Евгений Константинов - Как я играю!

Хозяин замка и правитель города Фалленблек господин Ули-Клун, вальяжно развалившись на троне и попивая пивко, не без интереса вглядывался в лица двух посетителей, которые в свете свечей сумрачного зала казались двумя масками. Особенно это касалось мужчины – абсолютно лысого юноши с неподвижно-тупым взглядом округленных глаз. Второе лицо-маска принадлежало женщине, надо сказать, довольно миловидной, одетой в шикарное серебристое платье с вызывающим декольте. Напряженность в лицах посетителей объяснялась просто: и мужчину, коим был небезызвестный в городе спиннингист-теоретик, студент второго курса факультета рыболовной магии господин Нью; и женщину, коей являлась главный редактор журнала «Всегда своевременная информация» госпожа Офла, средь бела дня, прилюдно схватили герптшцогские стражники и без каких-либо объяснений доставили во дворец Ули-Клуна, прямиком в его тронный зал. А такое обращение навряд ли могло сулить что-нибудь хорошее.

Наполовину опустошенный рог вновь наполнился пенистым пивом, Ули-Клун сделал добрый глоток и наконец соизволил нарушить затянувшееся молчание.

– Вот видите, как надо правильно организовывать серьезные мероприятия! С должной помпезностью, лоском, с особенной тонкостью. – Герптшцог приложился к рогу и продолжил: – Казалось бы, что такое похороны? Так, ерунда. НО! Если лично я принимаю участие в организации похорон, то это не просто похороны, а уже важнейшее ме-ро-при-я-тие! Как вам понравился торжественный залп, произведенный моей личной гвардией? А как выглядел ваш герптшцог в особом траурном одеянии? Мне кажется, я был великолепен! А слова, поминальную речь, которую я произнес в честь безвременно ушедшего в мир иной декана Эразма Кшиштовицкого, нашего дорогого друга? Вряд ли кто-нибудь смог бы произнести ее с такой искренностью, с такой болью в душе!

Ули-Клун вновь отхлебнул пива, намочив подбородок.

– Вот как надо! Вот как надо все организовывать! Чтобы люди, эльфы, гномы, тролли, гоблины, – герптшцог махнул рукой с рогом за трон, и выплеснувшееся пиво попало на одежду не успевшего увернуться Пшенга, – чтобы даже лекпины навеки запомнили это ме-ро-при-я-тие, тие! И не важно, что это: похороны ли, поминки ли, коронация ли, а может, свадьба… Главное – должная помпезность ме-ро-при-я-тия, тия! И нет никакой разницы – замумифицировать Кшиштовицкого в его фамильном склепе, как это сегодня сделали мы, или сжечь тело и развеять прах над озером Зуро, как иногда это делают с великими магами. Нет разницы! Главное – как все было сделано, понятно?

– Конечно, ваше превосходительство! – согласилась Офла, на которой задержал взор герптшцог. – В следующем журнале «Всегда своевременная информация» об этом мероприятии будет очень подробно написано.

– Да! – вскричал Ули-Клун. – В журнале все это обязательно будет описано! И вы, моя дорогая племянница, лично это проконтролируете! И, прежде чем статья пойдет в печать, покажете ее мне.

– Конечно, конечно, ваше превосходительство, обязательно покажу, обязательно…

– И заголовок придумайте соответствующий!

– Придумаем, придумаем…

– Не хуже того, что придумал для своей статьи господин Нью! А, господин Нью? – обратился герптшцог к очень сильно исхудавшему лысому второкурснику. – Вы сами придумали название к своей замечательной статье – или кто подсказал? Ведь это же конгениально: «В моей памяти они будут жить вечно!» Такие названия – украшение для любого журнала, госпожа Офла, ведь так?

– Совершенно верно, ваше превосходительство, совершенно верно…

– Молодец, Нью! От названия статьи зависит очень многое. – Ули-Клун свободной рукой вытащил из-за спины свежий, но уже достаточно помятый журнал «Всегда своевременная информация», положил себе на колени и вгляделся в разворот. – А описание того, как это жуткое чудовище Сецц-харко одного за другим пожирает моих подданных! От этого поистине кровь стынет в жилах! Вы ведь видели все это своими глазами?

– Видел, – наконец-то раскрыл рот Нью. – И это было ужасно!

– Однако! – Герптшцог поднял вверх указательный палец. – Вот здесь черным по белому написано, что Сецц-харко выскочило на площадку перед костром, стало стремительно гоняться за людьми, гномами и остальными – и одного за другим буквально проглатывать их.

– Так оно и было, – не моргнув глазом, подтвердил второкурсник.

– А ты наблюдал за этим с отвесной скалы, куда чуть раньше отправился за хворостом, и чудище не смогло до тебя допрыгнуть?

– Я никогда не забуду взгляда этих налитых кровью глаз!

– Ну да, ну да. – Ули-Клун протянул кубок, но не назад, а прямо перед собой, и, чтобы вновь его наполнить, Пшенгу пришлось выйти на свет.

– А вот мой придворный виночерпий, кстати, гоблин, – герптшцог кивнул на Пшенга, – высказал предположение, что человек, написавший эту статью, не имеет ни малейшего понятия о повадках Сецц-харко. Вот вы, моя дорогая племянница, как главный редактор журнала, прежде чем публиковать статью, убедились ли в достоверности слов автора?

– Но он же очевидец, очевидец! – Офла даже притопнула ножкой.

– Ха, о-че-ви-дец… – Ули-Клун приложился к рогу и пил медленно и долго, явно смакуя любимый напиток. – Но почему-то мой придворный виночерпий утверждает, что, согласно гоблинским легендам, Сецц-харко, прежде чем сожрать свою жертву, плюется в нее сгустком замораживающей слизи…

– Легенды? – не удержался Нью. – Кто верит в легенды? Тем более в легенды гоблинов!

– Вот именно! – поддакнула Офла любимому автору. – Ваше превосходительство, мне кажется, что нельзя, нельзя подрывать доверие к такому уважаемому журналу, как «Всегда своевременная информация», только из-за предположения какого-то там виночерпия!

– Да? – Герптшцог оценивающе, словно впервые, посмотрел на племянницу, затем перевел взгляд на Пшенга и вдруг резко бросил тому пустой рог. Не моргнув глазом, гоблин поймал его на лету. Поклонился хозяину, приготовился вновь наполнить сосуд, но в это время боковая дверь распахнулась и в тронный зал вбежал запыхавшийся Зе-Риид, главный придворный маг.

– Ваше превосходительство, они вернулись! – выпалил он. И, переведя взгляд на Офлу и господина Нью, криво улыбнулся.

– Они? – не понял Ули-Клун. – Ты про кого?

– Пойдемте, ваше превосходительство, вы сами все увидите!

Заинтригованный Ули-Клун, а за ним не расстающийся с кувшином Пшенг, Офла и Нью поспешили на балкон. Придворный маг передал в руки герптшцога подзорную трубу, показав рукой на закатное небо, на фоне которого отчетливо были видны три движущихся предмета.

– Что это? – спросил герптшцог.

– Неизвестные летательные конструкции, по своей сути более всего похожие на воздушные шары…