Андрей Плеханов - Бессмертный мятежник

Но судьбе господина Лю, втайне стремившегося к спокойствию и созерцанию, так и не суждено было стать постоянной. Не зря учитель Кун-цзы говорил: "Добиваться для народа справедливости, чтить демонов и духов, но к ним не приближаться – это и может называться знанием". Лю Дэань слишком приблизился к демонам, и путь его был обречен на беспокойство и тревоги. Он, как и прежде, хотел бы избавиться от Тайдисяня в своей обители разума, но знал, что можно сделать это только вместе со своей смертью.

Тем не менее он уже достаточно поднаторел во всяких колдовских чудесах и совершенно не боялся встречи с Ди Жэнем, надеясь превзойти того своим магическим умением.

Небеса сурово наказали бунтовщика Ли Цзы-чэна за то, что он поднял руку на самого императора Китая, облеченного, как известно, на власть самим Небом. К тому же самозваный император успел рассориться с генералом У Сань-гуем из-за любимой наложницы этого полководца. У Сань-гуй вступил в переговоры с манчжурами. А потому армия манчжуров без особого труда вступила в Пекин – столицу Поднебесной. Они посадили на трон малолетнего правителя Шуньчжи и объявили начало новой династии Цин…

– Уф-ф… – Демид озадаченно посмотрел на изгрызенный карандаш. – Кто же знал, что быть писателем – такая трудная работа? У меня уже какой-то учебник истории получается. Ли Цзы-чэн, У Сань-гуй, Шуньчжи… Похоже, нужно обуздать себя, писать как можно короче. Так мне и десяти лет не хватит, чтобы описать историю господина Лю. А времени осталось так мало…

…Не будем говорить о том, сколько злоключений пришлось вынести Лю Дэаню в многочисленных битвах и сражениях под разными знаменами. Пять лет уже шел он по пути воина. Не раз встречался он с Врагом, и как-то раз даже сумел убить его. Но что толку – умерло только тело Ди Жэня, дух же его отыскал себе новое вместилище и продолжал свои козни с удвоенной силой.

Убедился господин Лю – ему не удастся победить Врага, пока он не узнает его Имени. Но как открыть Имя, он не знал. И, стало быть, находился в затруднительном положении.

И тогда Лю Дэань окончательно утвердился в своем решении. Он решил совершить тайное путешествие к горе "Глаз Дьявола" и запечатать Врата Тьмы навсегда.

Но он не успел сделать этого. Потому что, когда он поведал о своем намерении ученику своему, молодому воину Бо, между ними разгорелся горячий спор. Цзюэ-ин доказывал, что Врата нужно оставить в покое, а время употребить на открытие Имени Врага. Лю Дэань настаивал на своем решении. В конце концов молодой Бо настолько разгорячился, что выхватил свою смертоносную секиру и набросился на Лю Дэаня.

Воин Лю не имел себе равных в фехтовании. Но он не учел того, что большую часть его силы и умения давал ему Тайдисянь. А без него господин Лю по-прежнему был обычным человеком средних лет, довольно полным и рыхлым.

Дух Великого Земного Бессмертного неожиданно выпорхнул из головы господина Лю и без особых затруднений вселился в ратника Бо Цзюэ-ина.

И господин Лю сразу же почувствовал великую слабость. Он даже не в силах был держать меч.

Бо Цзюэ-ин сразу же бросил свое грозное оружие и подхватил на руки учителя Лю. Но дни господина Лю были сочтены. Он впал в тяжелую лихорадку, не в силах перенести ухода Тайдисяня. Всю жизнь Лю Дэань мечтал, чтобы Дух Великого Земного Бессмертного покинул его. Но теперь, когда он снова стал обычным человеком, все болезни и раны, что накопились в теле его за эти годы, набросились на него разом и подвергли мучительному уничтожению, как стая одичавших псов разрывает отбившуюся от стада овцу.

Господин Лю Дэань, сорока одного года от роду, скончался на следующий день и был похоронен своим скорбящим учеником с соблюдением всех ритуалов.

А господин Бо Цзюэ-ин совершил еще немало славных подвигов и убил Ди Жэня. Но новый Демон Тьмы покинул свой колодец и начал свое существование под Небесами. Ибо история эта повторяется бесконечно.

Но об этом сейчас мы говорить не будем.

– Так-то вот! – сказал Демид сам себе. – Здесь мы поставим большую жирную точку. Тайдисянь покинул тело Лю Дэаня и переселился в новую, молодую, не испорченную самолюбием и лишними мыслями телесную оболочку. Выводы напрашиваются сами собой. Не очень-то веселые выводы, надо сказать. Но путь мне остается только один. Introibo ad altare diaboli. [82]

"Удивительно, – подумал Демид, – как интеллектуальный, образованнейший человек может создать впечатление олигофрена, если говорит на языке, который плохо знает". Имел он в виду, конечно, Вана Вэя. Китаец все еще порывался говорить на русском ("Мине нужен прэктис, я отшень быстро учусь"), но серьезность дел, которые они обсуждали, заставила перейти их на китайский. Это было также довольно затруднительно – Лю Дэань, у которого Демид почерпнул свой лексикон, понятия не имел о многих вещах, которые казались совершенно естественными в конце двадцатого века. Но дело двигалось – зародыш плана появился в голове Демида и набирал вес медленно, но неумолимо.

Ван Вэй не соврал Леке – он действительно был магистром наук, уникальным специалистом в области истории, восточной философии, лингвистики и многих других наук. Но Демида больше интересовали не те знания, которые доктор Вэй вбивал в головы своих английских студентов. Хранитель знал то, что не выложил бы человеку, не посвященному в существование Великого Земного Бессмертного, даже под страхом пыток. Он нес Знание, накопленное тысячами лет существования своей закрытой школы. Ни один иероглиф не доверил бумаге тайн борьбы Тайдисяня с Духами Тьмы за тысячи лет. Истории эти, повествующие о периодическом появлении Тайдисяня в Поднебесной, и отголоски жития его за пределами Империи, передавались членами семейного клана из уст в уста, и Ван Вэй знал их наизусть. Удивительно, как много могло уместиться в его маленькой лысой голове. Информацию оттуда можно было черпать томами – как из энциклопедии. Но все это значило не столь много в сравнении с личностью самого Вана. Только теперь Демид понял, что значит шифу – китайский наставник. Можно было прочесть тысячи книг, изучить десятки языков и потратить многие годы в попытках разгадать загадки, преподносимые жизнью. Но в маленьких коричневых глазках учителя можно было прочитать ответ на любой вопрос. Для этого нужно было не знание, но лишь озарение и понимание.

– Мир стар, – сказал Ван. Он сидел на тахте, скрестив ноги. Дема оседлал стул, повернув его спинкой вперед и внимательно смотрел на китайца. – Мир очень стар. История повторяла себя уже не тысячи – миллионы раз. Все загадки разрешены, но каждый человек, который задумался над истиной, снова ставит их для себя. Вы, европейцы, слишком лелеете свою индивидуальность. Каждый из вас хочет найти все разгадки сам, тешит себя надеждами, что придумает что-то новое, и его Путь будет оригинальным, отличным от других. Годы проходят в бесплодных поисках – и что? Повторив бесконечные ошибки прошлых поколений, этот человек приходит к результату, который уже тысячи раз повторялся другими, шедшими по Пути до него.