Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – барон

Эбергард сидит у костра, обнаженный меч на коленях, со стороны барьера из святой молитвы время от времени рычание, визг, рев, пыхтение.

Я осмотрелся, спросил Эбергарда:

– А где граф Мемель?

Он огляделся, пожал плечами.

– Наверное, отлучился по нужде. Зря, безрассудно выходить за черту.

Я прислушался, сказал негромко:

– А теперь слушайте меня очень внимательно. Все медленно отходим от костра. Тихо, как улитки, и медленно, как… ладно, другие улитки. Без шума вон к тому камню.

Граф Эбергард сказал напряженно:

– Сэр Ричард, мы выйдем за пределы защитного круга!

– Да, – ответил я. – Нам нужно за его пределы.

Он нахмурился.

– Я против. Я не поведу людей на гибель. К тому же Мемель…

– Мемеля ждать не будем, – отрубил я мрачно.

Он впился в меня злыми глазами.

– Почему? Что не договариваете?

– Мемеля ждать не будем, – повторил я как можно бесстрастнее, но твердо. – Если не хотите командовать своими людьми, поведу я. Кажется, догадываюсь, что они там удумали. Вы меня слышали? Все в полной тишине отходим!

Сэр Смит поднялся беспрекословно, обнаженный меч в руке, брат Кадфаэль вообще вскочил, пес проснулся и встал со мной рядом. Мы двинулись к мегалиту, Дилан и рыцари торопливо увели коней, а мы втроем засели за тем широким камнем. Вскоре послышался шорох, рыцари один за одним подходили, садились на землю. Я шепотом велел всем лечь, чтобы их силуэты нельзя было увидеть на звездном фоне, даже пригнувшись к самой земле.

Последним явился граф Эбергард, в лунном свете его лицо выглядело постаревшим, измученным, а складки на щеках превратились в ущелья. Не глядя в мою сторону, бросил свистящим, как змея, шепотом:

– Не знаю, что вы задумали, сэр Ричард…

В его голосе звучала неприкрытая угроза, я поежился, а вдруг просчитал действия противника неверно, а вдруг переоценил его коварство…

– Если ничем не рискуешь, – проговорил я, вслушиваясь в свои слова, – то рискуешь вдвойне.

Он прорычал:

– Что с Мемелем?

– Давайте предположим, – ответил я, – только предположим!.. что Мемель только что отправился к нашим преследователям. Он скажет, что мы сидим у костра, оградившись святым кругом. И что ни одно из их чудовищ не сумеет прорваться… Но я ему проговорился, глядя на муравья, что можно подрыться…

Эбергард, бледный как полотно, повернул голову в сторону костра, что догорает в полусотне шагов. Спасительная черта, за которую мы вышли, от нас в тридцати шагах. Вокруг все странно умолкло…

Земля вздрогнула, багровые угли внезапно взметнулись. На месте костра с ужасающим ревом поднялось нечто невероятное: исполинский безглазый червь толщиной в ствол столетнего дуба, на конце багровая дыра, в которой легко исчезло бы тело человека. Двигаясь с ужасающей скоростью, червь проглотил остатки костра вместе с нагретой землей, оставив яму, повертел отростком с зияющей пастью, а затем с той же ужасающей стремительностью метнулся в нашу сторону.

Рыцари ахнули, Червь ударился о незримую стену, сотворенную молитвой Кадфаэля. Бескостное тело расплюснулось на миг, он заметался, пытаясь найти выход из ловушки, я наконец сорвал дрожащими руками молот, замахнулся.

– Умри, тварь!

Молот улетел почти неслышно, без привычного шороха, или же все заглушают молитвы рыцарей. Червь снова метнулся в нашу сторону, молот ударил его с такой силой, что Червя отбросило к дальней стенке ловушки. Я выставил ладонь, шлепок, новый бросок. Молот снова с легкостью преодолел границу круга, мы услышали треск рвущейся плоти, Червь лишь бешено замотал головой, я поймал молот и швырнул снова.

Рыцари круглыми, как у сов, глазами смотрели, как я ловлю и швыряю молот. Червь в раздражении метался внутри круга, не в силах вырваться, я швырял и швырял, из червя начала сочиться светлая жидкость, если бы у него были кости, давно бы все переломал, но и так уже повредил какие-то нервные сегменты, Червь обезумел, бросается вслепую, но силовой барьер святой молитвы держит, держит…

Я уже начинал думать, что в конце концов забью Червя, как вдруг он начал укорачиваться, через пару мгновений отросток с распахнутой круглой пастью исчез в норе, и только тогда я со страхом понял, что так и не видел Песчаного Червя целиком: из норы он высовывался только кончиком!

Настала страшная тишина, никто не решался даже дышать, не то чтобы шевелиться. Я застыл с молотом в одной руке, обнаженный меч в другой. Наконец граф Эбергард вспомнил, что сеньор – он, спросил требовательно:

– Что теперь, сэр Ричард?

Я ответил в затруднении:

– Ждать… только ждать.

Среди рыцарей начались шевеления, вздохи. Тихо звенело оружие и позвякивало железо доспехов. Граф Эбергард проговорил с натугой:

– Приношу свои извинения, сэр Ричард. Я был не прав, не поняв ваш стратегический замысел.

Я отмахнулся.

– Да какой там стратегический… Просто подумал, что если Червь пророется вот так на тепло костра, то мы и пикнуть не успеем. Вот и решил рискнуть.

Сэр Смит сказал с восторгом:

– Но как вы… Или в вашем королевстве это обычное дело?

– В моем таких Червей нет, – признался я, – но головы на что?.. Однажды в одно мелкое-мелкое королевство под названием Фолкленды вторглось дикое племя аргентинцев, и тогда могучая империя бритов послала против них крылатые… гм… птицы, очень крылатые и очень крупные. Крупнее, чем вот тот обломок скалы! Послали ночью, чтобы захватить врасплох. Те птицы видели костры и с небес бросались туда, чтобы тяжестью задавить сидящих вокруг, а остальных разорвать крепкими клювами… Но варвары, у которых не было такого оружия, оказались хитрее. Они разжигали костры в пустынных местах, да еще и втыкали железные колья. Обманутые птицы били со всей дури в пустые костры, накалывались и погибали зазря…

– Здорово! – воскликнул сэр Смит, блестя глазами. – Но то птицы, а здесь Червь!

Я сказал скромно:

– Принцип тот же. Червь ориентировался по тепловому излучению. Знаете что? Мой седалищный нерв подсказывает, что на сегодня все закончено. Если и намеревались прийти после Червя и посмотреть, осталось ли что после его ужина, то сейчас они… не появятся. Так что давайте ляжем спать…

Сэр Смит воскликнул в ужасе:

– Да я теперь всю жизнь не засну!

– Как хотите, – ответил я. – А мы с Псом ляжем. Правда, Бобик?

Пес преданно повилял хвостом. Я лег и положил голову на его горячий бок. Как ни странно, сон в самом деле пришел, хотя я собирался всего лишь уйти от расспросов.

Восток все светлел, в небе вспыхнули облака, заискрился край земли, выдвинулся огненный горб, по темной земле побежали огненные языки.

Эбергард вздохнул с облегчением.

– Ну, будет чуть легче. Дилан!..