Антон Антонов - Священный сезон

И возможно, они бы так и разошлись без дальнейших эксцессов – но тут в события вмешалась третья действующая сила.

Услышав за спиной резкий оклик, молодой зондер не стал разбираться, на каком языке он прозвучал и что означал.

Он просто развернулся и от души засадил из деактиватора в живот мастеру восточных единоборств, кричавшему по-английски с китайским акцентом:

– Don't shoot! (Не стрелять!)

Но бойцы спецгруппы тоже действовали в инопланетном стиле – четверками. И хотя обезумевший зондер походя скосил еще одного, двое других не растерялись.

Один из них небрежным броском всадил метательный нож точно в правую руку зондера. Рука повисла, как плеть, и парень стал неопасен. Но на всякий случай второй прыгнул ему в ноги и повалил его подсечкой.

Зондер упал ничком и остался так лежать, уткнувшись лицом в мох, всхлипывая и вздрагивая.

А мастера восточных единоборств, бросив его, рванули вперед.

И даже теперь у принца Гамлета была еще возможность убежать или затаиться. Но он растерялся, потому что в простом и ясном мире лесных людей привык к прямолинейной формуле: враг моего врага – мой друг.

Зондер стрелял в этих странных людей. Эти люди завалили зондера. Зондер – безусловно враг. Значит, эти люди – друзья?

А когда он все-таки понял, что в этом логичном умозаключении что-то не сходится, бежать и прятаться было уже поздно.

И оставалось только, перехватив кинжал поудобнее, броситься на этих людей, подобно раненому хищнику, который прекрасно понимает, что везение не может продолжаться вечно, и новых охотников ему уже не одолеть.

Боевой десантный модуль вспомогательных войск в условиях полной герметизации берет на борт два квадрата зондеров – тридцать два человека ровно.

Если лететь со скоростью не больше ста километров в час или, того лучше, плыть по воде с открытыми бортами, то в модуль можно и вдвое больше людей затолкать. Но поскольку перелет к месту операции проходил со сверхзвуковой скоростью, в каждом модуле было по тридцать два зондера – и ни человеком больше.

Но еще вместо экипажей в каждый из четырех параболоидов «отряда очищения» посадили по четыре лишних десантника резерва. Так что всего их было сто сорок четыре. А если считать спецгруппу – то и все сто семьдесят шесть.

Резерв пришлось задействовать, когда потери превысили двадцать человек и продолжали расти, что было крайне неприятно.

По нормативам антропоксенов потери свыше десяти процентов личного состава при усмирении варваров, лишенных огнестрельного оружия, считались нонсенсом. А на этой проклятой планете такое случалось чуть ли не через раз.

Разумеется, антропоксены предъявляли зондерам претензии, но те неизменно отвечали:

– А чего вы хотели?! Убивать нельзя, бронежилетов не дают, бросают в лес без разведки и без подготовки, а потом спрашивают – почему потери?

Но антропоксены никак не могли понять земную логику. В их инструкциях было написано, что бронежилеты предназначены для защиты от огнестрельного оружия. А у лесных варваров огнестрельного оружия давно нет. Или во всяком случае, нет к нему боеприпасов.

Большая часть боеприпасов была израсходована еще в первую голодную зиму, когда люди, заполонившие леса, не способные прокормить всех ищущих спасения, стреляли не только в диких зверей, но и друг в друга, облегчая работу антропоксенам.

Это уже потом уцелевшие выработали главный закон, приравнивающий взаимоистребление лесных людей к братоубийству. И с тех пор все лесные люди вне зависимости от происхождения, веры, языка и обычаев, стали считаться братьями, а бандитов, не признающих никакого закона, с согласия старейшин и замиренных общин уничтожили партизаны.

Но к тому времени патронов уже почти не осталось, и огнестрельное оружие было припрятано до лучших времен в схронах и тайниках. И антропоксены об этом знали.

А еще они знали, что все прочее варварское оружие – луки, арбалеты, пращи, рогатки и ножи – отличается низкой точностью, малой дальностью и однократностью применения либо длительным временем перезаряжания. Так что по всем соображениям разума против него не нужны никакие бронежилеты.

Зато они позарез нужны войскам, которые ведут бои в секторе Ар Герана.

А между тем, стрела убивает не хуже пули. И нож в умелых руках бывает опаснее автомата.

На крики молодого зондера, которые транслировались по каналам отрядной связи, сбежался целый квадрат, и вид полной четверки, безжалостно порезанной ножами, произвел на всех сильное впечатление. Настолько, что зондеры озверели до полной невменяемости – особенно когда увидели окровавленный нож в руках у мальчика, который в десяти шагах от места бойни отчаянно отбивался от двух мастеров восточных единоборств.

Ловкость этого пацана была просто поразительной. Он ускользал из под удара, как юркая рыба в родной стихии, и единоборцам стоило большого труда не упустить его совсем.

Они боялись бить его в полную силу, поскольку приказ требовал доставить захваченных детей целыми и невредимыми. А подобраться к нему для точного жалящего удара, который усыпит пацана не хуже инопланетного оружия, мастерам не удавалось уже минуты три.

Проблема была в том, что в первую минуту схватки Гамлет с проворством обезьяны залез на дерево. И одному из единоборцев пришлось забираться следом. Но для принца это была родная стихия, а для азиата – даже не двоюродная.

Гамлет даже умудрился полоснуть единоборца ножом по руке, после чего операция по стряхиванию принца с дерева еще более осложнилась.

А тут еще эти чертовы зондеры, забыв про все приказы и инструкции, налетели осиным роем с деактиваторами наперевес.

Хорошо, что один из мастеров сумел в прыжке достать командирский деактиватор, лежащий рядом с безжизненным телом владельца. И наглядно продемонстрировал, что хороший спецназовец превосходно владеет не только приемами рукопашного боя.

Гамлет, между тем, уже совсем ничего не понимал. От усталости у него подкашивались ноги и плавились мозги, и разобраться, почему эти непонятные азиаты одновременно дерутся с зондерами и пытаются схватить его, он был не в силах.

Тут и взрослый человек с самыми железными нервами пришел бы в недоумение.

Гамлет, разумеется не знал, что в это время координаторы двух операций снова схлестнулись в эфире. Но он заметил периферийным зрением, что сразу два параболоида сошлись над полем боя и встали носом друг к другу.

Один параболоид подлетел налегке, а у другого под брюхом все еще оставался десантный модуль и тонкие прочные тросы свисали оттуда змеями до самой земли.

И в эту минуту еще один мастер единоборств слетел по одному из тросов сверху и, как Тарзан, со свистом полетел на нем по дуге.