Валерий Вайнин - Но Змей родится снова? [Убить Змея]

– Дура.

– Нет, ей-богу, – Даша продолжала кружить по комнате, – у меня абсолютный слух, так что можешь быть уверен…

– А кто такой, – Глеб заглянул в список, – И.Г.З. – учитель русского языка?

– Ну откуда я знаю?! – взвилась Даша. – Диктуй телефон! Сейчас позвоню и выясню!

– Я тебе выясню! – взорвался Глеб. – Так тебе выясню!.. Всё, кончились твои девичьи подвиги! Без меня больше ни шагу, поняла?! Я тебя и в туалет водить буду!

Даша встала против него, подбоченясь.

– Какой сервис, лорд Грин! За пятьсот-то баксов!

Глеб похлопал по тахте рядом с собой.

– Ну-ка сядь!

– Не командуй! – Даша села. – Раскомандовался тут!

Глеб потер ладонями виски.

– Послушай… брось талдычить про деньги. Раз и навсегда. Сколько тебе заплатить, чтоб ты не высовывалась?

– Только за это?!

– Дашка, остынь! Я наделал ошибок, я тупей барана…

– В глаза бросается!

– Господи, – Глеб продолжал тереть виски, – если бы ты сразу показала мне этот список! Ведь у меня возникло подозрение… Дашка, будешь ты меня слушаться или нет?

Даша сняла очки и аккуратно положила на стул.

– Буду. Но при условии.

– Все что угодно!

– Я тоже должна тебя охранять.

У Глеба, что называется, отвисла челюсть.

– Меня? – переспросил он недоверчиво.

– Тебя, дурак.

Глеб рассмеялся:

– Как, если не секрет? Булыжник из портфеля достанешь?

Дашино лицо вспыхнуло.

– Илья, да?! Ну конечно, кто ж еще!.. Знаешь, может, ты и крутой, и способности у тебя необычные…

– Даш, – с неожиданной грустью перебил Глеб, – все мои способности не стоят твоего булыжника в портфеле. Ты даже не представляешь, как я тобой восхищаюсь, родная.

Даша пристально посмотрела на него, и глаза ее вдруг наполнились слезами.

– В школе я была сильней, чище… – всхлипнула она. – Теперь я уже не та. Я тоже наворотила ошибок… Не смей держать меня на расстоянии!

Глеб присел перед ней на корточки.

– Только охраняй меня на совесть, ладно? – улыбнулся он.

– Само собой, – вновь всхлипнула она, – без меня они тебя убьют!

– Кто они?

– Не знаю! Ты ведь не говоришь!

Глеб встал и прошелся по комнате.

– В какой газете работала Ольга? – спросил он задумчиво.

– В “Вечернем курьере”.

– Ах, ну да… Ты знаешь там кого-нибудь?

– Многих. Отец активно с ними сотрудничал… А что?

– Можешь организовать мне встречу с редактором? Надо бы выяснить, как попал к Самарской этот список.

Даша вскочила с тахты.

– Запросто, – она кинулась в другую комнату, – если только он сейчас в Москве.

– Хорошо бы на сегодня! – высказал пожелание Глеб.

Он задумчиво подошел к окну. Снег валил да валил и сразу таял, превращаясь в грязь на улицах. А завтра, между прочим, по календарю наступала весна.

Даша влетела, одетая в дубленку.

– Поехали, он ждет ровно в шесть! У него для нас не более пятнадцати минут!

Глеб отвернулся от окна.

– Ты куда-то собралась?

– Угадай с трех попыток!

– А как же твои шестьдесят страниц текста?

– Успеется, – отмахнулась Даша. – Не надеялся ли ты поехать без меня?

Глеб вздохнул.

– Ну, в общем… это я так, для порядку.

Они поехали на “жигуленке” Глеба. Дороги совсем развезло. Снег налипал на лобовое стекло, и “дворники” едва справлялись. Глеб, однако, вел машину так, будто катил по идеальной скоростной трассе.

– Пожалуйста, обещай никуда одной не выходить, – повторил он настойчиво.

Даша кивнула с усмешкой.

– О'кей, я вызову охрану. Ту или иную.

Глеб хмуро на нее покосился.

– Твой жених Эдик не поможет тебе даже при поддержке армии и флота.

Даша прыснула.

– Ход твоих мыслей мне нравится. Ладно, давай договоримся: я забываю про твою зарплату, а ты не упоминаешь о моем женихе Эдике. Особенно к ночи.

– Замётано, – кивнул Глеб. – Но без меня ты из дома ни шагу.

– А ты без меня.

Глеб застонал.

– Ну подумай, куда ты лезешь!

– Уже подумала. Верни мой пистолет.

Больше спорить Глеб не стал, экономя силы на будущее. И “жигуленок” его, по Дашиному указанию, остановился у трехэтажного особнячка. Выходя из машины, Глеб предупредил:

– О списке ни слова.

– Все время обижаешь, – вздохнула Даша, захлопывая дверцу.

Комната, занимаемая главным редактором, была крохотной: в ней с трудом помещались два стола, на каждом из которых, однако, было по компьютеру. Редактор, плотно сбитый мужчина лет сорока в джинсах и свитере, церемонно поцеловал Даше руку.

– Николавна, ты прекрасна до неприличия.

– Я знаю, – сказала Даша.

Девушка за вторым столом подняла веснушчатую мордашку и рассеянно произнесла:

– Привет, Дашуль!

– Здравствуй, Зоя, – более чем холодно отозвалась Даша и представила присутствующим Глеба.

Редактор протянул Глебу руку.

– Федор. Ребята, даже не раздевайтесь. – Он постучал пальцем по стеклу своих часов. – Жизнь собачья, так что раз, два – и разбежались! – Он придвинул Даше стул, а Глебу указал на подоконник: – Уютное местечко, если не боитесь радикулита. Валяйте свои вопросы. Зойка, надеюсь, не помешает?

– Нисколько, – отозвался с подоконника Глеб. – Над чем работала Самарская перед гибелью?

Редактор развел руками:

– Кто об этом только не спрашивал. И милиция в том числе. Ольга интересовалась чем-то вроде магических ритуалов… Ничего более определенного, увы, сообщить не могу. Самарская была у нас как бы на особом положении: звезда. Она часто позволяла себе партизанские действия.

– С неоправданным риском, – ввернула из-за компьютера веснушчатая Зоя. – Чтобы славой ни с кем не делиться.

– Ну, ты-то, – парировала Даша, – и без дележа себе оттяпаешь. Так сказать, от имени коллектива.

Повисло неловкое молчание.

– Федор, – обратился к редактору Глеб, – неужели она даже не намекнула?

Редактор задумчиво кивнул:

– Намеков было достаточно. Держитесь, мол, готовлю вам бомбу. Что же это за бомба? Да вот, мол, собираются люди от министра до уголовника и еще черт знает кого и занимаются черт знает чем. Ладно, Оля, допустим. И чем же они занимаются? А вот это, говорит, и есть бомба. Кстати, – обернулся редактор к Даше, – нечто подобное я слышал и от твоего отца. Примерно за неделю до его гибели.

Даша побелела. Глеб съехал с подоконника.

– То есть? – спросили они дуэтом.

– Какая слаженность! – улыбнулся редактор. – Николай Петрович, кажется, тоже носился с чем-то прохожим. Представьте, говорил он, в одной комнате собираются люди столь разных слоев общества, что уравнять их не в силах даже кладбище. Как по-вашему, спрашивал он, что их может объединять?.. Черт! Или у меня с головой плохо, или именно он увлек Ольку этой бредятиной. Что-то я смутно припоминаю…

– Железно, Федь! – поддержала из-за компьютера Зоя. – Я тоже вспомнила. Николай Петрович умел зажигать. И он говорил о ритуалах.