

– Пока с нами Кэл, нас замечают. Неважно, чем закончилась первая атака на Археон – на нашей стороне оказался Серебряный принц.

– Совершенно бесполезный.

– Он нас бесит, от него куча проблем – но он не бесполезен.

– Да ладно! Ну и что же он сделал в последнее время, кроме того что погубил Бабулю?

– Бабулю не заставляли отправляться в Археон, Кэмерон. Она приняла решение – и погибла. Так иногда бывает.

Хотя Фарли и говорит поучительным тоном, она ненамного старше меня. Ей максимум двадцать лет. Видимо, материнские инстинкты дают о себе знать раньше срока.

– Это не считая того, что Кэл облегчает нам взаимодействие с менее враждебными Серебряными. В нем заинтересован Монфор.

Монфор. Загадочная Свободная республика. Близнецы Раш и Тахир описывают это место как приют свободы и равенства, где Красные, Серебряные и Непримиримые – так они называют новокровок – мирно живут вместе. Просто не верится. Но в любом случае мне приходится верить в их деньги, снаряжение, поддержку. Большинство наших ресурсов так и иначе приходят из Монфора.

– Что им нужно? – спрашиваю я, размешивая чай в чашке и грея лицо. Здесь не так холодно, как в Ирабелле, но все-таки в Рокасте ощущается зима. – Лицо на рекламном плакате?

– Типа того. Командование вело активные переговоры. Меня далеко не всюду допускают. Им была нужна Мэра, но…

– Она сейчас малость занята.

Упоминание о Мэре Бэрроу влияет на Фарли не так, как упоминания о Шейде, но тем не менее на ее лице мелькает боль. Она, разумеется, пытается это скрыть. Фарли изо всех сил старается казаться непроницаемой – в норме ей это удается.

– Значит, на самом деле нет шансов спасти Мэру, – шепотом говорю я.

Когда Фарли качает головой, я ощущаю удивительную грусть. Хотя девочка-молния меня страшно бесит, я все-таки хочу, чтобы она вернулась. Она нужна нам. И за эти долгие месяцы я поняла, что она нужна и мне. Она знает, что такое отличаться от других и искать людей, похожих на тебя. Что такое одновременно бояться и быть объектом страха. Пусть даже большую часть времени она вела себя как надменная стервоза.

Фарли останавливается и наливает себе еще чаю. Он исходит паром, наполняя комнату горячим травяным запахом. Фарли берет чашку, но не пьет; вместо этого она подходит к высокому запотевшему окну. Сквозь стекло сочится дневной свет.

– Я не знаю, на что мы можем рассчитывать с нашими силами. Проникнуть в Корвиум, по сравнению с Археоном, нетрудно. Для штурма столицы нужно масштабное наступление. У нас нет для него ресурсов. Особенно теперь, после случая с Бабулей и покушения на Мэйвена. Охрана при дворе будет держать ухо востро, хуже, чем в тюрьме. Если только…

– Что?

– Кэл советует нам подождать. Чтобы Серебряные в Корвиуме перегрызли друг друга. Чтобы Мэйвен наделал ошибок. И тогда мы предпримем следующий шаг.

– И Мэре это тоже поможет.

Фарли кивает.

– Слабый, расколотый двор короля-параноика… оттуда ей будет проще сбежать, – она вздыхает и смотрит на свой нетронутый чай. – Теперь только она сама может спасти себя.

Нетрудно слегка изменить направление разговора. Хоть я и не против снова увидеть Мэру, гораздо сильнее я хочу вернуть кое-кого другого.

– Сколько миль отсюда до Чока?

– Опять?

– Всегда.

Я отталкиваюсь от стола и встаю.

Пожалуй, лучше мне стоять. Я ростом с Фарли, но она всегда как будто смотрит на меня сверху вниз. Я молода и необразованна. Я почти ничего не знаю о мире за пределами своей трущобы. Но это не значит, что я буду торчать здесь и тупо выполнять приказы.

– Я не прошу помощи от тебя или от Гвардии. Мне нужна только карта. И, например, пистолет. Все остальное я сделаю сама.

Она не моргает.

– Кэмерон, твой брат – в легионе. Это сложнее, чем вырвать зуб.

Я сжимаю кулак.

– Думаешь, я проделала такой путь, чтобы сидеть и смотреть, как Кэл страдает ерундой?

Это наш вечный спор. Фарли с легкостью меня затыкает.

– Лично я не думаю, что ты проделала такой путь, чтобы тебя убили, – спокойно отвечает она. Ее широкие плечи слегка поднимаются – в знак вызова. – Именно это и случится, вне зависимости от того, насколько сильна и смертоносна твоя способность. Даже если ты утащишь с собой десяток Серебряных. Я не позволю тебе умереть зазря. Ясно?

– Мой брат – это не «зря», – ворчу я.

Она права, но соглашаться я не желаю. Избегая взгляда Фарли, я поворачиваюсь к стене и раздраженно ковыряю облупленную краску. Детский поступок, но от этого становится легче.

– Ты мне не командир. Я сама буду распоряжаться своей жизнью.

– Ты права. Я просто друг, который хочет кое на что указать.

Я слышу, как она тяжело ступает по трескучему полу. Но ее прикосновение к моему плечу легко. Фарли действует автоматически, толком не умея утешать других. Я смутно задумываюсь, как они общались с ласковым, улыбчивым Шейдом Бэрроу, не говоря уж о постели.

– Я помню, что ты сказала Мэре, когда мы тебя нашли. В самолете ты заявила, что она ошибается, разыскивая и спасая новокровок. Это – тоже разделение. Предпочтение одних людей другим. И ты была права.