Ян Ирвин - Тень в зеркале

— Ты достаточно хорошо подготовлена мной, чтобы справиться с этим выскочкой Иггуром!

— Может быть. Порой я и сама чувствую свою силу. Но ты не научила меня двум очень важным вещам: воле к победе и превосходству. Я пыталась выполнить свой долг перед тобой, отослала Карану с Зеркалом, которое тебе так необходимо, и даже на какое-то время подчинила себе Иггура. Но я не испытывала радости, что он в моей власти, и он очень скоро сломил мою волю. Позже, в Фиц Горго, когда я лучше узнала самого Иггура и то, что его мучит, мне даже стало его жалко.

— Тебе стало жалко Иггура?! — Феламора не могла поверить своим ушам, начиная осознавать, какое несовершенное орудие сотворила своими руками. — И это после того, что он с тобой сделал?! Ты должна ненавидеть его, хотеть его уничтожить. Он-то не пожалел тебя.

— Не думаю, что это он прислал за мной вельмов, ведь они почти перестали его слушаться; они будут служить ему, пока не найдут себе более подходящего хозяина… А мне не привыкать к дурному отношению. Я часто спрашивала себя о том, что же такого ужасного сотворили мои родители. Зачем ты взяла меня к себе? Зачем ты меня всему учила? Почему я должна прятать цвет своих глаз? — Возбужденная Магрета едва не срывалась на крик. — Кто я, в конце концов, такая? — Потом она успокоилась и заговорила спокойным, почти умоляющим тоном: — Почему ты послала в Фиц Горго именно меня? Ведь я только что убедилась, что лучше тебя никто не умеет отводить глаза. Ты прекрасно выкрала бы Зеркало и без моей помощи. Почему ты поручила это мне?

Феламору на мгновение обескуражил агрессивный тон Магреты, обнаружившей нетипичный всплеск эмоций. Она растерялась, поняв, что в душе Магреты таится нечто неизвестное ей и над чем она не властна. — Какие же события в Фиц Горго так изменили Магрету?

— Ты хотела испытать меня в деле, посмотреть, хорошо ли я готова? Но зачем? Для чего ты меня готовишь? По-моему, феллемы знали об этом, иначе они не изгнали бы нас, когда я была совсем маленькой! Почему ты мне не доверяешь? Я всегда служила тебе верой и правдой. Для меня вообще не существует ничего, кроме долга перед тобой. — Магрета почти плакала.

Феламора приблизилась к ней, заглянула ей в глаза и коснулась рукой лба.

— Успокойся, Магрета! — сказала она мягко. — Ты вся горишь. У тебя воспалилось воображение! Отдохни.

В тот же миг Магрета почувствовала, что действительно успокаивается, что мучившие ее переживания покидают ее. Сначала она пыталась бороться с волной оцепенения, но силы оставили ее, и она позволила Феламоре усадить себя. Та укутала ее одеялом, которое Магрета, внезапно почувствовавшая себя продрогшей, сжала руками под самым подбородком. Она привалилась спиной к борту и дрожала, уставившись на болото невидящими глазами. Феламора хлопотала на другом конце лодки.

— На, выпей, — сказала она, протягивая Магрете небольшую чашку. — Боль пройдет, ты согреешься и заснешь.

«Но ведь у меня ничего не болит, и даже нет лихорадки», — сонно подумала Магрета, глядя в чашку, на дне которой дрожала и поблескивала, как ртуть, в тусклом лунном свете густая жидкость металлического цвета.

— Пей! — приказала Феламора, и Магрета стала послушно пить. Феламора проследила, чтобы она проглотила содержимое чашки, которую тут же убрала.

Магрета же, постаравшаяся проглотить как можно меньше зелья, уронила голову на руки и приоткрыла рот, из которого потекла струйка ртутной жидкости, скатившаяся по борту и смешавшаяся с грязью на дне лодки. Впрочем, Магрету тут же охватила усталость. Она прикорнула у борта и мгновенно заснула.

Феламора взглянула на Магрету. В просторной одежде та напоминала кучу тряпья. «Я не чужда жалости, — думала Феламора, — но жалостью я не добьюсь своего. Я не откажусь от своих замыслов и не брошу тебя, но отныне мне придется быть с тобой поосторожнее».

Она вышла из лодки на маленький, заросший тростником остров, где нашла полянку, покрытую невысокими травами, села на ней и, погрузившись в размышления, стала гладить пахучие листья.

«И зачем только я возглавила феллемов, отправившихся на Сантенар?! А ведь я так боролась на Таллаламе за эту честь! Как я жаждала славы! Как легкомысленно я взяла на себя это невыносимое бремя! Разве тогда я могла предположить, что буду нести его до самой смерти?! Я уже не помню, как это было. А что остальные феллемы? Они и в ус не дуют, ожидая, что обо всем позаботится их предводительница!

А как не хотел наш Совет посылать нас сюда! Но нами двигали чувство долга и страх. Ведь кароны вырвались с Аркана, и мы должны были не отставать от них, недаром все три мира неразрывно взаимосвязаны! Нам пришлось последовать за ними, чтобы не нарушилось равновесие, ведь любое событие в одном из трех миров может повлечь за собой катастрофу в других. А как нам не понравился Сантенар! Конечно, и здесь есть свои прелести, но что он в сравнении с Таллаламом! Как нам было здесь одиноко! Точно так же, как мне сейчас. Как мне хочется вновь очутиться на Таллаламе среди своих соплеменников!.. Оставшиеся на Сантенаре уже давно не те, да и я сама уже не та!..

Мне выпала доля привести сюда феллемов, мне их отсюда и уводить! В первый раз у меня это не получилось. Преграда оказалась непреодолимой, в ней не было ни одной лазейки. Я была обязана что-нибудь придумать, но не смогла. Снедаемая одиночеством, пытаясь решить эту невыполнимую задачу, я чуть не сошла с ума. Потом Кривое Зеркало помогло моей хитроумной сопернице Ялкаре найти проход в Преграде. Но, скрывшись с Сантенара, Ялкара замкнула за собой врата, сквозь которые ускользнула. Мимолетная надежда, порожденная успехом Королевы Обмана, вскоре сменилась отчаянием. Тогда-то во мне и стали происходить не самые лучшие изменения. Я думала, искала, вынюхивала, и наконец в моем сердце вновь затеплилась надежда! Ведь мне представился новый шанс выполнить свой долг!

Если бы ты знала феллемов получше, Магрета, ты поняла бы, почему, когда появилась надежда вернуться домой, я совершила этот ужасный поступок, поступила именно так, а не иначе… Неудивительно, что я так тебя ненавижу, ведь я сотворила тебя своими руками. Ты — олицетворение моего собственного падения!»

В этих размышлениях Феламора провела бессонную ночь, сидя в траве и глядя на бледнеющие утренние звезды.

Магрета проснулась поздно. У нее пересохло во рту, а виски гудели от тупой боли. События предыдущего вечера казались ей на удивление далекими, хотя она и понимала, что ей необходимо их оживить. Она стала копаться в своей онемевшей памяти и заметила, что Феламора пристально смотрит на нее.

— У меня раскалывается голова, — сказала Магрета, наморщив лоб и опустив глаза, чтобы Феламора не догадалась по ее взгляду, что она внезапно все вспомнила.