Владимир Лосев - Вой оборотня

Твари расселись вокруг меня тремя неровными кругами, на пять их уже не набиралось, да и в оставшихся имелись прорехи – каик неплохо потрудился.

Двери храма снова распахнулись, и в нее ворвалась новая стая. Во главе ее бежал тигр. Уж его-то я не мог не узнать.

Началась ожесточенная драка. В разные стороны полетели шерсть, брызги слюны и крови. То один, то другой зверь отскакивали в сторону, чтобы отдышаться, при этом некоторые перекидывались в людей. По всему полу голые человеческие тела лежали вперемежку со звериными тушами.

Вожак волчьей стаи был хорош! Он разбрасывал мощными лапами гиен в разные стороны, а потом уже на каждую из них набрасывались волки. Сначала новая стая побеждала, но потом одновременно три гиены навалились на Тигра, еще две повисли, вцепившись в его загривок, и мощный зверь не выдержал, заревел гневно и печально и упал.

Тут из свалки выскочила волчица, рухнула и обернулась Криной. Этого я вынести уже не сумел и заорал так громко, как мог:

– Остановитесь!!!

Не знаю почему, но мой крик подействовал. Свалка распалась. Еще слышалось гневное рычание, однако звери уже разбежались в разные стороны. Я оказался в центре между двух враждебных лагерей, но мне было плевать. Я слез с колен статуи и положил себе на колени тяжело дышащую умирающую девушку.

У нее была страшная рана на груди, через которую виднелось рваное легкое и сломанные ребра. Крина умирала. А этого я позволить не мог – зачем мне жить, если ее нет? Я заплакал, мои слезы смешивались с ее кровью, и мне было тоскливо, как никогда.

В этот момент для меня все перестало существовать. Я уже не видел мрачного зала, каменного пола, на котором вповалку лежали человеческие и звериные трупы, передо мной колыхалась темнота, в которой кто-то шептал:

– Думай, ты найдешь правильное решение. – Это был голос старца; говорят же, что маги тяжело умирают, а их дух еще долго находится рядом с телом. – У тебя есть фляжка…

– Глупец! – Я с размаха стукнул себя по лбу окровавленной рукой. – Как же я мог забыть!

Хорошо, что старик напомнил о зелье.

Хотя… возможно, это мне показалось и никакого голоса не было?

Фляжка была почти пустой, потому что я не раз прикладывался к ней, когда бежал, но несколько капель все-таки осталось.

После зелья Крина задышала чуть ровнее, а на ее губах перестала пузыриться кровь. Рана начала затягиваться багровой пленкой. У меня на сердце стало чуть спокойнее. Я смотрел на нее тревожно, но уже видел, что любимая оживает. А когда понял, что она не умрет, сказал оборотням:

– Вы же одно племя, вас и так осталось мало. Зачем сражаетесь между собой? Оборачивайтесь людьми и договаривайтесь. Мне все равно, это не моя придумка – открыть дверь в чужой мир, я лишь ключник и сделаю так, как вы решите.

Повисло тяжелое молчание, в котором слышалось хриплое мощное дыхание и перестукивание когтей на каменном полу.

Я снова наклонился над девушкой – рана уже подернулась розовой пленкой, сквозь которую еще виднелись ребра. Зелье делало свое дело, за Крину можно было не опасаться. У меня с души упал огромный камень. Если бы она умерла, я тоже бы умер, не потому, что любил ее, – без нее просто не смог бы жить.

Оборотни стали переворачиваться в людей. Ко мне подошел голый Тигр, вытирая мокрую, лоснящуюся от пота кожу. Он был изранен, весь залит кровью, но раны на нем затягивались на глазах.

– Что с госпожой?

– Все было очень плохо, пока я не влил ей несколько капель зелья драконов.

– Тогда перестань плакать, человек. – Тигр широко улыбнулся, я услышал его облегченный вздох. – С ней уже ничего не случится, она выживет. Это зелье оживляет даже мертвых. Главное – успеть его влить.

Снова слезы? Я провел рукой по глазам и понял – оборотень прав, я действительно плакал, не замечая этого.

– Так что ты хотел нам сказать?

К нам приблизился еще один голый человек, я как-то понял, что он главный у гиен.

– Зачем вы устроили эту драку? Вон сколько вас полегло. Зачем?

– Дело в тебе, человек, – проговорил оборотень-гиена. – Ты можешь нарушить хрупкое равновесие этого мира. Мы пришли, чтобы тебя уничтожить, а они – чтобы защитить. Позволь себя убить, и между нами снова воцарится мир.

– Заманчивое предложение, – хмыкнул я. – Да только умирать не хочется. Может, придумаете что-то еще?

– Пока существуешь, ты являешься угрозой для всего живого в этом мире…

– Или надеждой. – Это прорычал Тигр. – Мы все погибнем и без него.

– Не погибнем, потому что не погибли до сих пор. А если дверь будет открыта, то шансов выжить совсем не останется. Если он умрет, у нас появится время. У тебя, Тигр, два щенка в помете, зачем ты встаешь на сторону волков? У них действительно давно не было потомства, это они обеспокоены своим будущим. У нас тоже появился помет, хотя и небольшой. Волки пусть вымирают – нам-то что от этого?

– Вымрем и мы, – вздохнул Тигр. – Мне госпожа показала старые книги. Там написано, что мы находимся в общей связке, гибнет один из родов – исчезает все племя. Прочитав это, я стал на ее сторону, потому что понял: без этого человека мы все неизбежно погибнем.

– Без него наша погибель растянется на века – так стоит ли спешить? Возможно, в будущем появится еще кто-то, кому будет подвластен каик.

– Ты так ничего и не понял? – Тигр вздохнул, вытирая с себя кровь. – У нас нет этого времени. Как только погибает последний из любого рода, даже вашего, то за ним гибнут все. Мы одной крови, хотя и превращаемся в разных зверей.

– В наших родовых книгах нет этого знания, и мы не верим волкам, – покачал головой человек-гиена. – Поэтому отдай человека и уходи…

– Мы не дадим его убить, – ощерился Тигр. – И этот храм наш.

– Скоро он будет разрушен, мои сородичи уже ведут сюда грозовые тучи.

Они оба зарычали друг на друга, но я на них больше не обращал внимания – моя любимая открыла глаза.

– Ты сможешь идти? – спросил я, потому что мне в голову неожиданно пришло решение. Оно было очень простым, даже странно, что раньше я до этого не додумался. Я хочу спасти себя и человечество, Крину и этот мир? Но это же просто.

– Потребуется сделать всего пару шагов…

– Наверное, смогу. – Крина приподнялась, а потом с моей помощью встала. – Только чувствую я себя как-то странно…

– Я влил тебе зелье драконов, это от него.

– А… что ты задумал?

– Мы уйдем от этих дураков!

Я поднес браслет ко лбу статуи бога Киля. Он засветился, а статуя вдруг распалась на две части, между которыми задрожало странное марево – это был проход в другой мир. Мне пришлось толкнуть Крину туда, иначе сама она не пошла бы, а потом прыгнул туда сам. Пролетая, ударил браслетом о лоб статуи, и ее половинки снова стали смыкаться.