Виктор Обухов - Тайна болотных демонов

— Все… — сказала она, и голос ее почти совсем растаял. — Не могу… Ищи…

— Оля!.. Секунду!..

— Там, где мы были… — словно бы на миг продлевая угасание, молвила она. — Там ищи…

— Оля!.. Оля!..

Но голос ее прервался, и, как я ни кричал, спрашивая снова и снова, — где она, что с ней, где Надя, как искать, — она не отвечала. — Я звал, я кричал, — отчаянно, безнадежно, голос мой перешел уже просто в звук, просто в крик без слов, — и я проснулся от этого крика…

Тихо было и доме, только часы на столе отсчитывали медленные ночные минуты. Фотографии валялись на поду беспорядочной кучкой. — Вверх ногами, зацепившись нижним обрезом о кровать, стояла фотография Ольги…

…Сон?.. Видение?.. — Я не мог дать однозначного ответа, но, обжигая пальцы наспех свернутой самокруткой, напряженно осмысливая только что пригрезившееся мне диво, — и все-таки склонялся к тому, что это не просто сон. — Конечно, мне и не такое еще снилось порой; но все же теперь, когда настороженно молчала дымная темнота в комнате, и только чуть слышно потрескивала бумага самокрутки, поедаемая огоньком, — я улавливал — словно бы чутьем — еле слышную волну отчаянья, тоски, безнадежного ужаса, — чуть-чуть доплескивающую неведомо откуда до меня… — Думаю, что, прислушавшись внимательней, я бы смог даже разобрать слова, — ибо наверняка сейчас до меня пыталось достучаться что-то вроде тех напевных причитаний, которые часто улавливались мною в прошлые, богатые невероятными событиями, времена… — Сон это был или не сон, — но теперь, проходя впотьмах к выключателю, я уже твердо знал: чудеса начались…

Электричка на сей рал попалась без странностей, и никаких «случайных» попутчиц не было, а потому ничто не мешало мне по дороге еще раз все обдумать и убедиться, что я правильно понял Ольгу. — Конечно же, она говорила об этом загадочном доме неподалеку от К-, о доме, в котором светится темным светом воздух и земля иных времен, земля народных легенд, проступает на полу двумя пятнами. Зеленым и бледным… — Несомненно, Ольга говорила об этом месте; и вот я все-таки ехал в К-.

Что мне предстояло сделать здесь, — я не знал. — Быть может, вообще ничего не удастся сделать, — но попытаться я все-таки был должен. — «Попытаться ЧТО?..» — спросите, быть может, вы, — и будете правы. — Не знаю, ЧТО. — Что-то я должен был сделать, это все, что я знал…

Я не имел, естественно, никаких стратегических замыслов, не строил планов… — Если Ольга говорила, что я найду ее здесь, — значит, нужно было положиться на нее. — Или я встречу ее, или же получу какую-нибудь весточку, какое-то указание, что мне делать дальше…

«— А хорошо, что она жива!..» — Впрочем, вспоминая все же ту сцену разговора Ольги с верховным демонослужителем (я так понимал его должность), обещавшим Ольге наказание хуже гибели, — я с тоской думал, что, может быть, это наказание Ольга сейчас и отбывает… — И если так, ей сейчас, видимо, очень плохо… Так плохо, что… — «Нет. — Все-таки хорошо, что она жива!.. — И пока она жива, есть надежда на лучшее…»

…Я медленно шел вечерней дорогой (нарочно выбирал рейс, чтобы попасть в К- к ночи), и грустно улыбался. — Несколько часов я пробыл здесь в прошлый раз, но их оказалось достаточно для того, чтобы маленький поселок на краю нашей глухой области смог уже стать для меня родиной легенды. — Да, в прошлый раз я ехал в тихий загородный поселок, а сейчас — возвращался на места боевой славы…

…Bот здесь, на этом месте, — я заметил огонь и спросил Надю о нем. — Он и сейчас был виден. — Тусклый, слабый свет вдалеке… — Но шут с ним, мне еще предстоит попасть туда…

…Вот на этом месте мы встретили Ольгу, и я не узнал ее голос…

…Вот здесь мы были, когда она окликнула нас…

…Надин дом. — Темны окна, никого здесь нет, и самый дом, казалось, дремлет, не тревожимый никем, и снится ему хозяйка, давно не бывавшая здесь… — Может, еще что снится… — А может быть, и сам я, ждущий на диване ушедшую на минутку Надю… — Все это было, было, было… — Возможно, ничего уже не вернуть, и я прохожу мимо дома случайной тенью, неизвестно зачем вернувшейся на места своей печали.

Я свернул к реке, кинув прощальный взгляд на веранду, на свое плетеное кресло, на место, откуда я выпрыгнул, заслышав зловещий напев неведомых сил, искавших меня…

…Камыш. Ночная прохлада, дыхание ранней осени. Слабое шуршание сухих стеблей. Запах болотной воды. Чуть видимый сквозь заросли — тусклый огонек издалека… — Туда…

…Я плохо запомнил дорогу. — Я только вспоминал напряженно свой меч, чувствовал гудение в висках, покалывание в руке, — и это ощущение вело меня вперед безошибочно. — Словно бы я шел на магнит. Вот только старался на всякий случай не терять надолго из виду огонек. — А он все приближался, приближался…

…Роща. Заболоченная роща. За спиной моей осталось пройденное болото. Противно хлюпала в туфлях вынесенная из этого болота холодная, грязная вода… Свет все приближался, он становился сильнее, шире… Захваченные им деревья выглядели на фоне темных собратьев, как побеленные. — Давно, столь долгое время тому назад, что известка выцвела, посерела, — но все ж еще можно заметить ее следы… — Чем ближе, тем сильнее становился свет; вот уже — нету ничего, кроме него, него, все поглощено, вобрано, — и я, зажмурившись, шагаю…

Я опять стоял на пороге. — Тот же дом, та же обстановка… Ничего не изменилось здесь. Вот — зеленое пятно; у другой стены — бледное, таящее мой меч и охраняемый им клад Иг-Наура Великого… моего невероятно дальнего… родственника… — Смешно было думать о родстве с человеком, с которым не осмеливались враждовать хозяева вон того, зеленого пятна… — Те самые, от одной мысли о которых мне становилось не по себе… И хотелось убраться куда-нибудь подальше и навсегда забыть дорогу в эти места…

…Но, прежде чем убраться, нужно было выяснить что-нибудь об Ольге. Ведь не зря же я сюда ехал?..

…Но где она?.. — Пусть не она, — ведь на это надеяться нельзя, она в плену; но где весточка, какой-нибудь знак?.. — Я внимательно обвел взглядом стены, покрытые паутиной, но не встретил нигде ни знака, ни надписи. То же на полу, на столе, на деревянном ложе. — Вообще, казалось, в этом доме после меня еще никто не бывал; обгорелые, порубленные бревна так и валялись на полу… С опаской посмотрел я на зеленое пятно. — Оно едва-едва зыбилось, но, кажется, было спокойно. — «Ну, и хорошо…»

Что мне делить — я решительно не знал. Никаких следов Ольги, никаких вообще следов чьего-либо пребывания здесь… «Быть может, я ошибся?.. — подумалось мне. — Не угадал место… — А может…»

…Мысль мне совсем не понравилась, но увы, показалась очень правдоподобной. — Да, скорее всею, именно так и должно было быть. — С чего бы Ольга, находящаяся в месте худшем, чем могила, могла бы свободно оставлять вести о себе в столь безопасном… конечно, по сравнению с ее нынешним, — месте?.. — Нет, этого не могло быть. Она звала меня помочь, а не получать известие. — Добраться до нее и помочь. Вот так… — И я, увы, твердо знал, что мне надо делать: идти к зеленому пятну… «Нет, — сразу же подумалось мне тогда, — не лукавь черед собой… — Не к пятну. — В пятно…» — Войти в зеленое пятно и встать на неведомый путь, ведущий к спасению Ольги… или, быть может, к разделению ее участи. — Кто знает, куда я попаду?.. — Я вспомнил чудовищ, виденных мною в прошлый раз в этом пятне… — Да, это гибельный путь. Даже если он приведет к удаче, а не к гибели, — все равно… Это не путь для человека… — Я чувствовал, что это так… но мне было нужно идти именно этим путем…