Александр Курзанцев - Инквизитор поневоле [litres]

Послышались тихие смешки, а магистр упомянутой стихии побагровел, пытаясь испепелить взглядом коллег.

Я припомнил, что адептов земли частенько за глаза землекопами прозывают, а тут как раз аллюзия с пахотой сработала.

– И что, вы думаете, мы тут сможем сделать? – яростно клокоча, пробулькал мужчина.

– Ну, просто утянете мусор под землю, он там и сгниет.

– Утянем, как же, – желчно прошипел магистр в ответ. – А трещину размером в половину этого парка не хотите? Резонансы у любой стихии бывают, не только у одних воздушников.

Дискуссия разгоралась, и я, с интересом слушая предложения, машинально шевельнул кистью, достал прямо из воздуха яблоко и, откусив, с удовольствием захрумкал плотной и сочной мякотью с легкой кислинкой, от которой рот сразу переполнился слюной.

На меня неодобрительно покосились, но ничего не сказали, а я, догрызая яблоко (и откуда только вытащил?), посмотрел по сторонам и, не найдя ни единой урны, бросил огрызок в траву к остальному мусору, после чего авторитетно заявил:

– Чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят!

Резко замолчав, все дружно повернулись ко мне, включая ректора. Я чуть улыбнулся и поздоровался:

– Мессир архимаг, уважаемые магистры…

Лица у многих перекосились, и в воздухе запахло грозой.

– Кхым, – кашлянул ректор, тоже с некоторой неприязнью оглядывая меня, но давя ту давним профессионализмом. – Это все, что вы хотели нам сказать, Павел Алексеевич?

– Ну, не совсем…

Шутка оказалась не слишком уместной, я это тоже понял, а проблема грозила перерасти в глобальную, поэтому, вспомнив собственный институт на Земле, я зашел со встречным предложением:

– Использовать магию – не вариант, это вы уже обсудили. Домовых новых нанять не получится, пока не выяснится судьба пропавших. Остается только один выход, – я сделал паузу, оглядывая замерших магов, – а именно: нанять обычных людей!

– Да ну, – фыркнул кто-то, – они же не владеют магией, как убирать-то будут? А в комнатах? А одежду стирать и гладить?

– Ручками, как и везде, – спокойно ответил я.

– Мы – магическая академия! – возмущенно прокричал кто-то. – У нас все должно быть магическое! А не как на каком-нибудь дрянном постоялом дворе, где полы тряпкой на палке моют!

– Шваброй, – автоматически поправил я, – это называется «швабра».

– Да какая мне разница, как она называется?!

– А что, есть выбор? – подняв бровь, посмотрел я на крикуна. – Домовых нет, все, забудьте про них. Так что срочно ищите людей, притом не магов, готовых убирать и стирать. И готовить – кухня, я так понимаю, тоже в ведении домовых была. Иначе грязью зарастем.

– Это какой-то дурдом, – вздохнул еще один магистр, прикрывая глаза ладонью.

Я только пожал плечами. Смысл комментировать очевидное? Достав еще одно яблоко, направился к себе, оставляя крепко задумавшихся магов стоять и обдумывать мое не имеющее альтернативы предложение.

– Павел Алексеевич, – раздался вдруг мне вслед ровный голос ректора.

– Да?

– А вы не знаете, что вообще с домовыми произошло и куда они пропали?

– Понятия не имею, – ответил я, честными-пречестными глазами глядя на остро сверкнувшего очками архимага.

«Нет уж. Я еще жить хочу».

Первый учебный день начался… ну, в общем-то, нормально. На улице вовсю сияло солнце, прогревая прохладный с ночи воздух. На небе не было ни облачка, и где-то за окном чирикали местные птички. Лепота.

За хмурым мальчиком-аватарчиком с утра индивидуально прилетела Элеонора, забрав с собой, а я, снова напялив доспех и принайтовав на ремни под кушак сумку с книгой заклинаний, двинулся прямиком в аудиторию триста один учебного корпуса номер три на теорию защитных заклинаний. В прошлом году ТЗЗ у нас уже была, но сейчас вроде как должны начать давать углубленный курс для адептов магии проклятий, так как для нас она существенно в сравнении с другими курсами отличалась.

Продравшись в фойе корпуса через толпу возмущенно галдящих студентов, я поднялся на третий этаж и, мягко улыбнувшись опять хмуро кучкующимся возле двери в аудиторию одногруппницам, произнес:

– Ну здравствуйте, девушки.

Ни злости, ни обиды у меня на них не было. Как, в общем-то, и каких-то особых переживаний по поводу подслушанного в парке разговора. Успокоился, ночь переспал, переварил, так сказать, все, чтобы оценить уже холодной и ясной головой.

По большому счету опасения их оказались понятны и легко объяснимы. Вассальную клятву они приносили, как считали, аватару своей магии, надеясь подняться в силе, развить свой дар. А после принятия кольца я, похоже, в этом деле стал считаться полным импотентом. И хотя Элеонора-то в обратном убедиться успела, но, похоже, знание свое распространять не спешила.

– Здравствуй, мастер, – как-то неуверенно, вразнобой сказали они в ответ, стараясь на меня не смотреть.

Нет, так дело не пойдет. Решительно толкнув дверь лекционки, я скомандовал:

– Заходите. Похоже, назрел серьезный разговор.

Подождав, пока все, шурша мантиями, рассядутся по рядам, я сам себе мысленно кивнул, визуально сразу определив разделение на две неравные группки: одна – с Эльзой и Мерв, другая – с Игрисс во главе, которая, видимо, собирала в кулак всю свою волю, чтобы сообщить мне пренеприятное известие. Впрочем, я ждать не стал и нанес, так сказать, удар на опережение – сказал, обведя взглядом все два десятка девушек:

– Я все знаю.

Кто-то покраснел, кто-то побледнел, тихо ойкнув, но я уже не обращал на это внимания, повторив:

– Я все знаю. И ваши сомнения, и ваши чаяния. Окончание прошлого учебного года было очень тяжелым. Как для вас, остававшихся в неведении относительно моей судьбы, так и для меня, ждущего решения инквизиции. Инквизитором я становиться не собирался… Нет. Не так. Я вообще не думал о кольце, не думал о такой стезе, не гадал даже. Я так же, как и вы, хотел учиться и дальше развивать свой дар магии. Но высшие силы, провидение, рок, фатум – неважно, как это назвать – распорядились за меня, не оставив выбора. Тем не менее я не могу и не хочу оставлять без выбора вас. И… готов пойти вам навстречу, если таково будет ваше желание. Кто хочет освобождения от вассальной клятвы?

Гробовая тишина, наступившая в аудитории, была мне ответом.

Уведя взгляд выше, разглядывая пустующие задние ряды, я заложил руки за спину и стал терпеливо ждать, когда они решатся. Любой нарыв на теле надо вскрывать сразу, пока он не разросся и не загноил. Я не собирался учиться в окружении косых взглядов недовольных девчонок, оставляя ситуацию в подвешенном состоянии. Хотелось решить все здесь и сейчас.

Ожидание длилось достаточно долго, но видя, что я не планирую отступать, Игрисс наконец собралась с духом и первая неуверенно подняла руку: