Артем Тихомиров - Свиньи во тьме

Я почесал пятак, не имея представления, что делать теперь. Подошли хорьки-экологи.

– Теперь мы уходим, друг! – сказал мне Шелковый Вилли. – Мы расскажем всем братьям о вас и о Свинской Бригаде, которая помогла свершиться правосудию! Можете рассчитывать на помощь Экологического Сопротивления в любое время! Борьба продолжается! Смерть волкам и псам!

– Что ж, неплохо иметь союзника, – сказал я, – только один совет. Если вздумаете шастать по тылам противника, ведите себя потише.

– Конечно, друг! Мы учтем! – Хоть кол на башке теши – все равно орет во все горло.

Взгляд Вилли упал на барашка, лежащего на земле.

– Какой милый малыш! Совсем отощал! Он единственный уцелевший?

Я кивнул. Все трое экологов склонились над ним. Добрый Чуб достал какую-то склянку, оправленную в серебро, и побрызгал жидкостью, что была внутри, барашку на лоб. Пошел терпкий приятный травяной запах.

Барашек очнулся и вцепился в кота, словно в родную мать. Пышехвосту это не понравилось. Барсик оторвал от себя эту мохнатую пиявку. Барашек затрясся, ожидая худшего. Наша команда не походило на благотворительную миссию. Со стороны мы ничуть не лучше выглядим, чем волчары. Устрашающие свинские рыла, покрытые кровью и грязью.

– Не бойся, малыш! – гаркнул Шелковый Вилли. – Никто здесь тебя не тронет!

Заверение таким тоном испугает кого угодно. Барашек юркнул за широкую фигуру Грязнули. Я выступил вперед.

– Ладно вам глотку драть. Эй, парень, как тебя звать?

Барашеку выглянул из-за свина, подошел ко мне бочком.

– Вьюн, – сказал он.

– Ты из Турнепса?

– Да.

Он посмотрел на горящую деревушку. Больше у него не было дома. Ничего не было. Я не стал спрашивать, но наверняка – родители были зарезаны у него на глазах.

В двух огромных слезах я заметил отражение своей физиономии. Обескураженное выражение. Барашек расплакался.

За моей спиной всхлипнуло Сопротивление.

– Как печально! – сказал Добрый Чуб.

– Последствия войны ужасны! – отозвался Справедливый Мох.

Шелковый Вилли вытащил платок, чтобы высморкаться. Я скрипнул зубами.

– Мы знаем отличный приют для обездоленных овечек! – сказал Вилли. – Там ему будет хорошо! Трехразовое питание, физкультура, экскурсии, занятия математикой и письмом! Мы можем проводить малыша туда!

Вьюнок все плакал. Терпеть не могу слез и всяческих сантиментов. У меня была идея.

– Нет, мы возьмем его с собой.

Экологи не возражали. Для них я стал большим авторитетом. Боюсь, с это минуты обо мне они начнут трепаться на каждом шагу. Не обойдется без газет и литературных опусов. В Желудке мы встречали уйму желающих заделаться в наши хроникеры. Прославиться нас за небольшую плату.

Хорьки ушли, сказав, что сами заберут своих лошадей, оставленных на поляне. У них еще много дел! Враг не дремлет, а значит, война продолжается!!!

На прощание они дали нам сумку, в которой была дюжина различных мазей, притирок и пилюль. Для их приготовления использовались различные редкие целебные травы. Лечит любые раны, чистит, обезболивается, сказал Добрый Чуб, в них использованы старинные колдовские рецепты. Увидите, это вам поможет.

Набросив капюшоны, Экологическое Сопротивление исчезло в лесу.

– Странные ребята, – сказал Пегий.

– Не то слово, – отозвался Полтинник.

Я взял Вьюнка на руки и сказал, что надо уходить. Может быть, мы зря развели огонь. Дым может привлечь внимание противника. С другой стороны, оставить висеть освежеванные бараньи туши мы тоже не могли. Хотя бы таким образом надо было их похоронить.

– Что ты хочешь с ним сделать? – спросил Пышехвост, кивая на барашка. – Обуза!

– Разберемся, – ответил я. – Мормышка, Пегий и Короста. Идете в арьергарде и ушки на макушке.

Может, я поступил и неправильно, но мне казалось, что приют – не самое лучшее место. Проклятье, я солдат, я не должен заниматься такими проблемами! Мы углубились в лес. Мормышка шел впереди нас.

– А эти экологи знают толк в следопытстве, – заметил крыс через некоторое время. – Я с трудом нахожу здесь их следы.

– Верно. Если бы не их привычка драть глотку, их можно было бы завербовать в нашу агентурную сеть, – сказал Грязнуля.

– А это? – Чертополох указал на сломанную ветку. – Хе! Неучи!.. – У него всегда имелось свое мнение по этим вопросам.

Мы дошли до полянки, где оставили лошадей. Хорьки забрали своих, ничего не тронув из нашего скарба. Ну, по крайней мере, не надули. Я порылся в седельной сумке, вынул сушеное яблоко и дал Вьюнку. Тот забыл про свои слезы и стал грызть его. Возможно, первая еда за последнюю неделю.

Пристроив барашка впереди себя и велев ему держаться крепче, я повел отряд обратно в деревушку. Никто нас не преследовал. Окрестный лес был пустым и настороженным. Крыс сказал, что это ненадолго. Естественно. Как только до Чокнутого дойдет весть о новом ударе, который нанесла ему Свинская Бригада, он попытается взять реванш.

В деревушке нас караулил нарочный с приказом выдвигаться в сторону Прохладного Огурца, где нам предстояло ждать новых распоряжений командования.

Ребята встретили эту весть с энтузиазмом. Огурец – большой цивилизованный город, почти такой же, как Желудок. Двигавшиеся на север орды зубастых пытались взять его, но успеха не добились.

Проедешь от Огурца пятьдесят с небольшим километров на юг и попадаешь к самой линии фронта. Линия эта условная, но стрелы, летящие с другой стороны, из-за системы сигнальных вешек, реальны. К Огурцу идет дорога с востока, которую союзным силам приходится охранять от наскоков вражеской конницы. Дорогой пользуются торговцы и беженцы, а также войска. Являясь стратегическим объектом, Огурец обзавелся мощным гарнизоном. Я слышал, что именно оттуда будет осуществлен бросок к Козьему Шарику, что стоит южнее.

Случайно ли мой взвод перебрасывают туда? Подозреваю, что нет.

Я сказал нарочному передохнуть, пока я не напишу донесение Черному Свину. Молодой кабан из взвода Пятки был рад передышке. Он прилетел на взмыленной лошади незадолго до нашего возвращения.

Парни рассредоточились по деревушке. Я объявил отдых, поставив лишь двух часовых, Пегого и Коросту.

– Дяденька свин, а куда вы денете меня? – спросил Вьюнок, когда я направился к своему временному штабу. – Съедите?

Я аж крякнул от негодования.

– С чего ты взял, что я собираюсь тебя съесть?

– Все так говорили у нас в Турнепсе.

– Ну и где они теперь?..

Я остановился, барашек посмотрел на меня своими огромными глазами. Коленки его дрожали, было видно.

– Но взрослые всегда лучше знают, – сказал Вьюнок.

– Да? Так вот – я тоже взрослый. Верь мне. Я вытащил тебя оттуда не для того, чтобы сожрать. Твоих родичей съели волки и псы, мы их называем зубастыми. Во-вторых, свиньи не едят мясо Разумных. И вообще обходятся без него! Нам нет необходимости жрать чужую плоть! Понял?