Елена Чудинова - Ларец

— Вы столь же смелы в картах, как среди бурных вод? — Венедиктов рассмеялся.

— Покуда сие мне не ведомо.

— Четверка кёр! — выкрикнул кто-то у стола.

— Экой щасливой малый Меринг!

— Меринг, мои поздравления!

— Отойдем от шума! — произнес Венедиктов, по-прежнему мягко удерживая локоть Нелли, направляя шаги к оконной нише, где стояли меж оливковыми бархатными оттоманками фрукты и вино.

— Не угодно ли отведать замечательной этой малаги? — Венедиктов приглашающе коснулся пальцами темного бокала.

— До первой бороды обещался маменьке не пить вина, — торопливо ответила Нелли. Собственный испуг, заставивший сердце заколотиться, был ей непонятен. Едва ли у Венедиктова есть причина ее отравить среди бела дня, он вить не знает ни кто Нелли, ни чего ей надобно.

— Да Вы молодец, — Венедиктов сделал мелкий глоток из второго бокала. — Куда как много глупостей делают молодые люди того только ради, чтоб показать, что уж не так они молоды. Беднягам вовсе невдомек, сколь недолговечен сей изъян! Я знал одного Сабурова, именем Ореста. Не братом ли он Вам доводился?

— Я один сын у родителей, — спокойно сказала Нелли: как странно легко лгать этому Венедиктову, легко и вроде бы даже приятно. — Родня же наша большая. Вы, верно, говорите о том Оресте Сабурове, что умер минувшим летом?

— Он умер, да.

— Отец его троюродный моему. Мне же с ним встречаться не доводилось.

— Жаль, право. Во всех отношениях превосходный молодой человек. Эти персики растут у меня в особых оранжереях. Отчего Вы их не пробуете?

— Они достойны кисти художника, — Нелли вновь ощутила, как сердце убыстряет ход. — Я еще воздам им должное, ночь вить длинна.

— Длинной этой ночью Вы станете понтировать?

— Еще не знаю.

Вот уж удивился бы, узнай, что Нелли даже и безопасна от игры, до тех пор, по крайней мере, покуда не поймет, отчего у каждого игрока своя колода! Впрочем, как ни странно, Нелли вполне могла бы сказать об этом Венедиктову прямо. Кроме той испуги, что вызывало в ней его потчеванье, Нелли ощущала себя с Венедиктовым необыкновенно вольно. Страннее того, он вызывал в ней нечто сродни доверию, в отличие, например, от отца Модеста. Мысль, что перед нею сидит, небрежно откинувши руку с темным бокалом, нарядный и веселый губитель любимого брата, вроде бы и не забывалась, но как-то ускользала от Нелли.

— Ваше отчество такое же, меж тем, что и у покойника Ореста Сабурова.

— Отцов называли в честь общего прадеда, странного мало, — Нелли вспомнился вдруг Роскоф, обучавший ее находчиво отражать нечаянные выпады. — Но извините мне, что до сих пор я не справился о Вашем отчестве, равно как и об имени.

— Пустое, юный друг, — Венедиктов превесело расхохотался. — Всяк зовет меня здесь просто Венедиктовым! К чему имена?

— Вы нездешний, сударь?

— Не вполне нездешний. Дом этот я держу давно и привык временами проживать в сем дивном граде.

— Но откуда Вы родом?

— О, небо моей отчизны каменное, — Венедиктов закусил блестящими зубами роскошный багряный персик. — Вы не зубрили городов этой страны по Вашей географической книжке, мой юный друг.

— Любезной Венедиктов! Вы мечете сегодня? — юноша, которого Нелли запомнила как Индрикова, сияя веселием, стоял перед ними с шампанским в руке.

— Хотя бы ради того, чтоб показать молодому моему гостю правила фараона, — ответил Индрикову Венедиктов, дружески кладя руку на плечо Нелли. — Это юный Сабуров.

— Щаслив сделать знакомство. Индриков!

— Вы хотите играть со мною?

— Непременно с Вами!

— Так направимся на поиски свободного стола, господа! — Венедиктов легко поднялся.

— Господа, хозяин банкует!

— Венедиктов банкует!

— А понтирует кто?

— Индриков!

Не без любопытства наблюдала Нелли за тем, как Венедиктов и Индриков, вставши насупротив, словно дуэлянты, взяли каждый по колоде. Индриков использовал свою колоду только ради того, чтобы выдернуть одну карту.

«Понтирует тот, кто берет только одну карту», — подумала Нелли.

Взявши палочку мела, Индриков нацарапал что-то над своей картою, прямо на сукне стола.

— Вдвое противу обычной ставки!

— Молодцом!

Венедиктов принялся раскладывать свои карты на две кучки. Персты его, казалось, танцовали вместе с темно-зелеными, в золотых медальонах, упругими кусочками картона.

«А банкомет — это тот, кто использует всю колоду. Но кто же из них выигрывает и почему?»

На сей раз Нелли заметила, что в отличие от Индрикова, кинувшего закрытую карту, Венедиктов раскладывает свою колоду лицом вверх.

— Плюмаж! — выкрикнул вдруг Индриков. Голос его прозвучал хрипло. Венедиктов остановился, хотя в руках его было еще довольно карт.

Слева от Индрикова лежал наверху валет желдей, справа — бубновая шестерка. Отхлебнув из протянутого кем-то бокала, Индриков перевернул свою

карту лицом. Это также оказался валет желдей.

«Игра останавливается, когда карты совпали, вот зачем две колоды», — смекнула Нелли.

— Фортуна улыбается нынче, Индриков!

— Она и вчера мне улыбалась! — Кровь так прилила к лицу Индрикова, что оно сделалося алым, как кумач.

Венедиктов, приняв из рук слуги маленький ларец черного дерева, отсчитал дюжину золотых червонцев и с любезною миной пододвинул по столу к Индрикову.

— Пасуй, Индриков, уж довольно!

Венедиктов, сгребши в одну кучу разложенные и неразложенные карты, принялся их тасовать заново.

— Понтирую вдругорядь!

«Партия завершилась, когда карта из одной колоды совпала с картой из другой. Но она неизбежно должна была совпасть. Откуда ж тогда ясно, кто выиграл?» — размышляла Нелли.

Индриков меж тем вновь бросил карту рубашкою кверху.

Нелли второй раз за этот вечер вспомнился Роскоф. Вить и он хаживал вечерами метать фараон. А ей даже в голову не приходило спросить, какие правила у этой игры. Догадайся она вовремя, не глядела бы сейчас деревенщиной!

На сей раз Индриков остановил игру, когда выпал туз кёр.

— А вить на сей раз повезло мне.

Золотые монеты, недолго прогостившие в кошельке Индрикова, воротились в черную шкатулку.

— Понтирую!

Нелли терялась в догадках. Карта опять совпала, но выиграл на сей раз Венедиктов! Может, дело в том, какая карта лежит рядом? Нет! Нелли подпрыгнула от возбуждения. Прошлый раз совпавшая карта лежала слева, а на сей раз — справа! Да это же проще простого! Неужели вправду так?

Карта, изображающая старого гнома, легла слева от Индрикова. Две стопки червонцев покинули черную шкатулку и исчезли в кошельке. Верно, все верно! Нелли подалась вперед. Вот что интересно, можно ли таким манером только вытягивать чужие драгоценности или случается и возвращать свои? Может, и не надобно ничего красть? Золота у ней довольно, чтобы начать игру, если, конечно, повезет сразу. В отличие от Ореста она не может проиграть больше, чем свою наличность. Не такой уж и великий риск.