Евгений Константинов - Как я играю!

– А мы здесь задерживаться и не собирались! – проворчал Мэвер, по-видимому, осознав серьезность высказанных лекпином доводов. – Реку – понятно, что пешком не перейти. Мне вообще кажется, что там, на середине – полынья. Вверх на гору – не залезешь, а обходить – неизвестно куда придешь. Поэтому мы с троллем и решили построить… э-э… такую вот штуковину. – Он показал топором на берег, где лежало два длинных прямых ствола дерева, обструганных снизу и закругленных спереди, поперек которых лежали палки меньшего диаметра.

– Что-то типа больших салазок, – пояснил гном, видя недоумение Тубуза. – Осталось сделать и закрепить настил, и еще – пару шестов, на концы которых каменные наконечники приделать. Ими будем ото льда отталкиваться, так вдоль берега и поедем…

– А выдержат салазки нас пятерых? – усомнился лекпин.

– Хм… – Мэвер почесал пятерней бороду, глядя на тролля, в котором весу было больше, чем во всех остальных, – даже если и не выдержат, и лед провалится, то утонуть салазки не должны: как-никак деревянные.

– В таком случае почему мы время теряем? Давайте побыстрей их доделаем – и в путь!

– Грр! Кушать надо!!!

– А разве есть что покушать? – в один голос спросили Тубуз и Цопфа.

Арккач обеими руками залез себе за пазуху и предоставил всем на обозрение с десяток пузатых щетинистых шишек.

– Вот, тролль найти кедровое дерево! – довольно сказал он. – Орехи – вкусно! Вы – по две шишки съесть – сразу сытым стать. Мне – три и еще три!

– Что значит – три и еще три? – Мэвер выхватил у тролля две шишки и увидел, что они густо наполнены орешками. – Всем поровну!

– Грр! Я дерево найти! Значит, мне – больше!

– А я – салазки делал, – осадил его гном. – Цопфа – на разведку ходил, а эти двое, – он показал на Буську и Тубуза, – сейчас костер разжигать будут и тоже во всем помогать.

– Я чай могу вскипятить, – нашлась Буська. – У меня заварка есть…

– Вот видишь! – удовлетворенно хмыкнул Мэвер.

– Мне больше есть надо! – заупрямился Арккач.

– Тогда иди и еще шишек насобирай, – предложил гном. – Кстати, как ты их собирал-то?

– Кулаком по кедру долбануть, они – посыпатся, грр!

– Так иди и еще подолби, да посильней. Нам запас еды не помешает…

По молчаливому согласию остальных, Мэвер взял на себя функции предводителя. Назначив костровым Тубуза и отправив Арккача вместе с Цопфой за подарками кедрового дерева, он вместе с Буськой, в два топора, занялся салазками. Дело спорилось, и, когда чай в двух гномьих чашках вскипел, а собиральщики шишек вернулись к костру, салазки и два шеста к ним были готовы.

Чай пили маленькими глотками, по очереди передавая друг другу горячие чаши. Шишек оказалось много, тролль на удивление быстро их шелушил, горстями отправлял орехи в рот, жевал и глотал вместе со скорлупой. Остальные грызли орешки по одной штучке, но если зубы гномов справлялись с ними достаточно легко, то лекпинам приходилось помучиться. Тубуз догадался выкладывать орешки поближе к огню: слегка поджаренные, они разгрызались легче и оказались гораздо вкуснее. Лекпин угостил ими Буську, она оценила вкус и предложила вышелушить оставшиеся шишки, а орешки подсушить – так они места много не займут и нести их будет легче. Для ускорения процесса гномиха высыпала горсть орешков на дощечку, на которой проявились, а теперь сошли на нет незнакомые письмена. Но не успела дощечка хорошенько нагреться, как письмена проявились вновь.

– Чего это ты, Буська, с собой гоблинские послания таскаешь? – удивился Цопфа, заметивший письмена.

– Да просто нашла на берегу удобную дощечку, на ней и посидеть можно, и здесь вот пригодилась. А ты что, по-гоблински кумекаешь?

– Слегка…

– И сможешь прочесть, что здесь написано? – Буська смахнула подогретые орешки в кулачок и сунула дощечку под нос лекпину.

– Много слов непонятных, – собрал лоб в морщины Цопфа. – Имена или названия какие-то… про речку чего-то… про плотину или мост…

– Мост? – перестал жевать Арккач. – По мосту речку перейти, грр, можно!

– Ну-ка, давай получше кумекай, – велел Мэвер, – а потом общий смысл нам скажешь.

– Половину я все равно не понял, – сказал через пару минут Цопфа. – Но если в общем, то здесь сказано, что некий… э-э… Скаррос, великий шаман гоблинов, ценой себя… на плотине или мосту… э-э… Сдукронаак поверг в пучину небытия ужасное чудище Сецц-харко, что покрыло льдом реку… э-э… Сацк и заморозило его самого. Все вроде…

– Плотина! – вновь подал голос тролль.

– Ты хочешь сказать, что на реке может быть плотина? – уточнил Мэвер и сам же ответил: – А что, на горных реках часто плотины строят. Может, потому здесь и лед стоит, что внизу река плотиной подперта?

– Грр!!!

– Но нам все равно до нее по реке добираться придется, – вздохнул Тубуз.

– Значит, доберемся по реке! – твердо сказал Мэвер.

Предположения насчет плотины оказались верны. Невольные путешественники около часа скользили по льду на импровизированных салазках, когда сначала услышали отдаленный шум, а затем, в очередной раз повернув вместе с рекой за высоченную скалу, увидели впереди древнее сооружение, перегораживающее ущелье.

К слову сказать, средство передвижения, придуманное Мэвером и сооруженное им вместе с сестрой, оказалось хоть и неказистым, но довольно ходким. Ледок под весом салазок и забравшихся на них пассажиров порой потрескивал, но не провалился ни разу. Возможно, потому что здесь, под крутым берегом, где чувствовалась приличная глубина, а значит – не слишком сильное течение, лед был потолще, чем посредине реки.

Арккач и Мэвер, обладающие гораздо большей физической мощью по сравнению с Буськой и лек-пинами, расположились на «корме» и довольно споро орудовали шестами с острыми камнями на концах, укрепленными полосками материи, отрезанной от куртки тролля, отталкиваясь ими и ото льда, и от скалы. Троица менее сильных пассажиров, которым была отведена роль наблюдателей, устроилась на «носу». Они в какой-то степени равномерно распределяли вес на салазки. Поклажа у путешественников отсутствовала, если не считать единственного складного спиннинга с катушкой, которые в специальном кожаном чехольчике висели на ремне за спиной Мэвера – гном так же, как и Тубуз, во время случившейся на Ловашне катастрофы не расстался с любимой снастью. Подсушенные кедровые орешки у каждого были рассованы по карманам.

Цопфа должен был следить и предупреждать о возможных опасностях по левому борту, вдоль которого на всем протяжении пути шла шершавая скала без каких-либо особых выступов. Тубуз не столько следил за опасностями по левому борту, сколько всматривался в сравнительно недалекий противоположный берег, с каждой минутой все больше сетуя, что они отдаляются от Шермиллы и Пропста, возможно, как никогда нуждающихся в помощи. Буська должна была смотреть вперед, но все больше всматривалась вниз, где сквозь прозрачный лед открывались тайны речного царства.