Ян Ирвин - Башня над пропастью

Таллия, выхватив из костра ветку, при свете ее собирала разбросанную пищу. Она так разозлилась, что этот факел дрожал у нее в руке.

Шанд крепко схватил Мендарка за руку.

— Ты дурак! Ты покинул Карану, хотя она была тебе очень нужна, когда у нее было Зеркало. А потом она прошла весь долгий путь от Туркада и добралась до Катадзы через Сухое Море, рассчитывая только на себя, не то что ты, сытый и устилающий свою дорогу золотом Магистра! — Шанд побледнел. — Она самая мужественная и верная из всех, кого я знаю, и стоит сотни таких, как ты. Клянусь, что сброшу тебя со скалы, Мендарк, если увижу, что ее обижают! А теперь прочь с дороги!

Шанд поискал Карану в темноте. Она не ушла далеко, так как идти было некуда. Она сидела, свесив ноги, на краю утеса и тихо плакала. Устроившись рядом, Шанд обнял ее за плечи.

— Мендарк! — Ее передернуло. — Как я его ненавижу. Когда-то он притворялся другом, этот вонючий, жадный лицемер!

— Ты ошибаешься в его мотивах, Карана. Им движет не жадность, а долг. Магистр вынужден подчинять этому всю свою жизнь.

— Он оказался несостоятелен как Магистр, но кошелек у него не становится тоньше! Жадный, злобный, плохой человек!

— И все-таки долг есть долг. Мендарк остался верен своим обязанностям. У него много слабостей — как у меня и даже у тебя, Карана. Он слишком любит свое положение и власть. Гордый человек не любит, когда его суют носом в грязь. К тому же он нам нужен: он еще сыграет свою роль в истории с Зеркалом.

— И ты, которого я люблю и уважаю, на его стороне.

— Я не на его стороне. Я представляю обе стороны. Я буду тебя защищать, если до этого дойдет. Но нам нужно идти в Катадзу по нашему делу вместе с Таллией и Мендарком.

— Я не смогу с ним разговаривать, — прошептала Карана. — Однако я дала тебе клятву, и если ты потребуешь, я буду его терпеть.

— Я тебя прошу, — ответил Шанд. — А теперь давай вернемся — у меня еще болит живот.

Шанд встал, и Карана последовала за ним к костру. В котелке весело булькала похлебка. Карана была так голодна, что еле удерживалась, чтобы не лезть своей ложкой в котелок. Однако она заставила себя сидеть спокойно, памятуя о замечании Мендарка. Потом она поймала на себе взгляд Шанда и вспомнила о своем долге.

Она направилась к Мендарку. Он сделал к ней полшага навстречу, потом замер в нерешительности. Приблизившись, она протянула руку. Мендарк взял ее и подержал минуту, потом слегка поклонился Каране, и они разошлись. Мир был восстановлен. Они взяли свои тарелки и принялись за еду.

К утру у Шанда прошли колики, но он все еще был слаб, поэтому они все вместе задержались на один день. Когда они отправились в путь, утреннее солнце начало заливать долины, окрашивая белое в розовый цвет. Морское дно особенно отсюда, со склона горы, за который не попадали солнечные лучи, казалось прекрасным, прохладным, мирным.

Карана поднималась уверенно, перепрыгивая с выступа на выступ, как горная козочка, хотя сапоги у нее разваливались и подошва одного была подвязана веревкой.

Они с Таллией сделали передышку и беседовали, когда наконец появились Шанд с Мендарком, отставшие от них. Оба запыхались, лица раскраснелись. Увидев посеревшие губы Шанда, Карана сразу же вскочила с места, за ней — Таллия.

— С тобой все в порядке, Шанд? — озабоченно спросила Таллия.

— Не беспокойся, я немного передохну здесь с Караной. Мои ноги отвыкли подниматься в гору, к тому же все еще болит.

Мендарк, Таллия и Оссейон двинулись вверх по склону.

— Шанд, ты ужасно выглядишь!

— Я чувствую себя лучше. Таллия была права насчет штопора! Однако хватит о моих печалях. Мы скоро будем в Катадзе.

— Да, и Лиан там.

— Может быть, — осторожно произнес он. — Не забегай вперед! А теперь послушай меня. Я часто размышлял о твоей роли в этой истории. Ты совсем особенная, и ты здесь для какой-то цели. В Катадзе произойдет развязка, и, что бы ни случилось, ты рискуешь, будь осторожна.

— Да, конечно, — с рассеянным видом ответила Карана. Шанд умолк. «Она не может ни о чем думать, кроме объятий своего возлюбленного. Ну что же, я тоже помню, как это было у меня. Надеюсь, она получит то, чего заслуживает. И лучше бы Лиану оценить ее должным образом».

Прошел день, затем еще один, и наконец они взобрались на последний утес, самый крутой, и стояли на древнем берегу, созерцая башни Катадзы, возвышавшиеся над ними. Однако их поджидал сюрприз.

Прямо на пути отряда неподвижно стояли шесть аркимов. Таллия и Оссейон, двигавшиеся впереди, резко остановились.

— Стойте смирно и поднимите руки, — сказал Мендарк пришедшим с ним.

Аркимы в ответ тоже подняли руки, продемонстрировав добрую волю.

— Осторожно идем к ним, — скомандовал Мендарк.

Когда они оказались поближе, Карана узнала двух аркимов: Селиалу, судившую ее в Шазмаке, и Малиену, мать Раэля, которую не видела много лет. Она подбежала к ней.

— Малиена! — заплакала девушка. — О, прости меня, Малиена. Это я виновата. — Она опустилась к ногам женщины.

— Карана, — сказала Малиена, поднимая девушку и обнимая ее. Аркимка роняла слезы на огненные кудри Караны. — Ах, мой Раэль! Я возлагала на него такие надежды. Но он был истинным сыном Элиноры. — Довольно долго женщины стояли, прижавшись друг к другу. Их обступили остальные.

— Я Селиала, — представилась седая женщина, — и я выступаю от лица Аркимского Совета. Какая встреча, Карана. — Она представила своих спутников, а Карана — своих.

— Не спрашивая вас, по какому вы здесь делу, расскажу о нашем. Мы должны поведать печальную историю. Тензор взял Зеркало и заперся с ним в Великой Башне, отвергнув Аркимский Совет. Мы полагаем, что он нашел секрет изготовления врат и в данный момент создает их. Мы не сумели ни остановить его, ни пробраться к нему в кабинет. Боюсь, что близится наша погибель. Если ты в состоянии помочь нам, Мендарк, это может спасти положение.

— Наши интересы совпадают, — ответил Мендарк. — Я сделаю все, что в моих силах.

Карана горела от нетерпения. И вдруг Селиала подняла руку.

— Прежде всего, у нас есть незавершенное дело, касающееся Караны, вернее, суда над ней в Шазмаке. Карана, подойди ко мне.

Карана встревожилась, но подчинилась. У Селиалы был суровый вид.

— Я должна сообщить тебе, что в твое отсутствие, три дня тому назад, Аркимский Совет продолжил судебное разбирательство. Мы решили, что ты виновна в одном из трех преступлений, а именно: ты принесла Зеркало в Шазмак и не отдала его нам. Как ты знаешь, это преступление карается смертью. К тому же мы выяснили, что каким-то необъяснимым образом тебе удалось обмануть Совет.

Карана упала на колени. Из всего, что могло случиться в Катадзе, она меньше всего ожидала этого. Селиала сделала ей знак подняться.