Юлия Галанина - Кузина

Что же загадать мне? Ни единого желания… Несбыточные загадывать глупо, а сбыточные – противно. Верить не во что, надеяться – бессмысленно. Загадать, чтобы засыпать было не страшно? Или чтобы не открывать утром глаза с чувством полной обречённости, предопределённости всего? Чтобы было радостно? Такое невозможно… Чему радоваться-то?

Словно подтверждая невесёлые раздумья, что-то закололо аккурат там, где вырез на спине кончался и начиналось непосредственно платье. Не то попало что-то, какая-нибудь блестинка с потолка, не то колючий кончик золочёной нити выбился из шва и впился в кожу. Я задёргалась, зашевелила и спиной и бедрами, пытаясь избавиться от колющей меня штуки. Вроде бы стало легче.

Было так тесно, что затылок ощущал дыхание стоящего позади. И тут я почувствовала ещё кое-что: определённая часть тела того, кто стоял сзади, притиснутый толпой ко мне, недвусмысленно обрадовалась этому соседству.

Дело житейское, даже приятно, что без слов оценили твой внешний вид, хорошее, значит, платье попалось, и волосы удачно уложены, и движения по душе пришлись. Какой словесный комплимент так честно выразит, что ты нравишься?

Поэтому искусственная улыбка на моём лице сменилась естественной. И стало интересно, кто это мне так рад? Я отвлеклась от горестных дум, сосредоточилась на ощущениях. Забавно… Обернуться было невозможно – Солнце вот-вот вступит в Рак – и я просто подняла глаза к ближайшему зеркалу. И оторопела.

Позади меня стоял Бесстрастный в чёрном плаще с серебряным драконом на плече.

Никакой радости на его лице не было: напротив, он был в шоке и полном смятении.

И второе незыблемое правило Тавлеи рассыпалось в прах.

В этот миг золотой шар накрыл серебряную фигурку, раздались поздравления хозяевам замка, монолит толпы стал рассыпаться.

Я снова глянула в зеркало – позади меня никого не было. Драконид исчез.

Кругом суетились люди, весь зал пришёл в движение. Теперь можно было и веселиться, есть и пить, танцевать и затевать новые интриги.

Вокруг стало не в пример просторней: народ рассредоточился по замку в поисках увеселений.

Я даже засомневалась, а не привиделось ли мне всё это? Может быть, почудилось? Решила найти Драконида, чтобы убедить саму себя, что не страдаю видениями. А может, он уже готов: лишился своей абсолютной магии и не дышит? У них ведь, по-моему, или – или… Интересно же!

Я обошла все залы, проверила дворики и смотровые площадки на башнях. Кругом царило веселье – а Драконида не было. Мелькали серебристые драконы на плечах – но это были другие Бесстрастные. Я разозлилась, вспыхнул охотничий азарт. Черпнула оберегами магии побольше, попыталась отыскать след исчезнувшего.

Куда там. Не нашла. Вернулся, скорее всего, в свой орден.

Буйная радость кругом стала меня раздражать, нахлынула усталость, захотелось спрятаться ото всех, посидеть там, где тихо, спокойно и уютно. Где хорошо думается и никто не мешает.

Побрела в библиотеку, не домой же возвращаться, к постылым думам и тяжким снам.

Эта часть замка была тёмной и пустынной. Ни огонька в коридоре, только луна светила в высокие окна, любопытствовала.

Створки двери были приоткрыты, я заглянула.

В библиотечном кабинете, уставленном высоченными, под потолок, книжными шкафами, мерцал маленький магический огонёк, отражался в оконных стёклах, зажигал на близстоящих переплетах слабые отсветы в позолочённых или посеребрённых буквицах.

Я проскользнула в приоткрытую дверь, замерла на пороге, прислонилась к дубовому косяку. Арка входа была глубокой, в ней лежала чёрная тень, укрывшая меня.

Драконид был здесь, сидел и читал. Тоже пытался найти спокойствие и тишину, привести мысли в порядок, а взбунтовавшееся тело в привычное состояние. Светился неярким светом огонёк над страницами, не болотный, болезненно-зелёный, а чистый, как язычок пламени, тёплый, жёлтый. Драконид читал.

От него прямо веяло мягкой силой, никуда его магия не делась, она была его неотъемлемой частью и совершенно не требовала, чтобы ради неё чем-то жертвовали. Его магия была отнюдь не мелочной, абсолютная магия могла себе это позволить.

И он был другой, совсем другой, чем те, кто окружал меня. Магические силы его были настолько огромны, что он не выпячивал их, как тавлейские маги, бахвалясь мощностью своих оберегов, а сдерживал, потому что для истинной магии здесь было тесно, как тесно океанскому кораблю на речном мелководье.

И ещё он был очень милый.

Он настолько бережно держал книгу, что мне подумалось: так поддерживают головки новорожденных младенцев. Я глядела на его пальцы, и мне вдруг страстно захотелось, чтобы они касались не книжного переплёта, а моей кожи.

Лицо Драконида было задумчивым, хмурились иногда брови, а иногда улыбка вспыхивала в глазах, когда он находил в строках что-то, что веселило его. А я смотрела на него из темноты и чувствовала, как все его чёрточки западают в душу, отзываются там чем-то волнующим.

И ему совершенно был не нужен мой Аль-Нилам, да и я ему была не нужна.

Но поднималось во мне что-то, рушащее все барьеры, отключающее разум, притягивающее к сидящему с книгой человеку. Мне надо было просто прикоснуться к нему, больше всего на свете надо. Узнать его ладонями, подушечками пальцев, губами, всем телом. Отпустить с миром, если я ошиблась. Или не отпускать…

Драконид перевернул страницу, задумался над ней, не читая.

Я смотрела на твердую линию его виска и скулы, чёткий нос, красиво очерченные губы… Выдавался кадык на крепкой шее, а ниже залегла тень в ложбинке.

Во рту меня пересохло, горло сжималось. Надо было решаться. Будь что будет, а только не выпущу я сегодня дракона из этой комнаты. И сбежать он не сможет, выход здесь один. Мне надо узнать, просто узнать…

Оторвалась от дверного косяка, шагнула вперед. И замерла, испугалась в последний момент.

Драконид, услышав шорох, встал. И тоже замер.

Вот теперь, когда он видел, что это я, и я видела, что он меня видит, силы вдруг кончились, спазмом сжало горло, к глазам подступили незваные слёзы, закривились, надулись губы, и я поняла, что сейчас просто-напросто разревусь, на этом и кончатся мои великие планы. Зажмурилась в отчаянии и рванулась вперёд, пытаясь опередить этот дурацкий плач.

И уткнулась в Драконида, не открывая глаз вцепилась в него, как утопающий в спасательный круг, на ощупь прорвалась сквозь сдерживающие мои пальцы и губы застёжки к его коже, укрыла лицо на его груди. Вдохнула его запах, ощутила щекой его тело, прижалась ещё сильнее… Стон помимо моей воли сорвался с губ, теперь всё тело жаждало прикоснуться к нему, но мешала одежда, как же она мешала!